Часто мы мечтаем о том, какими станут наши дети, когда вырастут, чем они будут зарабатывать, как будут идти к своим устремлениям. Наши сердца переполняются гордостью, когда мы представляем их компетентными и успешными работниками, полезными и активными гражданами, которых ценят другие. Может быть, однажды они сами станут партнерами, супругами, родителями.

В будущем, о котором мы мечтаем, детям нужно будет уметь думать — то есть как следует все взвешивать и самим во всем разбираться, уметь исследовать предмет, держать в уме концепции и рассуждать о них, а после этого выбирать правильный подход к решению проблемы или понимать, стоит ли соглашаться с идеей, и если да, то в какой степени. Мы не хотим, чтобы наши дети были похожи на роботов — машинально отвечали и рутинно выполняли чужие указания. Хочется вырастить людей мыслящих. Однако очень многие школы сегодня стимулируют зубрежку и пережевывание, а дома мы слишком любим командовать, защищать и держать за руку. В конце концов, мы просто слишком много думаем за наших детей и не даем им думать за себя. Рене Декарт сказал: «Я мыслю, следовательно, существую». Может быть, мешая ребенку мыслить, мы не даем ему существовать?

Кроме того, мышление оказывается не только экзистенциальной необходимостью (как будто этого мало!), но и все в большей степени экономической.

В своем бестселлере 2009 года Drive: The Surprising Truth About What Motivates Us[245] Дэниел Пинк рассказывает, почему способность разобраться в проблеме особенно важна для сотрудников в XXI веке. Он показывает, что работы, требующие решения «алгоритмических» задач (с готовой инструкцией, которая ведет к единственному выводу), передают на аутсорсинг или компьютеризируют, в то время как 70 процентов прироста рынка труда в США стали давать профессии, включающие «эвристические» задачи — те, в которых надо думать, экспериментировать с возможностями и изобретать новые решения как раз потому, что алгоритма просто не существует[246]. В XXI веке работнику придется соображать.

The Foundation for Critical Thinking — образовательная некоммерческая организация, более 30 лет занимающаяся прививанием критического мышления учащимся, — разделяет эту точку зрения и предостерегает: «Во все более меняющемся, сложном и переплетенном мире критическое мышление становится необходимым условием экономического и социального выживания».

В 2000 году немецкий ученый Андреас Шляйхер разработал Международную программу по оценке образовательных достижений учащихся (Program for Internation Student Assessment, PISA), которая дает государствам возможность определять, имеются ли у подростков навыки мышления, необходимые, чтобы преуспеть в колледже, на рабочем месте и в жизни в XXI веке. Испытуемым не нужно решать уравнений или давать определения (это можно вызубрить или забить в краткосрочную память), а также решать тесты многократного выбора, которые сужают бесконечные возможности до четырех-пяти вариантов и зачастую позволяют просто вывести или «вычислить» правильный ответ. Вместо этого детей просят применить уже имеющиеся знания к реальным ситуациям и сценариям, которые требуют критического мышления и эффективного общения (например, «Насколько данный график иллюстрирует идею статьи?» или «Убеждает ли приведенный плакат делать прививки от гриппа?»). Проще говоря, цель PISA — проверить, в каких странах детей учат думать самостоятельно, говорит журналист Аманда Рипли в своем бестселлере 2013 года The Smartest Kids in the World: And How They Got That Way.

Первый тест PISA был проведен в 2000 году. В нем участвовали подростки из десятков стран, включая США. С тех пор он проходит каждые три года. Рипли пишет, что высокие баллы по PISA никак не связаны с финансированием школ, расовой и классовой принадлежностью учеников. Высоких результатов добиваются страны, в которых педагоги и родители поощряют строгость в учебе (очень высокие стандарты и последовательное их внедрение) и мастерское владение предметом (уровень понимания, который проявляется в способности применять освоенные понятия).

Американские подростки год за годом оказываются лишь в середине рейтинга PISA — это больной укол для народа, который гордится мировым лидерством в столь многих областях, включая образование, производительность экономики, качество руководства и количество инноваций. Результаты PISA показывают, что дети в США не чувствуют строгости и не несут ответственности за овладение мастерством, а из-за этого не учатся думать самостоятельно. Это говорит о том, что у них нет навыков принятия сложных решений и эффективного общения, которые будут им нужны, чтобы добиваться успеха и лидировать в реальной жизни.

В 2006 году организация American Institutes for Research, специализирующаяся на поведенческих и социологических исследованиях, сообщила о результатах, подтверждающих эти невеселые прогнозы. «Более 50 процентов студентов четырехлетних колледжей и более 75 процентов двухлетних не имеют навыков, позволяющих выполнять сложные задачи, связанные с грамотностью», например, «анализировать новости и другие тексты, понимать документы, пользоваться чековыми книжками и отсчитывать чаевые в ресторане»[247].

Критическое мышление — это не только умение понимать выпуск новостей и подводить баланс в чековой книжке. Понятие намного шире и богаче. В своем бестселлере Excellent Sheep Уильям Дересевич пишет, что многие молодые люди — как овечки, прыгающие через различные кольца, которые родители, система образования и общество поднимают все выше. В конце концов они добиваются высоких оценок и хороших баллов и перед ними открываются двери элитных колледжей и самых престижных профессий, но, как утверждает Дересевич, их разум закрыт. Их не учили бороться в условиях неопределенности, отделять правду от неправды в предметах, которые они вызубрили. Они делают то, что, по их мнению, должны делать, и не дают себе труда задуматься, на самом ли деле этого хотят, а если да, то почему. Виновата в этом «учеба ради экзамена» и домашняя жизнь с авторитарными и потакающими/разрешающими родителями, а также общественная и культурная среда, в которой достижения и свершения ценятся больше, чем мышление и учеба.