выйдешь через заднюю дверь и уедешь. Потом явишься прямо сюда для медицинского осмотра и расскажешь все, что только вспомнишь. Тебе выпишут чек на пятизначную сумму. А какие именно там будут цифры – зависит от того, насколько ценной окажется информация.

– Пятизначная сумма, – повторил Джим.

Уолтерс достал сигару и присел на край письменного стола.

– Точно – от десяти тысяч до ста без одного бакса.

– Вот именно сумма меня и тревожит, – сказал Джим. – Не получится ли так, что меня вынесут оттуда в деревянном ящике?

– Нет. – Уолтерс сдернул с сигары целлофановую обертку, прикурил и посидел нахмурившись. Наконец он выпустил длинную струю дыма и поднял глаза к Колдеру. – Мы накрывали такие конторы дважды за последние три года. Небольшой городок, тихая старушка в благополучном районе, дом на отшибе, куда можно войти или выйти, не вызывая особых пересудов. – Уолтерс бросил взгляд на макет особняка. – Оба раза, убедившись, откуда исходит проблема, мы устраивали облавы. Нам в руки попадала горстка наркоманов, но больше в доме никого не было.

– Отпечатки пальцев?

– В первом случае – да, были. Но мы никого по ним не выследили. А во второй раз дом сгорел прежде, чем удалось его осмотреть.

– Ну а наркоманы?

– Они ничего не рассказывают. Они… – Уолтерс замолчал и покачал головой. – Мы предлагаем тебе такую премию, потому как не знаем, что это за наркотик. Эти люди на что-то подсели, но на что именно? Они не воспринимают реальность. Ломки у них нет. Некоторые три года пролежали в больнице, но их состояние не улучшилось. Нет, не думаю, что и с тобой это случится, однократный прием не должен превратить тебя в наркомана, но точно мы не знаем. Нас поддерживают возмущенные родственники жертв. Поэтому мы и можем себе позволить подобную плату за риск.

Джим нахмурился.

– Прежде чем принять решение, можно мне встретиться с кем-нибудь из этих наркоманов?

Уолтерс задумчиво затянулся сигарой, затем кивнул и снял трубку телефона.

Вслед за врачом, Уолтерсом и двумя санитарами в белых халатах Джим вошел в больничную палату. Санитары встали у стены, Джим и Уолтерс остались наблюдать от дверей.

Светловолосая девушка сидела на койке, обхватив голову руками.

– Дженис, – тихим голосом сказал врач, – ты не могла бы с нами немного поговорить?

Блондинка сидела неподвижно, все так же обхватив голову руками, и смотрела в пол.

Врач опустился на одно колено рядом с койкой.

– Мы хотим поговорить с тобой, Дженис. Нам нужна твоя помощь. Так что я буду говорить, пока ты не подашь знак, что слышишь меня. Ты ведь меня слышишь, да, Дженис?

Девушка не шевельнулась.

Врач повторял ее имя снова и снова.

Наконец она подняла голову, посмотрела куда-то сквозь него и произнесла жутким безжизненным голосом:

– Отстань от меня. Я знаю, что ты будешь делать.

– Мы хотим задать тебе всего два-три вопроса, Дженис.

Девушка не ответила, но, когда врач начал что-то говорить, перебила его.

– Уходи, – с горечью сказала она. – Меня не проведешь. Ты даже не существуешь. Ты ничто.

У нее было милое лицо, но, когда она прищурилась, оскалила зубы и наклонилась вперед, вскинув руки, от одного взгляда на нее волосы на затылке вставали дыбом.

Санитары настороженно отошли от стены.

Врач остался на месте, продолжая говорить с тихой успокаивающей монотонностью.

Постепенно взгляд девушки сделался отсутствующим, она посмотрела на врача, как на пустое место, с силой обхватила голову руками и уставилась в пол.

Врач медленно поднялся и отошел.

– Вот так, – сказал он Джиму и Уолтерсу.

На обратном пути Уолтерс был за рулем, Джим сидел рядом на переднем сиденье.

– Ну и что ты об этом думаешь?

Джим поежился.

– Они что, все такие?

– Нет. Это только одна схема поведения. А вот пример другой: мужчина купил револьвер, выстрелил в хозяина магазина, который продал ему оружие, уложил другого покупателя, сунул пистолет за пояс, зашел за прилавок, взял дробовик и пальнул из него в полицейского, появившегося в дверях, выскочил на улицу и дал залп по огням над входом в театр, некоторое время изучал разбитые лампы, потом прислонил дробовик к витрине магазина, достал револьвер, прострелил правые задние колеса трем припаркованным у тротуара автомобилям, постоял немного, разглядывая то одну машину, то другую, и сказал: «Я просто ни в чем не уверен, вот и все».

Выехав на прямой участок трассы, Уолтерс чуть притормозил и оглянулся на Джима.

– Этого мужчину застрелил другой полицейский, и история закончилась. Мы проследили путь наркомана, таким образом вышли на вторую точку и накрыли ее, но дом сгорел прежде, чем мы смогли провести полное расследование.

– Оба раза там заправляли одни и те же люди?

– Видимо, да. Мы сверили даты и выяснили, что вторая точка появилась только после закрытия первой, а третья – после закрытия второй. Все они действовали по единой схеме. У нас есть отрывочные описания тех, кто там работал, но проверка ничего не дала.

Джим нахмурился и посмотрел в окно.

– Что обычно происходит с людьми, которые туда попадают? Они проводят там ночь или как?

– В первый раз они заходят через парадную дверь, а наутро выходят. После этого обычно арендуют один из гаражей на Джейн-стрит и возвращаются через определенные промежутки времени, приезжая уже затемно и оставаясь до следующей ночи. Они теряют интерес к своим привычным делам и начинают казаться окружающим все более отстраненными. В конечном итоге они спускают все свои сбережения на этот товар, или деньги у них заканчиваются по другой причине. И тогда они становятся такими же, как девушка, которую мы только что видели, или мужчина из оружейного магазина, или следуют другой необъяснимой схеме поведения. К тому моменту, когда мы находим новую точку и закрываем ее, в радиусе пяти миль от города насчитывается от семисот до тысячи двухсот наркоманов. Все они слетают с катушек за две-три недели, а потом полиция и врачи на многие месяцы обеспечены хорошей практикой.

– У потребителей нет запаса наркотиков?

– В том-то и дело. Они все получают на точке. И принимают там же. Но ничего оттуда не выносят.

– А когда вы закрываете точку…

– Банда испаряется, как кусок сухого льда. Они не оставляют товар и вообще никаких улик. На этот раз у нас есть точный макет их логова. Мы должны спланировать идеальную облаву. Но если мы просто оцепим дом, боюсь, все получится точно так же, как и раньше.

– Хорошо, я в деле, – сказал Джим. – Но, если поутру я не появлюсь, хочу, чтобы вы пришли за мной.

– Придем, – пообещал Уолтерс.

Весь вечер Джим думал о девушке из больницы и мужчине из оружейного магазина. Он мерил шагами комнату и несколько раз хватался за телефон, чтобы позвонить Уолтерсу и сказать «нет». Но сложное сочетание чувства долга и мыслей о пятизначном чеке останавливало его.

Наконец, не в силах больше оставаться дома, он вышел в теплый сумрачный вечер, сел в