Не знала бы историю Сокола, подумала, что пытается меня впечатлить. Обычно мужчины так стараются только ради женщин. Ради особенных женщин, а не увлечений на одну ночь, к которым привык “эталонный кобель” клана Смерти.

— В повозке было бы удобнее, — заметил он, разглядывая моё “парадное платье”.

А я о нём уже забыла. Мда. Неужели разглядел в зеркале и поэтому нарядился? Чтобы соответствовать?

— Нет, я не хочу устраивать из своего приезда в мастерские целое событие. Открытого портала и пешей прогулки будет вполне достаточно. Или вы хотите сэкономить магическую силу?

— Не на вашей безопасности, — ответил он, склонив голову на бок. — Будет портал. Но если соберётесь на прогулку, то я вызову обычное для таких случаев сопровождение.

— Паранойя в Клане Смерти у всех или только у ближнего круга его главы? — попыталась отшутиться я и шагнула через другую арку. Только что любезно для меня поставленную прямо у ограды будущих оружейных мастерских.

— Служба такая, — вздохнул Сокол, появившись у меня за спиной.

И тут случилась ещё одна странность. Вопреки своей привычке и моей просьбе, он не ушёл к холмам, чтобы наблюдать за визитом в мастерские издалека, а остался рядом.

— Мы больше не боимся паники среди детей от вашего присутствия? — поинтересовалась я.

— Обстоятельства изменились, — уклончиво ответил он.

Ага. Прикажете очередной допрос ему устраивать? Что за дурная манера заботиться о безопасности, не уточняя, от кого исходит угроза?

— Люди Паучихи проникли на территорию клана?

— Нет, — Сокол сделал паузу, но думал ровно мгновение. А потом включил всё своё обаяние. Я чуть не ослепла от его улыбки. — Глава преступного мира Бессалии совершенно не причём. Не смею покушаться на её внимание, оно всецело занято Прустом.

— Значит, речь о другой женщине? — не стала я сдаваться. — Ох, не томите, лин лучший убийца клана. Вы назначили кому-то свидание в мастерских?

— Возможно, — кивнул он, продолжая играть в недомолвки.

Меня же словно змея укусила. Так надоели приказы Кеннета, заставляющие Сокола изворачиваться, лишь бы не говорить правду, что я выплеснула всё своё раздражение.

— Молитесь богам, чтобы вашей целью не оказалась одна из моих воспитанниц, иначе придётся просить мужа приговорить вас к смертной казни. Девочкам ещё шестнадцати не исполнилось.

— Я в курсе, — холодно ответил убийца. — И спешу вас заверить, что не интересуюсь детьми. Мне хватает взрослых, состоявшихся женщин, которые знают, чего хотят от таких, как я.

Злость медленно уходила. Я разжала кулаки и отвернулась от него. Неприятная сцена. Кажется, в своих подозрениях я начала заходить слишком далеко. Теперь вот Сокола чуть не обвинила в отвратительных наклонностях. Действительно, зачем ему Динали или Эрика, когда есть ведьмы? Свободные и достаточно взрослые, чтобы отвечать за последствия своей страсти.

До мастерских мы шли молча. Вспоминая о размолвке Динали и Бесо, я с ужасом ждала продолжения военных действий. Уже приготовилась слушать отчёт Амелии о разбитой посуде и загубленной мебели, но жилое здание выглядело мирно. Из под навеса пахло стружкой. Под звонкие голоса ребят стучал молоток и работал рубанок. Сокол замедлил шаг. Словно чувствовал, что сейчас откроется дверь. Кого же он всё-таки хотел увидеть?

Амелия выпорхнула во двор, чтобы встретить нас. На дочери Витта было одно из её белых платьев. Тонкое кружево, серебряная вышивка и летящие рукава. Пепельные кудри обрамляли лицо, глаза светились радостью. Но натолкнувшись на взгляд моего охранника, управляющая приютом запнулась о невидимый камень на дороге.

— Лин Сокол? Что вы здесь делаете?

— Бесконечно вежливое приветствие, — усмехнулся он.

Как мне показалось с горечью. Амелия научилась сдерживаться. Не тянула носом воздух, чтобы разгадать эмоции. А Сокола они сейчас переполняли. Я, не имея способностей “нюхача”, кожей чувствовала исходящее от него напряжение. Ещё бы. Репутация такая, что даже в клане к нему относились с предубеждением. Как будто ведьма Ведана отвечала вместо управляющей. Или с Амелией он тоже успел поругаться? Я не верила, что их общение когда-то закончилось скандалом. Слишком не похоже на скромную и рассудительную девушку.

— Не могу придумать повод, чтобы вы стояли здесь, — отрезала она.

— А как же ваша улыбка? Я не достоин, чтобы вы её на меня тратили?

— Желаете поторговаться? — Амелия сложила руки на груди, — Я говорю “ясного неба”, а вы уходите?

Я переводила взгляд с управляющей на охранника и понимала, что этих двоих связывает что-то. Если верить настроению девушки — большая неприязнь.

— Но я-то точно заслужила вежливое приветствие, — проворчала я, всё ещё удивлённо глядя на Сокола.

— Простите, лина Хельда, — ответила Амелия, немедленно опустив взгляд. — Светлых вам дней и долгих лет жизни. Прошу на кухню. Я приготовлю чай.

Она отвернулась, собираясь уйти, а Сокол не двигался с места. Даже последний дурак понял бы, что его не пригласили. Оскорбление по силе действия чем-то походило на пощёчину. Но я буду не права, если вмешаюсь. Не зная ситуации между ними, можно сделать только хуже.

— Я должен сопровождать лину Хельду, — тихо сказал Сокол.

Амелия замерла. Пользуясь тем, что стоит спиной к нам, закрыла глаза и всё-таки вдохнула аромат эмоций. Медленно, осторожно, не торопясь. Раскладывала его на составляющие, подбирала слова к оттенкам.

— Раз чувство долга терзает вас, то может войти. Но помните, что я не собираюсь отвечать на ваши ухаживания. Ни сегодня, ни завтра, ни через сто лет. Смиритесь и найдите другую жертву.

О, теперь всё понятно. Сокол решил покорить дочь Витта своим феноменальным обаянием, но на неё оно не действовало. Скорее раздражало. Пожалуй, когда первый бабник клана положил на тебя глаз, вежливость может отказать.

— Вы напрасно думаете, что я груб и не воздержан...

— Я ничего не думаю, — возразила Амелия. — Вы мне безразличны. И если это хоть немного успокоит ваше самолюбие, то я вообще не планирую вступать в романтические отношения. Можете не стараться быть первым. Не выиграете и не проиграете. Я останусь одна. Точка.

Сокол промолчал. Склонил голову на бок, давая понять, что услышал слова управляющей, и жестом пригласил меня на кухню.

Её категоричность напоминала мне мою собственную. “Отношения для глупых. Я самодостаточная и сильная, мне не нужен мужчина!” Сейчас я уже понимала, что всё это неважно. Но полгода назад верила всей душой. Отгородиться от всех опасностей, чтобы привязанность не туманила разум. А почему закрывалась Амелия? Боялась, что перестанет ясно мыслить? Или снова шла наперекор нормам? Если в клане принято выходить замуж и растить детей, то ей нужно растить чужих детей и не выходить замуж вовсе.