Мандор подбросил в воздух еще один шарик. Тот завис нанеестественно долгий миг в пике своей дуги, а потом упал обратно ему на ладонь.

— Отлично, — сказал я, а затем произнес слова, снимающиезаклинание.

Не последовало ничего такого, чего я опасался. Она обмякла,и я поддержал ее.

— Вы в безопасности, — поспешил заверить ее я и добавил: —Ринальдо знает, что вы здесь. Вот кресло. Не хотите ли воды?

— Да, — ответила она, и я налил бокал и передал ей.

Пока она пила, глаза ее так и стреляли по сторонам, замечаявсе. Я гадал, не пришла ли она в себя мгновенно и теперь пила воду, усиленнораздумывая, пока заклинания вертелись на кончиках ее пальцев. Взгляд ее не развозвращался к Мандору, оценивающе разглядывая его, хотя на Найду она бросилавсего один оценивающий взгляд.

Наконец она опустила стакан и улыбнулась.

— Как я понимаю, Мерлин, я — твоя пленница, — чутьпридушенно проговорила она и сделала еще один глоток.

— Гостья, — поправил я.

— О? Как же это получилось? Я что-то не припомню, чтобыполучала приглашение.

— Я доставил вас из цитадели в Замке Четырех Миров внесколько каталептическом состоянии, — отозвался я.

— И где же находится это «сюда»?

— Мои апартаменты во Дворце Амбера.

— Значит, пленница, — заключила она.

— Гостья, — повторил я.

— В таком случае, меня следовало бы представить, не так ли?

— Извините. Мандор, разреши мне представить Ее ВеличествоЯсру, королеву Кашеры — (я намеренно опустил слово «царствующую»). — ВашеВеличество, прошу дозволения представить вам моего брата, лорда Мандора.

Она склонила голову, и Мандор приблизился, припал на коленои поднес к губам ее руку. Он лучше меня по части такого придворного этикета,даже не нюхал, не несет ли с тыльной стороны руки запахом горького миндаля. Ямог судить, что ей понравились его манеры и она продолжила его рассматривать.

— Я и не знала, — заметила она, — что к здешнемукоролевскому Дому принадлежит личность по имени Мандор.

— Мандор — наследник герцога Саваллы во Дворах Хаоса, —уточнил я.

Глаза ее расширились.

— И вы говорите, что он — ваш брат?

— Безусловно.

— Вам удалось удивить меня, — произнесла она. — Я и забыла овашей двойной родословной.

Я улыбнулся, кивнул, посторонился и показал.

— А это… — начал я.

— Я знакома с Найдой, — сказала она. — Почему эта девушка…чем-то поглощена?

— Это на самом деле очень сложно объяснить, — сказал я. — И,к тому же, я уверен, что вы сочтете более интересным другие дела.

Она вскинула бровь.

— А! Это хрупкий скоропортящийся товар — правда, — сказалаона, когда она так быстро всплывает, то неизбежны накладки. Что же вам нужно отменя?

Я сохранил улыбку.

— Неплохо и оценить случившееся.

— Я ценю то, что нахожусь в Амбере, жива и не в камере, а сдвумя примерно ведущими себя джентльменами. Я также ценю, что нахожусь в томнеприятном положении, которое, по моим самым недавним воспоминаниям, мнеполагалось бы занимать. И за свое избавление я должна быть благодарна вам?

— Да.

— Я почему-то сомневаюсь, что оно вызвано альтруистическимипобуждениями с вашей стороны.

— Я сделал это ради Ринальдо. Он один раз попробовалвызволить вас, и ему намяли бока. Потом я придумал способ, как это сделать, ипопробовал его. Получилось.

При упоминании имени сына мускулы на ее лице напряглись.

— С ним все в порядке? — спросила она.

— Да, — ответил я, надеясь, что так оно и есть.

— Тогда почему же его здесь нет?

— Он где-то с Далтом. И я не знаю, где он находится. Но…

Вот тут-то Найда и издала легкий звук, и мы взглянули в еесторону. Но она не шевелилась. Мандор бросил на меня вопросительный взгляд, ноя чуть заметно покачал головой. Я не хотел бы пробуждать ее именно в этуминуту.

— Этот варвар дурно влияет на него, — заметила Ясра, сновапоперхнулась и выпила еще глоток. — Я так хотела, чтобы Ринальдо приобрелбольше придворного изящества, чем умения носиться, не слезая, на коне ищеголять грубой силой, — продолжала она, глядя на Мандора и одарив его легкойулыбкой. — В этом меня ждало разочарование. У вас есть что-нибудь покрепчеводы?

— Да, — ответил я и, открыв бутылку, налил ей бокал виски.Затем взглянул на Мандора и на бутылку, но он покачал головой. — Но вы должныпризнать, что на втором курсе в состязании на беговой дорожке со студентамиЛос-Анджелесского университета он пришел первым, — заступился я за Люка, чтобыне дать ей совсем уж унизить его. — Это, в определенной мере, происходит из-заактивной физической подготовки.

Она улыбнулась, принимая вино.

— Да. В тот день он побил мировой рекорд. Я до сих пор так ивижу, как он проходит последний круг.

— Вы были там?

— О, да. Я посещала все ваши состязания. Я даже видела, какбежали вы, — сказала она. — Неплохо.

Она пригубила вино.

— Не хотите ли, чтобы я послал за обедом для вас? — спросиля.

— Нет. Я в общем-то не голодна. Мы недавно говорили оправде…

— Точно. Как я понял, там, в Замке, произошел какой-токолдовской обмен любезностями между вами и Маской…

— Маской?

— Колдуном в Синей Маске, что теперь правит там.

— О, да. Обмен был еще тот.

— Я правильно понял происшедшее, не так ли?

— Да. Но встреча оказалась для меня неудачной. Простите мнеколебание. Я была захвачена врасплох и не подняла вовремя защиту. К этому,собственно, все и свелось. Больше такого не случится.

— Я уверен в этом. Но…

— Вы умыкнули меня? — перебила она. — Или действительнодрались с Маской, чтобы освободить меня?

— Подрались, — коротко ответил я.

— И в каком состоянии вы оставили Маску?

— Погребенным под кучей навоза, — сказал я.

Она тихонько рассмеялась.

— Чудесно! Люблю людей с чувством юмора.

— Я должен вернуться туда, — добавил я.

— О! Зачем?

— Потому, что Маска теперь вступил в союз с одним моимврагом, человеком по имени Юрт, желающим мне смерти…