просто завести разговор, чтобы не стоять молча плечом к плечу в строю встречающих у парадного входа в вагон-гостиную.

Глава 28

Ардал

Было удивительно и непривычно наблюдать, как по мере приближения к вокзалу, куда мы направлялись от дворца в просторной карете, похожей на те, к которым я привык по историческим фотографиям и представлению их в фильмах, множилось количество людей, стоящих вдоль обочины. В начале нашего пути это были редкие и немногочисленные группы из числа вечно любопытных, которые вглядывались в зеркальные окна, пытаясь рассмотреть, точно ли внутри едет тот, о ком они думают. Никогда ранее улицы не перекрывали, оттого народ был заинтригован причиной данного неудобства, догадываясь, из-за чего это сделали, но не веря до конца в правдоподобность сплетен. Мне и самому не была понятна эта излишняя помпезность и меры безопасности, ведь в предыдущие дни ничего подобного не происходило, и я, довольствуясь минимальной охраной, проезжал по улицам, правда, в другом направлении, верхом на коне, не боясь и не испытывая особых неудобств от чрезмерного внимания. Теперь же — то ли благодаря тому, что весть о моем появлении укоренилась в головах людей, то ли из-за искусственно созданного ажиотажа вокруг моей персоны посредством этих ограничительных мер — люди стали проявлять куда больше интереса.

Пока мы спускались по одной из улиц, выложенной камнем и украшенной по обочинам редкими, но раскидистыми деревьями по образцу лучших проспектов привычного мне мира, из-за крыши дома выглянула массивная желтого камня башня с синим диском циферблата. Это и был вокзал, куда мы следовали уже без малого двадцати минут, двигаясь все это время прямо, не сворачивая. Оставалось еще минут десять, как мне поведал Астральд, отрывая от любопытного созерцания увиденного: я осознал масштабы города, которые недооценивал, опираясь на ту единственную вылазку в полевой лагерь, когда мы довольно быстро оставили узкие улицы, вырвавшись на просторы желтеющих полей.

— Вы действительно обманулись в ваших оценках! Так вышло, что дворец хоть и является центром города, но за его пределами к югу застройка довольно редкая, в основном правительственная, — пояснял вице-канцлер. — А бо́льшая часть города располагается по другие стороны: в основном на восток и запад, вдоль бывшей торговой дороги, которую сейчас вынесли за пределы города.

Заранее сбавив ход, карета качнулась, кренясь на бок, впервые сменив прямой курс, плавно заворачивая влево. Тут масштаб людского внимания предстал во всей красе, словно подстерегая. Жаждущие увидеть процессию, а скорее — меня, выстроились вдоль дороги плотными рядами. Прерывали этот пестрый строй лишь оцепления съездов с главной улицы, зияющие серыми дырами в толпе. Весть о том, кто следует по дороге, уже дошла до этой части города, и все местные жители поспешили лично сохранить в памяти этот момент. Послышались первые крики приветствия, еще робкие и редкие, но, осознав, что от стражи никакой реакции на это нет, последующие зрители стали более смелыми, крича уже во все горло, сопровождая приветствия бурными всплесками рук.

Не привыкший к такому, я отстранился от окна, вжавшись в спинку дивана, но получил заверение от Астральда, что посторонних взглядов можно не бояться, ведь наши фигуры недосягаемы для вожделенных взоров толпы, так как стекла здесь установлены особые, не позволяющие рассмотреть происходящее внутри, хотя нам все прекрасно было видно.

— Мне и самому удивительно это рукоплескание на улицах! Подобное у нас не принято… — округлял глаза Астральд, не отрывая взгляда от происходящего на обочинах. — Может, распорядиться разогнать?

— Ну что вы! Не стоит. Они же не мешают и угрозы не представляют. И меня удивляет не сама реакция людей — это для меня не в новинку, а то, что это в мою честь. Будто я звезда какая…

— Звезда?

— Ну как вам объяснить? Знаменитый человек… Кого все знают, но просто так увидеть не могут, — пришло ко мне неожиданно осознание сказанных только что слов.

— Как раз-таки это и происходит! — вторил моим запоздалым мыслям Астральд. — Но сравнение с небесным объектом весьма странное.

— Да мой мир вообще странный…

Хотя это спорный вопрос, где что странно. Что-то неизвестное или устроенное иначе, чем мы привыкли, всегда кажется нам необычным, а порой и неправильным. Но это лишь субъективное представление об устройстве мира вокруг, помещенное в рамки нормы небольшой группой людей.

— А вот и вокзал! — радостно заерзал на месте мой спутник, готовый уже выходить.

Совершив полукруг по привокзальной площади, украшенной необычной формы фонтаном в центре, экипаж остановился в нескольких шагах от центрального входа, поэтому единственная возможность осмотреть здание представилась нам только на подступах. В центре ансамбля красовалась та самая пятигранная башня, которая была хорошо видна издалека, обращенная большим циферблатом вперед — на город. Два диска поменьше, уже не синие, а белые, более простые в оформлении, расположились на гранях, обращенных к платформам с тыльной стороны вокзала. Этот пятиугольный столп словно кто-то подсмотрел на просторах Италии, вырвав образ из объятий каменных оборонительных стен, привнеся в местный архитектурный стиль, реализовав ее мирный прообраз, не предназначенный для артиллерийских залпов по противнику. Дополняла восприятие пятигранная острая крыша, уходящая в небо острым шпилем. К башне примыкали два двухэтажных крыла, повторявшие стиль центрального элемента и не выделявшиеся чем-то особым, имевшие сплошную линию стен и массивные каменные окантовки вытянутых узких окон.

Экипаж стал притормаживать заранее, плавно сбавляя ход, растягивая время, усугубляя этим действием мое волнение, потому что у входа собралось огромное количество людей. Для полноты картины не хватало только вспышек фотокамер! К моему счастью, подобной техники тут не имелось, и ничто не намекало на ее появление в ближайшие десятилетия.

Тяжело вздохнув, я провел по груди ладонями, расправляя чуть собравшийся на мне длинный плотный пиджак, больше похожий на китель темно-нефритового монотонного цвета, поглощавшего весь свет, имевшего бархатную текстуру. Изначально я не планировал столь официального наряда, но, согласившись с предложением Ильба о подборе гардероба для этого путешествия, не решился вмешиваться со своими предложениями и пожеланиями, полностью доверившись его вкусу. Этот напоминающий мундир пиджак не понравился мне изначально, но, как это часто бывает, на теле многие вещи смотрятся иначе. Он имел два ряда массивных железных пуговиц, и в сочетании с темно-бордовыми, даже почти черными при недостатке освещения брюками этот образ смотрелся очень стильно, делая фигуру более массивной.

— Какая интересная ткань! Плотная, и словно внутри что-то есть, как многослойная, но при этом мне не жарко, — отвлекся я