– Да не ему, семье. Им и зерно от властей, поблажки сналогами. Ты, того, если не хочешь сам держать стремя... а также подавать ейводу, то поостерегись истреблять нашу цивилизацию.

Я зябко передернул плечами и тоже протянул руки к огню:

– Да, конечно. Нельзя нарушать равновесие в природе.

Закат все еще был удивительно нежным, словно румянец нащеках юной девушки. Небо на западе стало розовым, там в темной стене леса былаширокая щель, и мы видели как на расстоянии копья от темного края земли застыл,не решаясь опуститься, расплавленный слиток металла. От него шло радостноесияние, словно от пера жар-птицы. Розовый свет захватывал почти половину неба,дальше плавно переходил в нежно голубой, тоже чистый и свежий, словно непоздний вечер, а раннее утро, когда даже солнце отдохнуло и посвежело.

Подсвеченные снизу облака загибали выпуклые края, сочные какнабухшие лепестки роз, только плотная середина облаков быстро темнела,становилась похожа на окалину на быстро остывающем металле.

И только тогда, когда я налюбовался этой сказочно прекраснойкартиной, солнце быстро опустилось. Чаша неба темнела однако медленно, впятерокрупнее и выше привычной, звезд высыпали целые рои, яркие, блистающие, а самыеяркие смотрелись не яркими точками, а почти планетами!

Луна поднялась огромная как Юпитер, видимый с Ганнимеда.Следом всплыли вторая и третья, все настолько огромные и рельефные, что яневольно напрягал зрение, инстинктивно силясь рассмотреть не только высохшиеморя и каньоны от метеоритные ударов, то и отряды крохотных всадников.

Из шатра принцессы раздавались тихие звуки лютни, как мнепоказалось, хотя я лютню никогда раньше не видел и не слышал, сквозь тонкуюткань иногда просвечивал светильник. Я различил ползущие оттуда тонкие ароматыблаговоний, инстинктивно подобрал ноги, чтобы не испачкаться.

Стража сидела в трех шагах по периметру. Темный шатергерцога возвышался высокий и надменный как он сам поблизости. Еще бы чуть, иего бы попросили отодвинуться, никто не смеет располагаться на ночлег такблизко от принцессы. Я слышал грубые голоса, смех, пьяные выкрики.

Постепенно пламя костров пригасало, поленья разваливались набагровые. В светящихся изнутри углях, похожих на елочные украшения, бегаликрохотные огненные человечки. В лагере стало темнее.

Один из сидящих у костра поднялся, зевнул, похлопал себя повздувшему животу, икнул и направился в кусты. Не успел исчезнуть в темноте, какеще двое встали и, даже не потянувшись, неслышно скользнули в темноту.

Я сидел неподвижно, прикинулся, что дремлю. Люди поднималисьодин за другим, ступали в непроглядную тьму. Иногда я слышал как треснет сучок,но, в основном, все двигались бесшумно. Затем я услышал легкий хлопот крыльев,закачалась ветка.

Тишина, после долгой паузы далеко за деревьями захлопаликрылья еще и еще, затем это слилось в единый шелест, словно я присутствовал нацеремонии закрытия Олимпийских игр. Это было чарующе прекрасно, я не стал дажепо скверной привычке человека из того, оставленного мира, размышлять, что жеэто за голуби с повадками летучих мышей, просто разнежено слушал волшебныезвуки взлетающих птиц, таких милых и ласковых, и плевать на то, что разносятполиэмиелит и всю ту заразу, что и крысы, за что голубей зовут крысами скрыльями, где-то даже истребляют, а здесь это просто милые птички с белоснежнымоперением, ласково урчащие как котята возле огня, сейчас взлетают над лесом,делают круг, выбирая направление по звездам и устремляются в путь, спешавернуться в родное гнездо и принесли драгоценное сообщение о продвижении нашегоотряда.

Шпионы возвращались в опустевший лагерь поодиночке, но дляменя это выглядело, как будто все действуют по команде, чуть ли не строем, также разом бросили на багровые угли по паре хворостин, затем завернулись в плащивозле костров и захрапели с чувством выполненного долга.

Последняя из лун опустилась за край. Над головой полыхалсеребряный пожар. Огромные звезды слились в единую спекшуюся массу, на землюпадал странный свет, от которого мурашки бегали уже во внутренностях. Неликующе солнечный, не мертвецки лунный, а странный волшебный. Именно при нем, ане при луне, могут танцевать легкие цветочные эльфы и феи, свершаться чудеса...

В двух полетах стрелы от спящего лагеря в глубинах земливозник странный лиловый свет. Слабый, рассеянный, но в темноте он был заметенотчетливо, к тому же медленно ширился, становился ярче.

Остолбенев, я смотрел как из недр темной земли вспучиваетсястранный пузырь, темный, грязный, но из трещин грязной коры виден лиловый свет.Земля с шорохом осыпалась, выдвигалась массивная скала, булыжник размером сбронетранспортер... Нет, еще выше, массивнее...

Я перевел дух не раньше, чем чудовищная глыба замерла.Теперь лиловый свет, слегка пригаснув, проникал из середины грубого камня. Яотчетливо видел все трещины на поверхности, наплывы. Мелькнула тень, словно всвете бьющего из-под земли прожектора кто-то поднялся, шевеля из стороны всторону странно приплюснутой головой, исчез. Лиловый свет чуть померк, затемтам начали мелькать новые тени.

Задержав дыхание, я смотрел как свет раздробился на лучики.Пахнуло кислым, словно перепрелой козьей шерстью. Шорох, треск, стук костяныхкогтей по камню. В глубине возникла приземистая фигура, на приплюснутой головестранный гребень, широкие плечи, шипы или костяной гребень, короткие ноги,затем стук костей сменился шорохом.

Существо выступило прямо из камня. Мертвенный свет осталсяза спиной, подсвечивая со спины. Я видел только черный силуэт существа, котороеявно не было человеком.

В мертвой тишине влажно хлюпало, я почти видел как широкиеноздри зверя распахиваются во всю ширь и жадно схлапываются, вылавливая всезапахи этого мира.

Выждав мгновение, зверь что-то прорычал, сделал шаг вперед.В лиловом свете, почти закрытом телами столпившейся орды, началось шевеление.Кислый запах стал мощнее, когти застучали чаще, шорох слился в зловещий стук.

Замерев, я наблюдал как зеленотелые существа выходят засвоим вожаком из Темного Портала. В каком-то мире вот так же входят в такие жежутковатые Звездные Врата, толпятся в нетерпении, теснятся, стремясь поскореевтиснуться в магический проход, чтобы под покровом ночи появиться здесь...

Свет звезд озарял их бритые головы, массивные округлыеплечи, блестел на медных браслетах, кольцах, широких перевязях, усыпанныхшипастыми бляшками, рукоятях боевых топоров. На каждом десятом сверкалначищенный песком плоский железный шлем. У иных на головах развевалисьяркокрасные гребни, а за спинами горбились сумки с торчащими рукоятямиметательных топоров.

Едва слышно поскрипывая, мимо и до-домашнему, выползалиогромные сооружения из бревен, похожие на бронетранспортеры. Я рассмотрел нафоне звездного неба толстенное бревно с расширяющийся наконечником, по спинепрошел холодок, на миг показалось, что это ракетная установка, затем узналстарую добрую катапульту.