– Пора, – сказал вдруг человек со шрамами.

Крики и плеск разом смолкли. Четыре руки сзади крепко взялиМасу за его замечательные бока, подтолкнули к бортику, и прежде чем камердинеропомнился, миловидный юноша вытянул цепочку из воды. На конце у цепочкиоказалось еще одно железное кольцо, которое немедленно защелкнулось у Масы назапястье.

– Спокойно, сударь, – сказал юноша. – Стойтетихо, и с вами ничего плохого не случится.

– Э-э, позвольте, господа, что за шутки! –раздался возмущенный крик.

Маса обернулся и увидел, что точно таким же манером кпоручням пристегнуты еще трое мужчин, очевидно случайных посетителей. Всеостальные купальщики – шестеро молодых людей, включая носатого главаря, быстровыбрались из бассейна.

В ту же секунду, из двери, ведущей в раздевальню, выбежалиеще двое, совершенно одетые, и у каждого в руках еще целый ворох одежды.

Голые разбойники стали быстро одеваться, не обращая вниманияна возмущенные крики прикованных.

Маса дернул цепь, но она держала крепко. Это были самые настоящиеручные кандалы, в которые заковывают арестованных преступников, как он толькораньше не догадался. Разбойники пришли раньше, прицепили оковы одним концом кпоручню, второй спустили под воду и стали ждать условленного часа. Коварная,нечестная уловка лишила Масу возможности выполнить свой долг. Сейчас бандитыворвутся в одну из дверей, увидят, что там никого нет и станут проверятьостальные, а предупредить господина нет никакой возможности.

Кричать нет смысла. Во-первых, в сияющей зале любой вопльрассыпется бесполезным эхом, сольется с плеском воды и гулкими голосамикупальщиков. Конечно, Маса умел кричать очень-очень громко, и, может быть,господин через запертую дверь услышит его голос, но господин не станетскрываться бегством, а наоборот поспешит на помощь. Вот чего ни в коем случаедопускать было нельзя.

Вывод?

Дождаться, пока разбойники вломятся в одну из дверей, итогда уж орать во все легкие.

Тем временем бандиты оделись и в руках у них откуда нивозьмись появились револьверы. Восемь человек с револьверами – это слишкоммного, подумал Маса. Если бы без револьверов, с ножами, то ничего. Вдвоем можнобы справиться. А так совсем нехорошо: господин один, их восемь, и ещеревольверы.

Главный якудза взвел курок и сказал:

– Пожарский ловок. Не мямлить, сразу огонь. Емеля,Гвоздь, вы – дверь.

Двое самых больших разбойников бросились вверх по мраморнымступенькам, остальные держались чуть позади.

Дают первым двоим место для разбега, чтоб вышибить дверь,догадался Маса. Интересно, куда они свернут – налево, к первым трем кабинетам,или направо?

Свернули направо. Значит, в четвертый.

Но бандиты, предназначенные на роль тарана, прошли мимо,даже не взглянув на четвертую дверь. Не остановились и подле пятой.

Маса, хоть и стоял по грудь в горячей воде, от ужаса сталсовсем холодный.

– Данна-а-а-а! Ки-о цукэ-э-э!!![6]

* * *

Эраст Петрович прибыл к парадному входу в Петросовские ровнов десять.

– Вас уже ждут в шестом-с, – с поклоном доложилслужитель. – В остальные пять еще никто не пожаловал.

– Пожалуют, – ответил статский советник. –П-попозже.

Прошел широким коридором, поднялся в бельэтаж, сновакоридор, поворот. Справа располагался вход в дамскую половину, слева начиналисьотдельные кабинеты, за ними служебная лестница. Прежде чем войти в номер,Фандорин еще раз осмотрел локацию и остался удовлетворен. Если придется быстроретироваться, очень удобно: один прикрывает огнем, второй добегает до угла.Потом наоборот. Перебежки короткие, риск попасть под пулю минимальный. Да ивряд ли дойдет до пальбы.

– Много ли об это время посетительниц вд-дамском? – все же спросил он на всякий случай у сопровождающего.

Тот улыбнулся почтительнейшим образом, с самым легкимнамеком на игривость:

– Пока много, но новых уже не будет-с. Для слабого полупоздновато-с.

– Тут у них и вход, и выход? – встревожилсяФандорин.

– Никак нет-с. Выход с другой стороны. Нарочно устроен.Женщина, ваша милость, не обожает, когда ее после бани наблюдают, с полотенцемна волосах-с. Чем через парадное идти, предпочитают юрк в саночки и адью.

Эраст Петрович дал человеку монетку и вошел в кабинет.

– Как молодой повеса ждет свиданья, так я весь деньминуты ждал, когда чего-то там подвал мой тайный! – жизнерадостноприветствовал его голый Пожарский, сидевший в кресле с сигарой в зубах.

Перед князем на столике стояла бутылка „Каше блан“, бокалы,ваза с фруктами, лежала раскрытая газета.

– Шампанское? – чуть поднял брови Фандорин. –Имеется п-повод для веселья?

– У меня – да, – загадочно ответил Глеб Георгиевич. –Но по порядку, не будем забегать вперед. Раздевайтесь, окунитесь (он показал намаленький бассейн в полу), а после потолкуем. У вас-то как, добыча есть?

Эраст Петрович взглянул на запертую дверь, что вела в общуюзалу, и уклончиво произнес:

– Скоро б-будет.

Пожарский с любопытством взглянул на него и обмотал бутылкусалфеткой.

– Ну что вы стоите, как покупатель на невольничьемрынке. Раздевайтесь.

Раздеваться в намерения Эраста Петровича не входило,поскольку план предусматривал вероятность поспешной ретирады, однакоразгуливать в одежде перед совершенно голым человеком было глупо и неприлично.Вдруг уловка и вовсе не сработает? Так и стоять в пиджаке? К счастью, удобный ипростой спортивный костюм позволял одеться в считанные секунды – в концеконцов, нижним трико, жилетом и манжетами с воротничком можно было ипренебречь.

– Вы что, стесняетесь? – засмеялся князь. –Как это на вас похоже.

Статский советник скинул одежду и положил ее на диван, какбы случайно пристроив сверху оба револьвера и стилет.

Пожарский присвистнул:

– Серьезный арсенал. Я с уважением отношусь кпредусмотрительности. Сам таков. Покажете потом ваши игрушки? А я вам покажусвои. Но сначала дело. Ныряйте, ныряйте. Одно другому не мешает.

Эраст Петрович еще раз мельком оглянулся на дверь и спрыгнулв бассейн, но плескаться в теплой воде не стал – сразу же и вылез.