Он бросился к белому с медью телефонному аппарату, стоящему на углу широкого стола, расшвырял по сторонам бумаги и схватился за трубку.

— Алло, барышня… — успел сказать он, но я вырвал из его рук трубку и аккуратно вернул ее на место.

— Послушайте, мистер Окс, — вкрадчиво начал я, приближаясь к нему все ближе и ближе и не отрывая взгляда от его черных недоуменных глаз. — Мистер Окс, вы не правы. Ни о каком докторе не может быть речи. И о его дочери, мистер Окс.

Я взял его за плечо, подвел к креслу и усадил. Мистер Окс мгновенно стал послушен, ослаб и устало повел бровями. Этому искусству внушения я обучился у одного индийского факира. Но пользовался им не часто, только когда видел перед собой произвол, учиняемый некоторыми работодателями, не желающими платить по счетам. Достаточно назвать человека по имени несколько раз и нажать на особую точку в основании шеи, и он станет послушным. Кроме того, мой внушительный вид и крепкое нажатие на плечо, изобличающее мою силу, довершили дело — редактор обмяк.

— Зои Габриелли не может участвовать в гонках, — слабо возразил он, — ей нет восемнадцати. Кроме того, она женщина.

— Она и не станет участвовать.

— Но внизу автомобиль, принадлежащий ей.

— Верно. Я выкупил его у доктора Иноземцева.

— Не может такого быть!

— Да, именно по той причине доктор продал мне этот «Форд», что боялся увидеть свою дочь в числе участников гонки. Что неприемлемо. Будьте любезны бланк участника, я хотел бы заполнить его.

— Но участие в заезде возможно только на автомобиле собственной конструкции или с согласия производителя, а «Модал Кей» принадлежит компании «Форд Мотор Компани».

— Ведь легко внести поправки в условия игр, вы же их учредитель. — Моя наглость перешла всякие границы. Но я не знал, что ответить, как не знал и о том, что на своем «Форде» Зои, если и примет участие, но вряд ли победит. Победу будут оспаривать владельцы этой самой «Форд Мотор Компани», да и русское знамя над американским авто уже не развесишь — получится конфуз и моветон. Мой маленький план потерпел фиаско.

Редактор протянул мне лист бумаги, который вынул откуда-то из вороха бумаг, я уселся на соседнее кресло заполнять заявку.

— Все-таки это крайнее неудобство. Доктор будет негодовать, что автомобиль его дочери встанет в один ряд с его электромобилем, — проронил вдруг редактор, все еще пребывая в состоянии замешательства.

Я медленно поднял голову. Его слова доплывали до моих ушей точно ватные кораблики по желейному пространству.

— Доктор собирается принять участие?

— Он подал заявку вчера вечером, примерно между восемью и девятью часами.

Тут я вспомнил о пари, которое по неосторожности заключил с Элен Бюлов. Неужели, несмотря на мое заточение в подвалах доктора, череду минувших дней, более того — ее смерть, спор все же состоится?

— Сам явился?

— Нет, его сын. Сам он телефонировал и, коротко оповестив, чтобы я принял мистера Дэвида, тотчас же отключился. Доктор немногословен до дикости.

— Откуда был сделан звонок? Это можно узнать?

— С Лонг-Айленд, — пожал плечами Окс. — С острова картофельных магнатов и придурковатых ученых.

Кажется, редактор начинал выходить из транса. Но я все же оставил заявку незаполненной, поднял трубку телефона и, невзирая на возмущенный возглас редактора, попросил барышню, сидевшую на коммутаторе, дать мне информацию о звонке с Лонг-Айленда. «Таймс» могла себе позволить эту маленькую роскошь.

— Люсиль, — раздалось на том конце линии, — ты вчера соединяла мистера Окса и мистера Иноземцеф.

— Да, в четверть девятого.

— Благодарю, — сказал я, положил трубку и невозмутимо вернулся к своей заявке.

Мистер Окс проводил меня огромными, как кофейные чашечки, глазами, но не смог и слова вымолвить, возмущение захлестнуло все его существо. Я спокойно докончил свою работу, положил перед ним заполненный лист. Редактор нехотя поставил свою подпись, шлепнул печать. А я, отодвинул от двери в сторону кресло, служившее мне запором, вышел в коридор. Зои тотчас же подскочила ко мне прямо на глазах у удивленной публики, собравшейся под дверьми кабинета редактора, какое-то время пребывавшего у меня в заложниках, и повисла на шее.

— 12 февраля стартуем! Ура!

Бенкс, восхищенно улыбаясь, стоял поодаль. Перехватив мой взгляд, он поднял большой палец вверх.

— Вероятно, мистер Окс тотчас же пожелает набрать номер оранжереи доктора на Лонг-Айленде и пожаловаться на случившееся, но, скорее всего, он делать этого не станет, потому что предпочтет иметь как можно больше шумихи вокруг организуемого им мероприятия. День заезда обещает ему такие продажи и такие сенсации, о каких не слышало ни одно издательство в мире, — разглагольствовал писатель, шагая впереди нас широкими, уверенными шагами, то бросая нам многозначительные взгляды за плечо, то продолжая обмениваться с проходившими мимо работниками газеты рукопожатиями и приветствиями.

Про заявку доктора я умолчал, не зная, как воспримет Зои эту новость.

Когда в очередной раз Бенкс отвлекся, девушка прильнула к моему рукаву и выдохнула в ухо:

— Этот тип — шпион отца.

Я воззрился на нее с совершенно искренним удивлением.

— Более того, он, кажется, — автоматон.

Мое лицо перекосила гримаса сомнения.

— Мадемуазель Зои, — проронил я с упреком.

— Я докажу, — успела она шепнуть прежде, чем наш общий знакомый приблизился. С учтивостью, достойной королевского мажордома, он отворил дверь на крыльцо.

— Что ж, мистер Бенкс, — залихватски хлопнула девушка того по плечу. — Стоит обсудить условия нашего сотрудничества. Идемте праздновать!

Бенкс, сияя как медный таз, умостился на заднем сиденье, и мы помчались праздновать. И не куда-нибудь, в гостиницу «Астор Хаус», находящуюся все на том же Бродвее, — пятиэтажное прямоугольное здание, отстроенное в античном стиле. Белые его стены и колоннада уже виднелись вдалеке, но Зои внезапно нажала на тормоз, остановившись подле одинокого прохожего с тростью и в светлом пальто с меховым воротником. Он шествовал по тротуару вдоль резной чугунной ограды. Черные его волнистые волосы были уложены по обе стороны угловатой головы, прямой пробор придавал столь же угловатому лицу комичное выражение, которое усиливалось манерой идти, выкатив вперед грудь, будто боевой петух. Прохожий носил тонкие усики, а в глазах сверкали такие искры, от которых иные отводят взор, ибо боятся заглянуть и увидеть бездну, способную утянуть в себя целые города.

— Мистер Тесла, — радостно вскричала Зои, — какая неожиданная радость повстречать вас!

— О, мисс Зои, — джентльмен в светлом пальто остановился, говорил он с легким славянским акцентом, — и я рад вас видеть. И улыбку на вашем лице, ведь совсем не так много времени прошло…