– Не ерунда, конечно, – проговорила Ирка ссомнением. – Но уже легче. Теперь нужно узнать телефон штаба партии исвязаться с Никой…

– Можно вопрос? – прервал ее размышления Макс.

– Конечно.

– Что вы ему скажете?

– Как «что»? Сообщу, что освободилась…

– Дальше?

– Ну… предложу встретиться…

– Встретились, поговорили. Что потом?

Ирка растерялась:

– Вы к чему клоните?

– В вашем, Ирина, плане есть один огромный недостаток:он не имеет конечного пункта.

– Вы ошибаетесь. Конечный как раз есть.

– Значит, вы знаете, как вычислить убийцу?

– Я знаю, как его заставить себя обнаружить.

– И что вам для этого нужно?

– Собрать всех участников той вечеринки в доме, гдепроизошло убийство.

– Таков предпоследний пункт плана, да?

– Именно.

– А всего их сколько?

Ирка на мгновение задумалась и выдала:

– Три.

– Первый, как я понимаю, – разыскать всехсвидетелей той трагедии. Так?

– Так.

– Второй: собрать их всех в доме. Третий: заставитьубийцу себя обнаружить. Я правильно вас понял?

– Да, но я не…

– Еще одного пункта не хватает, – оборвал ееМакс. – Вы уже решили, как уговорите этих людей приехать к вам в поселок?

– Ольгино – город. Хоть и маленький, – зачем-топоправила его Ирка.

– Не имеет значения! Хоть в село, хоть в город – они непоедут.

– Почему?

– А на черта им ехать? Вы больше не дружите. У них свояжизнь.

– Но я думала, ради старой дружбы…

– Ирина, снимите розовые очки. Вы не заманите их вОльгино такой романтической ерундой. Тем более убийцу. Зачем ему возвращатьсяна место преступления? Да и остальные, – он щелкнул пальцем по портретуНики, – либо времени своего драгоценного пожалеют, либо поленятсятащиться, либо просто подумают, что вы, крайне неустроенный после тюрьмычеловек, начнете у них помощи просить или деньги клянчить. И придумают уймупричин, чтобы отклонить ваше приглашение.

– Действительно, – пробормотала Ирка. – Якак-то не подумала об этом. И что же делать?

– Для начала вам надо изменить имидж.

– Зачем?

– Перед бывшими друзьями вы должны предстать в образеуверенной, благополучной, обеспеченной, а лучше – богатой женщины.

– Чтобы у них не возникла мысль о том, что я от них хочучто-то получить?

– Нет, чтобы они решили, что они могут получить что-то отвас !

– Предлагаете пустить им пыль в глаза? Ввести взаблуждение?

– И обмануть, если потребуется. По-иному у вас невыгорит. – Он вновь обратил Иркино внимание на снимок Ники: – Ему,например, придется посулить хороших отчислений на нужды партии.

– Но я не смогу сдержать данных ему обещаний, –немного испуганно выпалила Ирка.

– Бог вас за это простит, – спокойно сказалМарк. – Не велик грех. – И, воззрившись на Милу, спросил: –Поможешь?

– Привести Ирку в божеский вид? – усмехнуласьта. – Конечно!

– Неужели я так ужасно выгляжу? – безо всякойобиды поинтересовалась Ирка. – Мать меня тюремной штучкой обозвала и далапонять, что с моей нынешней внешностью только в посудомойки или в уборщицыидти. И кстати, оказалась права. Взяли меня только в шашлычку грязные тарелкимыть…

Она хмыкнула. И опять без горечи. Будто ситуация еезабавляла, а не угнетала.

Странно для женщины, подумал Макс. А пока Мила в ответтрещала что-то успокаивающее, он боковым зрением наблюдал за Иркой. Когда таслушала подругу, с лица ее схлынуло напряжение. Морщинки на переносице тут жеразгладились, а носогубные складки совсем исчезли. Теперь Ирина не казалась нистарой, ни даже зрелой – просто девчонка! Забавная и очень хорошенькая. Максзалюбовался ею, вдруг поймав себя на мысли, что мог бы стоять вот так, следя заизменениями ее подвижного лица, хоть до утра и радоваться этим изменениям…

– Я отведу тебя к своему парикмахеру, – трещалаМила. – А то твоя стрижка никуда не годится! И цвет волос ужасный. Тебенадо в пепельную блондинку перекраситься: и броско, и седина заметна не будет.Еще тебе на косметические процедуры надо походить. В солярий. Подобрать макияж.Укольчики ботокса тоже не помешали бы…

– Никакого ботокса! – запротестовала Ирка.

– Но у тебя морщины вот здесь. – Мила постучалауказательными пальчиками по коже вокруг глаз. – Старят.

– Пусть!

– Ну, как знаешь. Тогда придется очки с дымкойзаказать. В оправе от какого-нибудь крутого кутюрье. Часы я тебе свои дам, уменя «Картье». Шубу одолжу. Ну, а остальное купим! И в первую очередь красивуютрость – и ходить легче будет, и шикарно смотрится…

– Мила, не знаю, как тебя и благодарить, – толькои смогла выговорить Ирка.

– Это я не знала, как тебя отблагодарить, –покачала головой Мила. – А теперь вот возможность представилась… И яужасна рада, что могу вернуть тебе хотя бы часть долга…

Ирка хотела запротестовать, но Мила рубанула ладонью воздух,показывая тем самым, что ничего слушать не желает. Она на самом деле считаласебя Иркиной должницей, а все потому, что когда-то та уберегла ее от смерти.

Это случилось два года назад, когда Мила готовилась выйти насвободу. Все документы уже были подписаны, немногочисленные пожитки собраны, иМиледи оставалось только со всеми попрощаться. Она целовала тех, с кем былаособенно близка, обнимала просто приятельниц, похлопывала по плечам тех, с кемпочти не общалась, и только к одной зэчке не подходила, потому что ненавиделату лютой ненавистью. Зэчку звали Федей (Федорой по паспорту). Она отбывалазаключение за двойное убийство. Это была здоровущая баба с неженской внешностьюи такими же повадками. Посему на зоне она пользовалась успехом. Те, кому нехватало мужского внимания, льнули к Феде, поскольку от мужика она практическине отличалась, у нее даже груди не было, зато слыла великолепной любовницей.Милу же кошмарная бабища отталкивала. Ни с какой голодухи она не согласилась былечь с той в постель. Но, как назло, своей дамой сердца Федя выбрала именнокрасавицу Миледи.

Кто бы знал, как страдала Мила от ее навязчивого внимания.Ее тошнило от ухаживаний, комплиментов, подарков противной мужеподобной тетки.Но хуже всего были ее приставания! Из ночи в ночь Мила просыпалась от Фединыхласк, гнала ее, била по лицу, когда не больно, ладонью, а когда кулакомнаотмашь, но так и не смогла избавить себя от домогательств влюбленной Федоры.