– Не по нраву, – соврала она, и сердце пропустило удар.

Несколько секунд Кирши испытующе смотрел на Василису.

– Как спалось сегодня? – вдруг спросил он.

Василиса, не ожидавшая такой резкой смены темы, растерялась.

– Н-нормально. А что?

Кирши кивнул и посмотрел куда-то вдаль.

– Ничего. Я рад.

Несколько минут они сидели в тишине. Дождь усиливался, но, казалось, никого из них это не беспокоило.

– Сегодня с Белавой останется Атли, – нарушил тишину Кирши. – Ты будешь патрулировать первой. Я заступлю в три ночи. Держи, я не видел у тебя оружия. Может пригодиться.

Кирши протянул Василисе длинный серебряный кинжал в кожаных ножнах.

– Но у меня есть свой! – Василиса потянулась к сапогу, но заметила, что ножа в нём нет. Чародейка с досадой зажмурилась и шумно выдохнула. Похоже, она умудрилась забыть его в комнате. – Чубась…

– Вот и я о том же, – усмехнулся Кирши, продолжая держать кинжал.

Василиса смущённо отвела взгляд, чувствуя себя невероятно глупо, и протянула руку. На мгновение их пальцы соприкоснулись, и Василиса ощутила, как участилось сердцебиение. Сейчас не время думать о своих желаниях!

– Спасибо, – чародейка повязала ножны на пояс, старательно изображая равнодушие.

– У тебя щёки красные, ты не заболела? – с серьёзным лицом поинтересовался Кирши.

– Н-нет! – Василиса замахала руками. – Просто в комнате было душно.

– Пойдём в дом. Не хватало ещё промокнуть и подхватить простуду, – Кирши взял чародейку за руку и потянул за собой.

Василиса запаниковала, ладонь вспыхнула огнём. В прямом смысле! Кирши с криком отдёрнул руку.

– Извини! – воскликнула Василиса, изо всех сил тряся рукой, стараясь сбить пламя.

– Ты точно здорова? – синие глаза смотрели с подозрением. – Отдохни-ка этой ночью.

– Всё в порядке! – запротестовала чародейка. – Твоя рука…

– Пройдёт, – Кирши недовольно посмотрел на руку. Ладонь слегка покраснела. Но, кажется, ничего серьёзного. – Пойдём скорее. Сейчас начнётся ливень.

И правда. Едва они оказались под крышей, небеса рухнули.

* * *

Ночь началась спокойно. Василиса бродила в тишине коридоров спящего терема, всматриваясь в темноту и вслушиваясь в каждый шорох. А ровно в три ночи, как и обещал, на смену пришёл Кирши, и чародейка с чувством выполненного долга отправилась спать.

Василиса долго не могла заснуть. Вертелась с боку на бок в постели и сгорала от стыда из-за собственных мыслей. Слишком откровенных, слишком смелых, слишком волнующих.

Ночью люди начинают мыслить иначе. Совсем не как днём. Затуманенный усталостью мозг отпускает поводья самоконтроля, предрассудков и навязанных обществом приличий. Ночью человек становится откровеннее с миром и с самим собой. Вот почему ночные разговоры обычно самые искренние, страстные, незабываемые.

Ночью мы будто можем позволить себе больше, признаться в том, о чём днём не позволяли себе даже подумать, отдаться чувствам, которые старательно прятали ото всех, наконец поддаться своим желаниям.

Василиса лежала в кровати и чувствовала, как внутри просыпается и набирает силу странное, необъяснимое желание, как путаются, сталкиваясь друг с другом, тайные мысли, а перед внутренним взором возникают, вытесняя всё остальное, пронзительные синие глаза.

Василиса застонала, перевернулась на живот и зарылась лицом в подушку, стараясь отогнать наваждение. Но оно не отступало, заволакивало разум хмельным туманом и разносило по телу дрожащее тепло, какое бывает от крепкого вина.

Василиса втягивала носом воздух, и ей чудился запах кожи Кирши, который она чувствовала, когда просила его остаться на ночь. Когда стояла к нему так близко, что не могла бы точно сказать, где заканчивается её тело и начинается он. Василиса вспоминала, как сильные руки скользили по её спине, и щёки её пылали, а сердце жгло грудь.

Она бы всё отдала, чтобы вновь оказаться к нему так же близко и на этот раз не отпустить.

На мгновение Василиса даже была готова выскочить из постели, отыскать Кирши в тёмных коридорах терема и… Она зажмурилась и пальцами вцепилась в простыню, чтобы удержаться на месте.

Происходило что-то странное, неправильное, безумное, но Василиса никак не могла ухватиться за эту мысль, одолеваемая сладостными видениями и мучительным желанием близости.

Вскоре она всё же сумела задремать, и в беспокойном сне до самого утра Тёмный не отпускал её из своей власти.

* * *

Атли заметно нервничал. Белава уверенно шла в сторону спальни, а он уныло плёлся следом. Он хорошо знал Белаву и ожидал подобного расклада. Уступать ей Атли не собирался, но всё же не был до конца уверен в намерениях Белавы. Возможно, она напугана настолько, что ей нужен верный пёс у кровати.

«Белава Сияющая всегда берёт то, что хочет. Или кого хочет». Так про неё говорили, и это – Атли не сомневался – была чистейшая правда.

Белава вошла в свои покои, у входа в которые дежурили двое Воронов. Атли прошёл следом и остановился в нерешительности.

Большую часть комнаты занимала огромная кровать с десятками подушек самых разных форм и размеров. На кровати могли спокойно уместиться пять, а то и шесть человек. Остальное пространство было уставлено цветами в крупных глиняных горшках. Белые и нежно-розовые бутоны контрастировали с небесно-голубыми стенами, создавая ощущение прекрасного убежища в райском саду.

– Кровать всего одна, так что спать нам придётся вместе, – проворковала Белава и прилегла на подушки.

Атли смущённо кашлянул.

– Боюсь, моя работа не потерпит сна, – ответил он. – Я не могу подвергнуть твою жизнь опасности.

Белава коварно улыбнулась.

– Что ж, не спать на этой кровати я люблю даже больше, – чародейка похлопала по покрывалу, не отрывая глаз от Атли.

Атли остался неподвижен. Тогда Белава грациозно встала с кровати и подошла к Атли почти вплотную. Он отступил на полшага.

– Я понимаю, что ты напугана и таким образом пытаешься…

– Не будь занудой, – цокнула языком Белава, толкнула Атли в грудь и навалилась всем весом.

Атли, не ожидавший такого поворота, потерял равновесие и упал на кровать. Белава хищно нависла над ним и прижалась бёдрами.

– Прошу, слезь с меня, – Атли всё ещё был безукоризненно вежлив. – В таком положении я не смогу тебя защитить.

Белава нахмурилась.

– Ничего не понимаю, – пробормотала она, сползая с Атли.

Тот с облегчением выдохнул.

– Ты же пил за обедом заговорённое вино, – Белава задумчиво постукивала пальцами по одеялу. – Я сама видела! Специально попросила слуг налить тебе побольше.