Князь взял Фандорина под локоть, перевел тембр надоверительность:

– Я ведь вам все это не из простодушного хвастовстварассказываю. Вы, верно, уже давно поняли, что простодушия во мне немного. Нет,я хочу вас с места сдвинуть, чтобы вы вон тому каменному сидню не уподоблялись.Мы с вами, Эраст Петрович, столбовые дворяне, на таких столбах вся Российскаяимперия держится. Я веду род от варягов, вы – потомок крестоносцев. В нашихжилах течет древняя разбойничья кровь, от веков она стала терпкой, как староевино. Она погуще, чем жидкая киноварь купчишек и приказных. Наши зубы, кулаки икогти должны быть крепче, чем у Мининых, иначе уплывет империя у нас межпальцев, такое уж подходит время. Вы умны, остры, смелы, но есть в вас этакаячистоплюйская, аристократическая вялость. Если на пути вам встретится, пардон,куча дерьма, вы на нее в лорнетку взглянете и стороной обойдете. Пусть другиенаступают, а вы своих нежных чувств и белых перчаток зазгрязнять не станете. Выпростите меня, я сейчас нарочно грубо и зло излагаю, потому что наболело, этодавняя моя idee fixe. Смотрите, в каком редкостном положении мы с вамиоказались – по воле судьбы и стечению обстоятельств. Убит начальникЖандармского управления, убит начальник Охранного отделения. Остались только мыс вами. Могли бы из столицы прислать сюда нового начальствующего дляруководства расследованием – директора Департамента, а то и самого министра, ноэти господа тертые калачи. Боятся за карьеру, предпочли предоставить всеполномочия нам с вами. И отлично! – Пожарский энергично махнулрукой. – Нам с вами бояться нечего и терять уже нечего, а приобрести можноочень-очень многое. В адресованной нам высочайшей телеграмме сказано:„Неограниченные полномочия“. Вы понимаете, что такое „неограниченные“? Этоозначает, что и Москвой, и всем политическим сыском империи на ближайший периодпо сути дела управляем вы и я. Так давайте не толкаться локтями, не мешать другдругу, как это было до сих пор с Бурляевым и Сверчинским. Ей-богу, лавровхватит обоим. Давайте объединим усилия.

На всю многословную филиппику Эраст Петрович ответил однимсловом:

– Давайте.

Глеб Георгиевич подождал, не будет ли сказано чего-то еще, иудовлетворенно кивнул.

– Ваше мнение о Мыльникове? – вернулся он кделовому тону. – По старшинству временным начальником Охранного нужноделать его, но я бы предпочел Зубцова. Нового из Петербурга, по-моему,требовать не нужно. Мы не можем ждать, пока новый человек войдет в ход работы.

– Да, нового нельзя. И Зубцов работник способный. Нонам от Охранного отделения сейчас нужна не столько аналитическая разработка,сколько п-практическая, агентурно-розыскная деятельность, а это епархияЕвстратия Павловича. Да и обижать его понапрасну я бы не стал.

– Но Мыльников отвечал за подготовку провалившейсяоперации. Результат вам известен: убит Бурляев и три филера, еще пятеро ранены.

– Мыльников не виноват, – убежденно произнесстатский советник.

Пожарский внимательно взглянул на него:

– Нет? В чем же, по-вашему, причина неудачи?

– Измена, – коротко ответил Фандорин и, заметив,как изумленно поползли вверх брови собеседника, пояснил. – Террористызнали, во сколько начнется операция, и были наготове. Кто-то их п-предупредил.Кто-то из наших. Так же, как в деле с Храповым.

– Это ваша версия, и вы до сих пор молчали? –недоверчиво спросил князь. – Ну, знаете, вы просто неподражаемы. Нужнобыло мне поговорить с вами начистоту раньше. Однако ваше предположение слишкомсерьезно. Кого именно вы подозреваете?

– К-круг посвященных в подробности ночной операции былузок. Я, вы, Бурляев, Мыльников, Зубцов. Да, еще поручик Смольянинов могслышать.

Глеб Георгиевич фыркнул, кажется, находя предположениясобеседника нелепыми, однако все же принялся загибать пальцы.

– Ну хорошо, давайте попробуем. Если позволите, начну ссебя. Какой тут возможен мотив? Сорвал операцию, чтобы слава поимщика БГ недосталась Бурляеву? Что-то уж чересчур. Теперь Мыльников. Хотел занять местоначальника? И при этом не пожалел трех лучших филеров, с которыми носится, какдядька Черномор? Да еще и неизвестно, станет ли начальником… Зубцов. Личность,конечно, в высшей степени непростая, да и в тихом омуте известно, кто водится.Однако зачем ему губить Бурляева? Чтобы избавиться от „неправильного“ борца среволюцией? Такие чрезмерности, по-моему, не в характере Сергея Витальевича.Правда, он имеет революционное прошлое. Двойной агент, как Клеточников вТретьем отделении? Хм, это нужно проверить… Кто там еще? А, краснощекийСмольянинов. Тут я пас, не хватает фантазии. Вы его лучше знаете. Кстатиговоря, отчего это юноша из такой семьи служит в жандармах? Он не похож начестолюбивого карьериста вроде вашего покорного слуги. Вдруг неспроста? Бытьможет, заражен демонической романтикой ниспровергательства? Или проще –любовная связь с какой-нибудь нигилисткой? Начав словно бы в шутку, Пожарский,похоже, увлекся фандоринской гипотезой всерьез. Сделав паузу, он посмотрел наЭраста Петровича с особенным выражением и вдруг сказал:

– Если уж о любви и роковых нигилистках… А не может липроисходить утечка через вашу прекрасную Юдифь, которая произвела такоевпечатление на московское общество? Она ведь, кажется, поддерживаетподозрительные связи? Отлично знаю, как очаровательные женщины умеют высасыватьсекреты. Вы часом не оказались в роли Олоферна? Только прошу по-деловому, безобид и картелей.

Эраст Петрович и в самом деле намеревался ответить начудовищное подозрение князя резкостью, но тут ему внезапно пришла в головумысль, заставившая статского советника забыть об оскорблении.

– Нет-нет, – быстро произнес он. – Этосовершенно невозможно. Но зато очень даже возможно другое. Бурляев могпроговориться Диане. Вероятно, и со Сверчинским без нее не обошлось.

И Фандорин рассказал князю о таинственной женщине-вамп,вскружившей голову обоим начальникам московского политического сыска.

Версия выходила замечательно складная, во всяком случае посравнению с прочими, однако Пожарский воспринял ее скептически.

– Спекуляция, конечно, любопытная, но мне кажется,Эраст Петрович, что вы чрезмерно сужаете круг подозреваемых. То, чтоналичествует измена, – безусловно. Нужно пересмотреть всю линиюрасследования с этой позиции. Но предателем могла оказаться любая пешка, филерили полицейский, использованные в оцеплении, а это восемьдесят человек. Неговоря уж о нескольких десятках извозчиков, мобилизованных для перевозки всейэтой бурляевской Grande Armee.[3]