Амелию бы спросить. Никто лучше “нюхача” не разбирается в таких нюансах. Но Кеннет пока не был готов делиться насколько сокровенными переживаниями с дочерью Витта. Так что придётся стиснуть зубы и терпеть. Отойдёт Хельда. В конце концов, её муж единственный раз излил семя. Гарантии зачатия нет. Может, они на пустом месте поругались?

Да, точно. Нужно подождать неделю. И если камень в брачном браслете не покраснеет, то всё уладится само собой.

— Лин Делири? — позвал Сокол из зажатого в кулаке зеркала. — У вас всё в порядке?

— Да, заступай на пост. Всё, отбой.

Кеннет разорвал магическую связь, спрятал зеркало в карман и пошёл по коридору. Через два поворота будет выход в западное крыло. А оттуда шагов сто до кабинета. Успеет взять себя в руки.

Помощница встретила почти на пороге. Выходила из двери. Заметила настроение главы клана и чуть не попятилась назад.

— Тяжёлое утро, лин Делири?

Пора штрафы вводить за такие вопросы, но говорят, что нельзя наказывать за правду. Кеннет поморщился, смерил взглядом тощую фигуру Галии и коротко распорядился:

— Лимонад с имберём сделай, пожалуйста. И перенеси все мои встречи на вечер или на другие дни.

— Хорошо, — кивнула помощница. Копна её туго закрученных кудрей колыхнулась, как от порыва ветра. Прохладно утром, а Галия в лёгком платье. Простудиться захотела? — Мяту в лимонад добавить? Пару листиков?

— Можно горсть, — разрешил глава клана.

Мята успокаивала его лучше чудодейственных зелий ведьм. Спать потом, правда, хотелось, но он сегодня и не надеялся на плодотворный день.

— И свежих булочек, — помощница продолжала отвлекать его пустыми разговорами. Знала, за какие ниточки дёргать, чтобы раздражение начальника сдувалось, как дырявый кожаный мяч. — С яблоком и корицей.

— Ты хочешь, чтобы я слюной прямо здесь подавился? — беззлобно пошутил Кеннет. — Неси булочки.

— А они уже в кабинете, — сверкнула лучезарной улыбкой Галия. — Лина Иллая принесла. Пришла с рассветом и ждёт вас.

Проклятье. Говорить с матерью сейчас совершенно не было сил. Перекликались проблемы в двух семьях, умножалась боль. Отец, озверев от отказа матери родить третьего сына, пошёл на предательство. А у Кеннета в мыслях вертелось только то, что Хельда не рада беременности. Такое эхо в голове звучало, что разум был готов помутиться. Себя видел в саду через двадцать лет и жену, которая “всё ещё не готова”. Бизнес у неё, школа при посольстве, санаторий для беременных леди, а детей нет. Ну нет их. Не вовремя было, не к месту.

“Слишком деловая”, — ворчал Ксанир и о неожиданно оказался прав. От этого Кеннет возненавидел его ещё больше.

— Хорошо, — ответил он помощнице. — Проследи, чтобы нас с линой Иллаей никто не побеспокоил.

Вздохнул и открыл дверь.

Мать сидела на стуле для гостей, сложив тонкие руки на коленях. Белая шаль закрывала плечи, символизируя скорбь. Мёртвых провожали на погребальный костёр, облачив их в белые одежды. А Кеннет даже спросить не мог “что случилось”. Не хотел признаваться, что стал невольным свидетелем ссоры.

— Светлого неба, мой мальчик, — грустно улыбнулась Иллая.

— Ясных дней, мама. Ты испекла булочек, чтобы подсластить дурные вести?

Иллая постарела за одну ночь. Глаза опухли от слёз, морщины появились на лбу и переносице. Лицо казалось бледным, осунувшимся. Так и не сомкнула вчера глаз? Поэтому пришла с рассветом?

— Не знала, с чего начать, — ответила она. — Почему не с булочек?

Кеннет выдвинул стул из-за стола и сел рядом. Не хотел смотреть на мать через горы свитков и стопки книг. Она заслуживала самое преданной сыновьей любви, тепла, участия.

— Булочки меня волнуют меньше всего, мама.

Не клеился разговор. Молчание Иллаи тяжкой ношей ложилось на плечи. Глава клана уже заметил туго перемотанный свиток на столе. Вчера его не было. Прошение о разводе, составленное на имя Верховной?

— Нам нужно поговорить, — прошептала мама. — Вряд ли ты мог догадаться, я сама до сих пор не могу поверить, но наша с твоим отцом семья распалась. Мы больше не любим друг друга. Я хочу попросить у Станы развод. Но сначала добиться твоего разрешения обратиться к фитоллийской правительнице.

Ненавистной ведьме. Бывшей возлюбленной её сына, на чью могилу Иллая так мечтала положить кого-нибудь букет алых роз.

— Ты не передумаешь?

— Нет, — мать шумно втянула воздух. — Я мирилась с его характером, с придирками к тебе. С нелюбовью мириться не намерена.

“С изменой и предательством”, — закончил за неё Кеннет. Стоило ли отговаривать от развода? Нет. Только так в дурную голову отца придёт просветление. Когда он получит возмездие за то, что натворил. А какая у них была история любви? Сын всю молодость завидовал.

Марис просил руки у первой красавицы клана, когда ей только исполнилось четырнадцать. Договорился с родителями заранее. Всего на два года был старше возлюбленной, но понимал, что к шестнадцати её засватает кто-то ещё. Договорились сыграть свадьбу, как только подойдёт брачный возраст. Но не срослось. Ксанир увидел её на празднике инициации. Молодой наследник, без пяти минут глава Клана Смерти. У Мариса и его любви не было шанса. Отец умел добиваться своих целей уже тогда. Увёл красавицу практически со свадьбы. Женился, наплевав на правила и законы клана. Столько гнева на себя собрал, все препятствия преодолел и в итоге предал ту, кому клялся в вечной любви.

— Тогда я сам могу отнести твоё письмо Верховной, — предложил Кеннет.

— Спасибо, — Иллая через силу выдавила улыбку. — Мне не очень хотелось ехать во дворец.

А её сыну придётся. Как бы он не ругался с женой, а держать своё слово надо. В школе при посольстве будут учиться не только бессалийские воспитанники приюта, но и сироты клана Смерти. Если есть шанс получить от ведьм инвестиции, то им стоит воспользоваться. Своё золото из двух миллионов Кеннет всегда успеет потратить.

— У меня назначена аудиенция, — признался он матери. — Не знаю, как долго пробуду во дворце. Прости меня заранее за вопрос, но насколько у вас с отцом испортились отношения? Вам безопасно оставаться вдвоём в одном особняке? Он случайно не посмел поднять на тебя руку?

— Ксанир не подонок, можешь не переживать за нашу ссору, — Иллая покачала головой. — Я просила его съехать, но он, кажется, не собирается этого делать.

Кеннет хмыкнул, чувствуя, как ненависть к отцу разгорается с новой силой. О чести давно забыл и комфортом жертвовать не хотел. “Это мой дом!” Вломиться бы в его комнаты и вытолкать взашей, но клану не нужен скандал.

— А если найти компромисс? — осторожно спросил он. — Ты могла бы переехать в наш с Хельдой новый дом. Мы будем рады.

Иллая стала ещё грустнее, чем была. Да, неприятно уступать тирану, но выхода нет. Не позволять же матери главы клана ютиться по друзьям и дальним родственникам? Она не заслужила презрительного “приживалка”, брошенного в спину. А построить для неё отдельный дом за пару дней невозможно. Понадобится время и талант Гордея, занятого сейчас на другом объекте.