вагон взглядом, чтобы не задерживать следующих за мной компаньонов, я остановился в дальнем левом углу, где расположились, вторя контурам сходящихся стен, диваны с высокими мягкими спинками и пышными сидениями, а перед ними стоял небольшой прямоугольный стол. Он как раз был рассчитан на трех-четырех человек, что нам вполне подходило, и я поспешил занять место по ходу движения, ближе к краю, так как оттуда был наилучший вид из окна, что позволяло одновременно вести беседу, не упуская из вида спутников, и любоваться происходящим по ту сторону в надежде увидеть много интересного по пути.

— Если вы утверждаете, что это ваше топливо подобного размера, — повторил я пальцами шарообразный жест Астральда, напоминая масштабы, — способен выдавать энергию в течение четырех дней, то каким образом вы используете его в данном механизме? Неужели тепло, производимое им, поддерживается в тягаче все четыре дня? Это же пустая трата энергии! — не мог угомониться я, подталкиваемый любопытством.

— Нет, конечно, — улыбался он, усаживаясь наискосок от меня, боком к движению, пропустив вперед себя Кхиру, которая села на угол между нами. — Это я для примера показал такие размеры. Здесь же используются мелкие фракции нескольких категорий, которые горят от пяти часов до суток и используются в зависимости от необходимого срока эксплуатации. Да и помимо фракций, есть технология по быстрому гашению тума практически без потерь, что позволяет остановить реакцию и возобновить горение позже.

— А можно вопрос? — обратилась Кхира.

— Конечно.

— Меня в целом интересует то, как устроена ваша жизнь там, откуда вы… Но, раз вы так подробно интересуетесь устройством парового тягача, то, возможно, у вас есть какое-то занятие… Как это назвать — ну, чем вы занимаетесь? — сложно формулировала она.

— Работа? Профессия? — подсказал я, глядя ей в глаза и улыбаясь. — Конечно, есть. Я инженер-проектировщик в нефтегазовой сфере.

— Какой сфере? — замер в удивлении Астральд, понимавший, кто такой инженер, но, видимо, не знавший, что такое «проектировщик» и тем более — что за сфера такая.

Кхира же вовсе впала в оцепенение, не сводя с меня глаз. О том, что крутилось в ее голове, было сложно догадаться. В этой минутной тишине у меня промелькнула мысль о том, что мне повезло находиться в вагоне только с двумя этими людьми, а Ваарс следовал отдельно, иначе подобные разговоры и признания дорого бы мне обошлись, ведь ему необходимо знать все до последней детали, собирая информацию. Мне нетрудно рассказать подробности о моем занятии Кхире и Астральду. Они очень внимательно слушали, им было интересно, а когда они чего-то не понимали, хотя я старался объяснять максимально просто, более понятным языком, или хотели узнать подробнее о чем-то, я увлеченно отвечал. Мне было в радость с ними общаться. Однако у Ваарса был немного иной характер ведения диалога. Даже если им и двигал живой интерес к той или иной теме, у меня это вызывало отторжение, будто он брал интервью, не испытывая желания узнать меня, а пытаясь высосать лишь сухую информацию, чтобы переложить ее на бумагу.

Следующий час мы провели в разговорах о моей профессии, которой оба моих собеседника очень увлеклись и дотошно интересовались деталями, особенно Астральд, который, как глава промышленников, был близок к этой теме. В первую очередь пришлось объяснить, что такое нефть и газ и насколько эти ископаемые важны в моем мире, что на их основе производится не только топливо, но и многочисленные бытовые и промышленные запчасти и предметы обихода, косметика, ткани, медицинские препараты, да и большая часть всех вещей, к которым мы привыкли, заменив керамику, металл и камень на пластик. Из этого вытекал рассказ о способах и местах добычи и о том, что я занимаюсь проектированием буровых платформ, которые собирают в покрытом льдом регионе, чем я еще больше оживил их интерес. Как выяснилось, снег был здесь редкостью, а то непродолжительное время, когда на окраинах северных территорий дуют холодные ветра, не часто сопровождалось снегопадами, укрывавшими землю белым покрывалом максимум на пару дней и забавлявшими удивленных жителей.

— Получается, что в наших реалиях вы относились бы к касте рибатов и имели синий цвет глаз, — осторожно подытожил Астральд, сравнивая меня с представителями технической интеллигенции. — Наверное, вам было бы интересно познакомиться с Дантсом. Он возглавляет касту рибатов Физастра. Умнейший человек и очень порядочный!

— Мне в целом интересно, как устроен ваш мир, учитывая, что вы минуете такой важный этап развития, как нефтяная эпоха, которая, по сути, определяет развитие моего мира на протяжении последнего столетия. Даже дольше… Но при этом вы пошли по другой ветке, вынуждено подстраиваясь под дефицит источников энергии. Хотелось бы понять, как это работает. Возможно, вам повезло не стать заложниками черного золота, — рассуждал я, наблюдая за происходящим за окном вагона. — Ну а синий цвет глаз… Да, такое вполне возможно и без разделения на касты. У нас много людей с глазами разных оттенков голубого.

Мы как раз проезжали то место, где строящаяся параллельно магнитная дорога подходила довольно близко к имеющейся магистрали, что позволяло внимательнее рассмотреть ее, насколько это возможно. Данный участок был уже полностью завершен, ожидая первых составов, задерживаемых лишь технической подготовкой и вводом инфраструктуры. Пожалуй, самый большой интерес из всех технических изобретений этого мира у меня вызывала именно магнитная дорога, которая, как мне думалось, была недосягаема для них ввиду довольно отстающего от нашего прогресса. В голове не могло уложиться, что цивилизация, по большей части находящаяся на стыке девятнадцатого и двадцатого веков, обходясь без электрического освещения в повседневной жизни, передвигаясь конным транспортом и расхаживая хоть и в удобных, но довольно сложных одеждах индивидуального, а не массового пошива, способна достичь такого пика транспортного развития, как маглев. Это чудо техники является диковинным и для нашего мира, имея свое воплощение в штучных экземплярах, которые, ввиду своей дороговизны и наличия альтернативы в виде скоростного железнодорожного транспорта, были построены как экспериментальные и не получившие развития, развлекая туристов.

На таком удивительном виде транспорта мне посчастливилось проехаться, когда я посещал Шанхай в рамках рабочей поездки, приземлившись именно в том аэропорту, который соединен с городом магнитной дорогой немецкого производства. Каково было мое удовольствие промчаться на скорости более четырехсот километров в час над трассами и макушками деревьев, когда глаза не успевают уцепиться за мгновенно скрывающиеся автомобили, а уши закладывает свист сопротивления воздуху за бортом и гул электроники при отсутствии привычного стука колес! Он