– Когда ты им скажешь? – спросил вампир, взглядомуказывая на едущую впереди тройку.

– На стоянке.

Лютик был первым, кто заговорил, когда Геральт кончилрассказывать.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, – сказалон. – Эта девушка, Ангулема, так охотно и беззаботно присоединившаяся кнашей команде, – бандитка. Чтобы спасти ее от наказания, к тому жезаслуженного, ты согласился сотрудничать с нильфгаардцами. Позволил им нанятьсебя. И не себя одного, но всех нас сдал внаем. Все мы должны помочь нильфам схватитьлибо прикончить какого-то местного разбойника. Короче, ты, Геральт, сталнильфгаардским наемником, охотником за наградами, платным убийцей. А мывозвысились до уровня твоих пособников… Или прислужников…

– У тебя невероятный талант к упрощениям, Лютик, –буркнул Кагыр. – Или ты и впрямь не понимаешь, в чем дело? Или треплешьязыком ради самой трепотни?

– Заткнись, нильфгаардец! Геральт, ну?

– Начнем с того, – ведьмак кинул в костер палочку,которой играл долгое время, – что никто не обязан мне помогать. Я вполнемогу управиться один. Без пособников и прислужников.

– А ты бравый мужик, дядечка, – бросилаАнгулема. – Но ганза Соловья – это двадцать и четыре добрых молодца, онидаже ведьмака так просто не испугаются, а ежели разговор о мечах, то – еслидаже то, что о ведьмаках болтают, правда – никто в одиночку не устоит противдвух дюжин. Ты спас мне жизнь, потому я и отплачу тебе тем же.Предостережением. И помощью.

– Ганза, ганза, что за штука, черт побери, эта ганза?

– Aen hanse, – пояснил Кагыр, – это на нашемязыке вооруженный отряд, но такой, членов которого связывают узы дружбы…

– Компания?

– Вот именно. Слово, как я вижу, вошло в местныйжаргон…

– Ганза – это ганза, – прервала Ангулема. – Апо-нашему – вольница или орава. О чем тут говорить? Я предупреждаю серьезно:одному против всей ганзы не устоять. К тому же еще не зная ни Соловья, никого-нибудь другого в Бельхавене и округе. Ни врагов, ни друзей или соратников.Не зная дорог, ведущих к городу, а ведут туда различные пути. Я говорю так: водиночку ведьмаку не управиться. Не знаю, какие у вас обычаи в моде, но яведьмака одного не оставлю. Он меня, как сказал дядечка Лютик, охотно ибеззаботно принял в вашу дружину, хоть я и бандитка. Хоть у меня все еще волосытюрягой воняют, некогда было умываться… Ведьмак, и никто другой, меня из этойтюри вытащил на дневной свет. За это я ему благодарна. Поэтому одного его неоставлю. Провожу до Бельхавена, до Соловья и того полуэльфа. Вместе с ним иду.

– Я тоже, – тут же сказал Кагыр.

– И я тож, – кратко как отрезала бросила Мильва.

Лютик прижал к груди тубу с рукописями, с которой последнеевремя не расставался даже ненадолго. Опустил голову. Было видно, что он боретсяс собственными мыслями. И мысли берут верх.

– Не мучайся, поэт, – мягко сказал Регис. –Стыдиться тут нечего. К тому, чтобы участвовать в кровавом бое на мечах иножах, ты пригоден еще меньше, чем я. Не учили нас калечить ближних своихжелезом. Кроме того… Кроме того, я… – Он поднял на ведьмака и Мильвублестящие глаза. – Трус. Если не заставят обстоятельства, я не хочу большеиспытывать то, что мы испытали тогда на пароме и мосту. Никогда. Поэтому прошуисключить меня из боевой группы, идущей на Бельхавен.

– С того парома и моста, – глухо проговорилаМильва, – ты вытащил меня на закорках, когда у меня слабота ноги отняла.Был бы там заместо тебя какой-нито трус, то бросил бы меня и сбёг. Но там неоказалось труса. Зато был ты, Регис.

– Хорошо сказано, тетечка, – убежденно проворчалаАнгулема. – Я не очень-то догадываюсь, в чем дело, но сказано здорово.

– Никакая я тебе не тетечка! – Глаза Мильвызловеще сверкнули. – Гляди, девка! Еще раз так обзовешь, увидишь!

– Что увижу?

– Тихо! – как пролаял ведьмак. – Довольно,Ангулема. Да и вас всех, похоже, давно пора призвать к порядку. Кончилось времяблужданий наугад к горизонту: мол, а вдруг да там, за горизонтом, что-нибудьесть. Пришел час конкретных действий. Час резать глотки. Потому что наконец-тоесть кому резать. А кто до сих пор еще не понял, пусть поймет – наконец-то нарасстоянии вытянутой руки перед нами конкретный враг. Полуэльф, который жаждетнашей смерти, а значит, является агентом враждебных нам сил. Благодаря Ангулемемы предупреждены, а предупрежденный – это вооруженный, как гласит поговорка. Ядолжен добраться до этого полуэльфа и выжать из него, по чьему приказу ондействует. Теперь-то ты наконец понял, Лютик?

– Похоже, – спокойно сказал поэт, – я понялгораздо больше и лучше, чем ты. Без всякого «добирательства» и «выжимательства»я догадался, что этот таинственный полуэльф действует по приказу Дийкстры,которого ты на моих глазах охроматил, прости за неологизм, раздолбав ему суставв щиколотке. После доклада маршала Виссегерда Дийкстра, несомненно, считает наснильфгаардскими шпионами. А после нашего бегства из корпуса лирийских партизан королеваМэва, конечно же, добавила несколько пунктов к перечню наших преступлений…

– Ошибаешься, Лютик, – тихо вставил Регис. –Не Дийкстра. И не Виссегерд. И не Мэва.

– Тогда кто же?

– Еще рано и преждевременно делать выводы.

– Точно, – холодно процедил ведьмак. –Поэтому ситуацию следует изучить на месте. А выводы сделать в результате личныхнаблюдений.

– А я, – не сдавался Лютик, – продолжаюсчитать, что твоя идея глупая и рискованная. Хорошо, что нас предупредили озасаде, что мы знаем о ней. А коли знаем, то давайте обойдем ее широкой дугой.Пусть их эльф или полуэльф ждет нас сколько его душе угодно, а мы поспешимсвоим путем…

– Нет! – прервал ведьмак. – Конецобсуждениям, дорогие мои. Конец анархии. Пришло время нашей… хм, ганзе получитьнаконец вожака.

Все, не исключая Ангулемы, смотрели на него в напряженноммолчании.

– Я, Ангулема и Мильва, – сказал он, – едем вБельхавен. Кагыр, Регис и Лютик сворачивают в долину Сансретур и едут вТуссент.

– Нет, – быстро среагировал Лютик, сильнееприжимая к груди свою тубу. – Ни за что. Я не могу…

– Заткнись. Это не диспут. Это приказ главаря ганзы! Выедете в Туссент: ты, Регис и Кагыр. Там ожидаете нас.