– Вы истинный Антиной. – Князь оценивающерассматривал фандоринское телосложение. – Диковинная у нас обстановка дляоперативного совещания. К делу?

– К делу.

Статский советник сел в кресло и тоже закурил, но мышцы ногдержал в напряжении, готовый вскочить, как только Маса постучит в дверь.

– Что Диана? – с не вполне понятной веселостьюулыбнулся Пожарский. – Призналась в грехах?

Интонация вопроса показалась Фандорину странной, и ответилон не сразу.

– Д-давайте я сообщу вам о своих выводах несколькопозже. У меня есть серьезные основания надеяться, что г-главный виновникобнаружится уже сегодня.

Но ожидаемого эффекта эти слова на собеседника не произвели.

– А я знаю, как найти нашу неуловимую БГ, –парировал князь. – И очень скоро всю ее зацапаю.

Эраст Петрович почувствовал, что бледнеет. Если Пожарскийговорил правду, значит, он сумел найти еще более действенный и короткий путь крешению сложной задачи.

Поборов уязвленное самолюбие, Фандорин сказал:

– П-поздравляю, это большой успех. Но каким же…

Договорить не пришлось, потому что в этот миг из-за дверидонесся крик. Слов разобрать было невозможно, но вне всякого сомнения кричалМаса. Это могло означать только одно: план нарушен, и нарушен каким-точрезвычайно неприятным образом.

Эраст Петрович вскочил на ноги, чтобы броситься к одежде,однако тут раздался оглушительный треск, и дверь, что вела в бассейную, слетелаот мощного удара с петель.

В кабинет с разбега влетели двое мужчин, за ними лезли еще –целая орава. Фандорину не нужно было производить хронометраж, чтобы понять: нидо одежды, ни до оружия добраться он не успеет. Оставалось лишь надеяться, чтохватит времени выскочить в коридор.

Пожарский выхватил из-под газеты маленький двухствольныйпистолетик и два раза выстрелил. Самый первый из нападающих всплеснул руками,пробежал по инерции еще несколько шагов и рухнул лицом в бассейн, а князьотшвырнул разряженное оружие и с поразительным проворством метнулся следом заФандориным.

В дверь они влетели одновременно, столкнувшись голымиплечами. На голову Эрасту Петровичу посыпалась труха – это в косяк ударилапуля, и в следующее мгновение оба руководителя сыска вывалились в коридор.Пожарский, не оборачиваясь, припустил направо. Бежать в том же направлении неимело смысла: первоначальная диспозиция с поочередными перебежками подприкрытием дружественного огня утрачивала всякий резон за неимением оружия.

Статский советник бросился налево, к служебной лестнице,хоть и не имел представления, куда она ведет.

Когда схватился рукой за перила, от стены брызнуло каменнойкрошкой. Фандорин коротко оглянулся, увидел, что за ним побежали трое, ирванулся вверх – успел заметить, что внизу решетка.

Огромными прыжками, через три ступеньки, преодолел пролет –дверь с висячим замком. Еще два пролета – опять замок.

Внизу грохотали торопливые шаги.

Оставался всего один пролет. На верхней площадке смутнотемнела еще какая-то дверь.

Заперта! Железная полоса, замок.

Эраст Петрович взялся руками за холодную ленту металла и,согласно учению о духовном могуществе, вообразил, что она бумажная. Рванулникчемную полоску на себя, и замок вдруг отлетел в сторону, залязгав вниз покаменным ступеням.

Торжествовать было некогда. Фандорин вбежал в какое-тотемное помещение с низким косым потолком. Сквозь маленькие оконцапросматривалась покатая, тускло мерцающая под луной кровля.

Еще одна дверь, но без замка и хлипкая. Ей хватило одногоудара ноги.

Чиновник особых поручений выбежал на крышу и в первый мигзадохнулся от ледяного ветра. Но холод был не самое худшее. Беглого взглядавокруг оказалось достаточно, чтобы уразуметь: деваться отсюда совершеннонекуда.

Фандорин бросился к одному краю, увидел далеко внизуосвещенную улицу, людей, экипажи.

Метнулся в противоположную сторону. Внизу заснеженный двор.

На дальнейшие исследования времени не осталось. От чердачнойнадстройки отделились три тени и медленно двинулись к застывшему над пропастьюобреченному человеку.

– Быстро бегаете, господин статский советник, –еще издали заговорил один, лица которого было не разглядеть. – Посмотрим,умеете ли вы летать.

Эраст Петрович повернулся к теням спиной, потому чтосмотреть на них было неприятно и бессмысленно. Глянул вниз.

Летать?

Увидел под собой голую стену без окон, снег. Хоть бы дерево– можно было б прыгнуть, попробовать ухватиться за ветки.

Летать?

Высшей степенью мастерства у клана Крадущихся, научившихФандорина искусству управлять духом и телом, считался трюк под названием „Полетястреба“. Эраст Петрович не раз рассматривал рисунки в старинных рукописях, гдетехника этого невероятного фокуса была изображена подробно, во всех деталях. Вдревние времена, когда царства страны Солнечного Корня вели многовековую междоусобнуювойну, Крадущиеся считались непревзойденными лазутчиками. Им ничего не стоило,вскарабкавшись по отвесным стенам, проникнуть в осажденную крепость и выведатьвсе тайны обороны. Однако куда труднее было выбраться с добытыми сведениямиобратно. Время на то, чтобы спустить веревочную лестницу или хотя бы шелковыйшнур, у лазутчика имелось не всегда. Для этого и был придуман „Полет ястреба“.

Учение наставляло: „Прыгай без толчка, ровно, чтобы зазормежду тобой и стеной составлял две ступни, не больше и не меньше. Тело держиидеально прямо. Считай до пяти, потом резко бей пятками по стене, перевернись ввоздухе и приземляйся, не забыв сотворить моление Будде Амида“.

Рассказывали, что мастера древности умели совершать „Полетястреба“ со стен высотой в сто сяку, то есть пятнадцать саженей, но ЭрастПетрович этому не верил. При счете до пяти тело успеет пролететь всегопять-шесть саженей. Последующий кульбит, конечно, смягчит падение, но все жевряд ли возможно уцелеть, прыгая с высоты, превышающей семь-восемь саженей, даи то при условии невероятной ловкости и особенного расположения Будды Амида.

Однако для скептицизма момент был неподходящий. Сзадиприближались неспешные шаги – торопиться господам нигилистам теперь былонекуда.

Сколько же здесь сяку? – попробовал сообразить статскийсоветник. Не больше пятидесяти. Для средневекового лазутчика сущий пустяк.

Твердо помня, что прыгать надо без толчка, он вытянулся вструнку и сделал шаг в пустоту.