– Филер и тем более извозчик не мог быть п-посвящен вдетали, – возразил Фандорин. – Да и со своего места рядовомуисполнителю отлучиться было бы затруднительно. Нет, Глеб Георгиевич, это непешка. Особенно, если вспомнить обстоятельства убийства генерала Храпова.

– Согласен, ваша версия стройнее и литературнее, –улыбнулся князь. – И даже более вероятна. Но мы договорились работатьодной упряжкой, потому давайте на сей раз вы будете коренником, а я поскачупристяжной. Итак, у нас две линии: двойной агент Диана или кто-то из мелкойсошки. Будемте разрабатывать обе. Вы выбираете Диану?

– Да.

– Отлично. А я займусь мелюзгой. Вам одногосегодняшнего дня будет довольно? Время дорого. Эраст Петрович уверенно кивнул.

– Мне тоже, хоть работа мне достается кропотливая:этакую прорву народа проверить да прощупать. Но ничего, справлюсь. Теперьдоговоримся о рандеву. – Пожарский надолго задумался. – Раз у нас нетуверенности в собственных работниках, давайте встретимся вне служебных стен,где никто не станет подслушивать и подсматривать. И никому об этой встрече нислова, хорошо? Вот что, встретимся в банях, в отдельном кабинете. Будем другперед другом абсолютно открыты, – засмеялся Глеб Георгиевич. – У васв Москве Петросовские бани очень уж хороши, и расположение удобное. Я прикажусвоим башибузукам, чтобы заказали, ну скажем, шестой номер.

– Никому так никому, – покачал головой ЭрастПетрович. – Своих телохранителей на сегодня отпустите – для чистотыпоиска. И ничего им о нашей встрече не рассказывайте. Я сам заеду к Петросову изакажу шестой номер. Встретимся наедине, обсудим итоги и разработаем п-пландальнейших действий.

– В десять?

– В д-десять.

– Что ж, – шутливо воздел тросточку ГлебГеоргиевич. – Место встречи определено. Время тоже. Вперед, аристократы!Засучим рукава.

Недавно открывшиеся близ Рождественки Петросовские бани ужеуспели стать одной из московских достопримечательностей. Еще несколько летназад здесь было одноэтажное бревенчатое здание, где мыли за пятнадцать копеек,пускали кровь, ставили банки и резали мозоли. Приличная публика в этот грязный,пахучий сарай не заглядывала, предпочитая мыться у Хлудова в Центральных.Однако объявился у бань новый хозяин, человек европейской хватки, и перестроилПетросы по самому последнему слову мировой техники. Возвел каменный палас скариатидами и атлантами, пустил во внутреннем дворике фонтан, стены облицевалмрамором, понавесил зеркал, расставил мягких диванов, и бывшее копеечноезаведение превратилось в храм неги, которым не побрезговал бы и сам изнеженныйГелиогабал. „Простонародного“ отделения не осталось вовсе, только „купеческое“и „дворянское“ для обоего пола.

В „дворянское“ Фандорин и направился после того, какразошлись с Пожарским всяк по своему делу.

По утреннему времени посетителей в банях еще не было, иуслужливый смотритель повел многообещающего съемщика показывать кабинеты.

Устроено „дворянское“ было так: посередине общая зала сбольшущим мраморным бассейном, окруженным дорическими колоннами; вокругбассейна галерея, куда выходят двери шести отдельных кабинетов. Однако главныйвход в кабинеты не из общей залы, а с другой стороны, из опоясывающего зданиеширокого коридора. Осмотрел придирчивый чиновник и номера. На серебряные шайкии позолоченные краны не очень-то и взглянул, зато внимательно подергал задвижкуна дверях, ведущих в бассейную залу, и прогулялся по внешнему коридору. Направопо нему можно было выйти к женской половине бань, налево коридор вел кслужебной лестнице. Выхода на улицу с этой стороны не было, чем Фандоринпочему-то остался особенно доволен.

Договоренность с Глебом Георгиевичем статский советниквыполнил не совсем точно. Вернее сказать, перевыполнил – заказал на вечер нетолько обговоренный шестой номер, но и остальные пять, оставив для прочихпосетителей лишь общую залу.

Но это была только первая из странностей поведенияФандорина.

Вторая состояла в том, что к главному делу нынешнего дня,встрече с Дианой, чиновник особых поручений отнесся как-то не оченьобстоятельно, можно даже сказать, спустя рукава.

Протелефонировав „сотруднице“ из банного вестибюля иусловившись о немедленном свидании, Эраст Петрович сразу же и отправился внеприметный арбатский особняк.

В знакомой сумеречной комнате, где пахло мускусом и пылью отвечно задвинутых штор, гостя встретили совсем не так, как в прошлый ипозапрошлый раз. Стоило Фандорину переступить порог тихого кабинета, как кнему, шелестя шелками, метнулась стремительная, узкая тень. Гибкие рукиобхватили его за плечи, к груди прижалось закрытое вуалью лицо.

– Боже, боже, какое счастье, что вы пришли, –зашуршал сбивающийся голос. – Мне так страшно! Я глупо вела себя в прошлыйраз, ради всего святого, простите. Вы должны извинить самоуверенность женщины,которая слишком увлекалась ролью разбивательницы сердец. Знаки внимания,которыми осыпали меня Станислав Филиппович и Петр Иванович, совсем вскружилимне голову. Бедные, бедные Пьер и Станислас! Могла ли я подумать… – Шепотперешел во всхлипывание, на рубашку статского советника упала самая настоящаяслеза, а за ней еще одна и еще.

Однако Эраст Петрович и не подумал использоватьпсихологически выгодный момент в интересах расследования. Осторожно отстранивплачущую „сотрудницу“, он прошел в комнату и сел не на диван, как в прошлыйраз, а в кресло, возле письменного стола, на котором тускло поблескиваланикелированными клавишами пишущая машина.

Впрочем, Диану сдержанность гостя нисколько не смутила.Стройная фигурка последовала за Фандориным, на миг замерла перед креслом ивдруг переломилась пополам – эксцентричная особа рухнула на колени и молящевоздела сцепленные руки:

– О, не будьте так холодны и жестоки! –Поразительно, но шепот никоим образом не ограничивал драматических модуляцийголоса – очевидно, сказывалась изрядная тренировка. – Вы не представляете,как много я пережила. Я осталась совсем одна, без защитника, без покровителя!Поверьте, я умею быть полезной и… благодарной. Не уходите! Останьтесь, побудьтеу меня подольше! Утешьте меня, осушите мои слезы. Я чувствую в вас спокойную,уверенную силу. Только вы можете вернуть меня к жизни. С Бурляевым иСверчинским я была госпожой, но я могу быть и рабыней! Я исполню любое вашежелание!

– В самом д-деле? – заинтересовался Фандорин,глядя на темный силуэт сверху вниз. – Тогда для начала снимите вуаль изажгите свет.

– Нет, только не это! – отпрянула, вскочив наноги, Диана. – Любое другое желание, любое, но только не это.

Статский советник молчал, глядя в сторону, что было уже и неочень учтиво.