— Со всем уважением, офате, — голос Венцеля стал гораздо холоднее. — Вы — воровка и подстилка для магов. Как бы вас ни называл Альдор. Как бы ни прикрывал. Как бы ни выставлял напоказ и ни целовал вам пальчики. Вы — никто. А потому встречи с ним я не могу вам обещать. Маркушу — пожалуйста. А вам придется подождать.

— Подстилка? — Ресницы задрожали, когда я сощурилась. — Мне кажется, или аманты рожают магов?

— Именно потому что аманты слишком легко увлекаются магами, сильных они рожают теперь гораздо реже.

— Раз сильных магов так мало, не стоит ли ими дорожить, ваше высочество? — я так и чувствовала, как раскаляется голова от собственных слов, которые словно сами собой вырывались из груди. — А вы, не разобравшись, пленили Альдора.

— Считаете, я должен беречь убийцу? Который из-за места между ваших наверняка прелестных ножек напал на собрата? Теперь королевство может потерять двух сильных магов. И все из-за вас.

Принц холодно улыбнулся. Да он, похоже, уже не собирается отступаться. Не собирается искать правду — или знает ее, а потому не откроет никому, и изо всех сил будет напирать на вину Альдора. И на мою тоже.

— Не из-за меня, позвольте уточнить, а из-за того, кто это все подстроил.

— Доподлинно это неизвестно, — развел руками Венцель. — К сожалению, разбирательства не избежать. Но, как бы то ни было, многие признаки указывают на Альдора. К тому же... Вы, кажется, поссорились? И прислуга слышала шум вашей ссоры.

— Нет, — я упрямо вскинула подбородок. — Все недоразумения, которые между нами были, мы уладили очень скоро. И у Альдора не было повода нападать на унбара Шербана.

— Вот как? — Венцель вскинул брови. — Уладили. Полагаю, у амант есть один самый действенный способ улаживать недопонимание.

— Возможно. Но только для тех, кто ищет именно этого.

— А вы упорная, — вдруг рассмеялся Венцель и посмотрел на притихшего Овидио, словно приглашал разделить его веселье. — Вы понравились мне еще тогда, за завтраком. Жаль, что я не заметил вас раньше. Вы, кажется, очень хорошо прятались на приеме от излишнего внимания мужчин. Столкнись мы ближе еще тогда, может, сейчас все было бы по-другому. Вы не обокрали бы Натана. Не сбежали бы...

— Хотите сказать, у меня все было бы прекрасно? — я покачала головой, невольно усмехаясь.

— Вы еще можете все исправить, — его высочество отлепился от спинки кресла и чуть подался ко мне. Краем глаза я заметила, как кулон на моей груди начал менять цвет. — Скажете, где то, что вы украли у Миклоша, и я гораздо внимательнее рассмотрю вашу просьбу о встрече с Альдором. И, возможно, даже найду способ смягчить его участь.

И на его мягкий, почти ласковый тон можно было бы купиться, и на внимательный взгляд, которым он скользил вдоль моего тела. Нельзя не признать, что принц красив, а сильные способности Хранителя-менталиста вкупе с этим и вовсе могли бы любого расплавить до самого податливого состояния.

Вот только загвоздка в том, что я ему совсем не верила. Ни единому слову. Возможно, меня хранил феникс — от его воздействия. Возможно, просто благоразумие и настороженность, с которой я всегда относилась к магам. Но Венцель заметно помрачнел, не найдя, видно, на моем лице ни единого проблеска отзывчивости его уговорам.

— Я не понимаю, о чем вы.

— Рано или поздно поймете, — принц криво ухмыльнулся. — Когда подумаете над этим лучше. Но советую поторопиться, пока Альдору не стало совсем худо.

Я отшатнулась к двери. И столько еще на языке вертелось резких слов. Но кому и что тут можно доказать? Если они видят во мне только пустое место, которое можно лишь наполнить семенем на время, а после выбросить. И стоило только подумать о том, что Альдора могут казнить, если вдруг решат, что он и правда пытался убить Мариана — в груди становилось совсем дурнотно. Казалось, меня просто вырвет прямо на этот дорогой ковер, что покрывал каменный пол перед столом Овидио. Я дышала мелко и рвано, не давая горечи растечься по всему телу. Заставляя себя успокоиться. А мужчины смотрели на меня, кажется, даже с сочувствием. Нет, принц, пожалуй, все же с презрением. А вот унбар Стан явно меня жалел.

— Альдор не виноват. И это скоро выяснится совершенно точно, — все же настояла я на своем, даже понимая, что мое мнение здесь никого не волнует.

— Думаю, когда придет время, вы обязательно расскажете все свои измышления дознавателю, — остудил меня Венцель. — А пока можете идти. Если де ла Фиеру младшему хочется увидеться с братом, пусть он приходит. Мы это обсудим.

Конечно, Венцелю в условиях надвигающейся войны только и дай, что прибрать к рукам Маркуша. Пока он остался без присмотра Альдора. А я не могу ничего с этим поделать, потому что я «никто». Все это очень скверно попахивало. И несло душком с нескольких сторон разом, потому совершенно нельзя было понять, откуда сильнее.

— Хорошо, я передам ему.

Я повернулась уходить, кивнув напоследок его высочеству и хозяину дома. Ослабевшие от волнения ноги плохо слушались. В глазах невольно вставали слезы, которые я пыталась удержать. Теперь мне отчего-то было жаль, что я прогнала Альдора накануне. Надо было выслушать. Надо было разобраться нам вместе, а не уносить обиды и смятение по своим комнатам. Да, мне было невыносимо стыдно. Не столько за свой вид, за ужасающе откровенный — первый раз перед мужчиной. А скорее за свои желания, которые вспыхнули так ярко и мгновенно лишили разума. Я-то прекрасно понимала, что дело было не только в руне.

Возможно, останься Альдор со мной до утра — и сейчас его не подозревали бы так сильно.

Погрузившись в собственные переживания, я не заметила, как в безумных переходах замка повернула не туда. Прошла не по той галерее, которая показалась мне похожей на нужную, и вышла совсем в другой части замка. Тихо про себя выругавшись, повернула обратно — и почти уже вернулась к кабинету Овидио Стана, как за поворотом коридора едва не налетела на идущего мне навстречу советника Миклоша.

Я даже вскрикнула тихо — от неожиданности — и тут же крепкие руки остановили меня, крепко обхватив за плечи. Короткий сильный толчок — и я оказалась прижата к прохладной стене. Даже воздух из груди вышибло.

— А ну пустите! — удивительно зло рявкнула я, и мой голос звонко разнесся по гулкому пустому коридору.

Может, кто услышит?

— Что же, офате, — внимательно разглядывая мое лицо, процедил маг, — что вы теперь мне скажете, когда остались без защиты? Из вас с Альдором получилась прекрасная пара. Воровка и убийца.

— Я уверена, он не нападал на Мариана! — повторила я теперь для него. — Отпустите, иначе буду кричать!

Натан хмыкнул, только сжав пальцы сильнее. И в этот миг я поняла, откуда на руках у Донаты эти синяки — он не щадил никого, когда поддавался вспышкам ярости. И уж неведомо, чем его злила аманта. Может, он никак не мог простить ей той кражи, с которой все началось?

— Кричите. И еще неизвестно, поверит ли вам кто-то, — он усмехнулся холодно. — Еще немного, и вашу репутацию вряд ли что-то сумеет отбелить.