схватилась за гладкое дерево. Оружие было легким, но не невесомым, я чувствовала его приятную тяжесть и подумала о том, что спустя полчаса тренировки плечо непременно заноет от усталости.

– Держала когда-нибудь оружие? – спросил Ван Торн.

Глава 23. Тренировка с ван торном

Вопрос рассмешил меня. Разве похожа я, худощавого телосложения девушка, на человека, который имел дело со сталью?

Я неуклюже махнула древком из стороны в сторону, и Ван Торн прыснул:

– Не знаю, почему я надеялся, что дела будут не так плохи.

Он прошел в другой конец зала и поднял стоявший в углу деревянный меч.

Его длина и внушительные размеры казались огромными на фоне того, что я держала в руках. Ван Торн поднял деревянное подобие меча двумя пальцами, затем перехватил полностью ладонью и закрутил несколько финтов. Такой меч мог быть двуручным, но мужчина без труда подбрасывал оружие в одной ладони.

– Для начала нужно выучить стойку. – Он откинул волосы со лба. – Необходимо занять правильное положение относительно противника.

Ван Торн описал вокруг меня небольшой полукруг и, остановившись за спиной, поднял мои руки, держа их своими. В душе затеплилось странное ощущение, которое я не могла облечь в слова. Ван Торн разговаривал со мной мягко, его тон успокаивал, но в то же время поучал. Так разговаривали со своими детьми настоящие отцы.

Ван Торн осторожно развернул мой корпус и показал, в каком положении должны быть ступни. Я повторяла все в точности, процесс увлекал.

– Не прирастай ногами к полу, – наставлял Ван Торн, – противник всегда находится в движении, ищет уязвимое место, ты же должна предвидеть каждый его шаг, стараться разгадать, что он сделает в следующий момент, чтобы предупредить и обезоружить. Или убить, в зависимости от ситуации. Меня ты убить сегодня не сможешь, – по крайней мере, я надеюсь, что не до такой степени надоем, чтобы ты попыталась это сделать.

Ван Торн походил на Тора, скандинавского бога грома: мощный, высокий мужчина с растрепанными, взмокшими от пота волосами. Размах его рук восхищал, но каждое движение могучего тела было сродни непринужденному балетному па.

Моя поступь отличалась тяжестью и неуклюжестью. Я старалась повторять за учителем, но получалось откровенно плохо. Усталость быстро настигла, мышцы заныли в тех местах, о существовании которых я даже не подозревала. Все тело натянулось как струна, я старалась не зажиматься, расслабиться, но чувствовала себя такой же деревянной, как меч в моей руке.

Ван Торн терпеливо объяснял тонкости маневрирования, сглаживал углы, когда я почти что выходила из себя и готова была взорваться и бросить клинок на пол. Впервые я давала волю раздражению и агрессии. Ван Торн умело выводил на эмоции, а затем так же искусно позволял им сходить на нет.

Я следовала его указаниям и спустя час смогла двигаться более свободно. Он не показывал ни приемы атаки или контратаки, ни финтов, ни выпадов, ни блоков. Все, что я делала, – маневрировала. Уходила от него и возвращалась, все время держа клинок наготове, стараясь не изменять боевую стойку и не позволять мечу тянуть меня к полу.

Как я и ожидала, плечи заныли, а рука отваливалась. Хотя Ван Торн не вступал со мной даже в легкую схватку, лишь учил плавно и аккуратно перемещаться в пространстве, пот катился градом. Едкие, соленые капли стекали по лбу и попадали в глаза, волосы прилипли к шее и спине, рубашка взмокла, пиджак давно лежал в углу зала.

Отсутствие должной физической подготовки давало о себе знать. Дыхание сбилось, пальцы скользили. Я изо всех сил напрягала едва повиновавшиеся мышцы, но спустя полтора часа обессиленно опустила игрушечное деревянное оружие и без слов поплелась к скамейке.

– Твоя физическая форма оставляет желать лучшего, – заметил Ван Торн, аккуратно ставя меч в угол. – Сегодня мы изучили лишь маневрирование, но ты должна освоить приемы нападения: выпады, батманы, захват, а также защиту.

Я скривилась. И без напоминаний я могла оценить свои способности, они были хуже некуда. Подавив тяжелый вздох, я уставилась на раскрасневшиеся пальцы, неспособные ни призывать магию, ни сносно управляться с мечом.

– Но я должен сказать, что в тебе есть определенные задатки. – Ван Торн вытер руки о серую холщовую тряпку, обнаружившуюся на уголке скамьи.

Он присел рядом и, расслабленно сложив руки на коленях, откинулся назад, прислонившись спиной к стене.

– Тренируйся каждый день. Даже если кажется, что не получается, ты не должна сдаваться. Достигнуть успеха в этом деле или любом другом можно ровно настолько, насколько будешь готова вложить усилия. Любой результат – это следствие долгих тренировок. Если мы будем заниматься каждый день, утром и вечером, то ты сможешь сносно орудовать мечом, это я тебе говорю как человек, подготовивший не одного бойца.

– Вы тренировали кого-то еще? – я округлила глаза.

– Я беру к себе в ученики только лучших. В Академии есть уроки фехтования, но я отбираю только тех, в ком действительно вижу задатки хорошего бойца. Меч – это как музыкальный инструмент. На нем нужно играть, исполнять песню стали и крови.

– Почему вы так много времени уделяете поединкам, если можете использовать магию? – Этот вопрос мучил меня с самого начала тренировки.

– Потому что, как я уже говорил, верю в то, что у магии есть собственные намерения. Вдруг она решит пропасть? Вдруг я не смогу больше ею пользоваться, произойдет что-нибудь неординарное? Или какой-нибудь злой волшебник решит изобрести приспособление, которое поглотит всю магию, чтобы стать всемогущим. – Ван Торн нахмурился, морщинка легла меж его бровями, и он тут же стал казаться старше. – Меч – вот что никогда не подведет.

В словах Ван Торна была логика, и я, несмотря на навалившуюся жуткую усталость, получила удовольствие от тренировки. Мышцы ныли, но по мере их расслабления тело становилось легче, настроение поднималось. Какая разница, есть во мне магия или нет, если однажды я смогу справиться с врагом с помощью меча? Он даже не успеет сотворить заклинание, или что там они делают.

Эта мысль воодушевила. Общество Ван Торна не тяготило, наоборот, дарило легкость и спокойствие. Я уже мечтала о тренировках с Ван Торном и о том, как мышцы окрепнут, я стану сильной, гибкой, проворной и даже смогу утереть нос Эдриану, когда он в очередной раз вздумает меня цеплять. Но целью прибытия в Делитрею было совсем иное, и я бы не смогла об этом забыть, даже если бы очень постаралась.

– К чему это все? – спросила я, напоминая об