— Пока все верно.

— А если верно, то что мы имеем в наличии?

— Что?

— Мы имеем три с половиной — четыре минуты чистого времени! —Очевидно, по замыслу Чижа, это и было кульминацией всего рассказа. Нокульминация была явно смазана моей собственной тупоголовой непочтительностью.

— Что это еще за три-четыре минуты?

Чиж скис: любовно выпестованный им доктор Ватсон (в моем необезображенном особым интеллектом лице) оказался не на высоте.

— Три-четыре минуты — ровно столько понадобилосьубийце, чтобы осуществить задуманное. И подготовить плацдарм для преступления.

— Понятно. — Я надолго замолчала.

— Ну! — Чижу не терпелось добить меняокончательно.

— Что — “ну”?

— Теперь спросите меня о схеме преступления. Как я еевижу.

— Хорошо, — послушно округлила я глаза. — Каквы видите схему преступления?

— Думаю, все происходило следующим образом. Весь вечерубийца находился неподалеку от Аглаи. Искал любую возможность траванутьнесчастную. Ну, например, незаметно подсыпать яд в выпивку…

— Интересно, каким образом можно незаметно подсыпать ядв выпивку?

— Она ведь пила не только шампанское, не так ли?

— Пару раз Ботболт приносил ей ликер.

— Вот видите. Ликер невозможно выпить залпом!

— Вы думаете?

Чиж посмотрел на меня как на завсегдатая пивного ларька:

— Во всяком случае, пить ликер залпом — это дурной тон.Тем более она играла в шахматы и вполне могла отставить ликер в сторону, чтобысделать ход. И ликер этот мог некоторое время находиться без присмотра. И этоговремени хватило бы, уверяю вас! При известной ловкости убийцы.

— Ну, хорошо. Допустим, у убийцы были далеко идущиепланы насчет Аглаи и ликера. Но если он собирался подсыпать яд в зале — при чемздесь открытая дверь на кухню? Зачем ему вообще нужно было открывать этупроклятую дверь?! Но Чиж! Вы разве забыли, что она была отравлена шампанским!Шампанским, а не ликером!..

— Я к этому и веду, Алиса! Когда она разбила бокал,убийца посчитал это хорошим знаком. Несколько секунд у него ушло на то, чтобыоценить ситуацию и начать действовать. Он выскакивает в оранжерею, благо сюдавыходят все и здесь легко затеряться в зарослях. Прямо по дорожке оннаправляется к клумбе, за которой находится дверь на кухню. Открывает ееключом. Высыпает яд в бутылку и тем же путем возвращается обратно. И как ни вчем не бывало присоединяется ко всем остальным. Ну как?

— Не знаю. — Я с удивлением обнаружила себябегающей по дорожке под руку с Чижом. — Все это как-то зыбко. Незабывайте, что к моменту, когда на подносе остался один-единственный бокал, всеостальные бокалы были розданы. Следовательно, убийца не мог выскользнуть иззала, не получив на руки свое шампанское. Правильно?

— Я думал над этим. Убийца взял шампанское и отправилсявместе с ним в оранжерею. Там он оставил шампанское где-нибудь под пальмой. Иналегке бросился к двери. Такое объяснение вас устроит?

— Такое — да. Но тогда ваш убийца автоматически теряетсекунд тридцать, а то и целую минуту. А это много.

Чиж посмотрел на меня со смесью досады и уважения:

— Ну, теоретически все можно успеть. Особенно…Особенно, если не тратить время на замок в двери. Но дверь могла быть открытаубийцей заранее. Как вам такой вариант?

— Тогда это не просто убийца, тогда это — корольпреступного мира. Во-первых, ему нужно было найти дверь.

— Ну, ведь ваша подруга эту дверь обнаружила?

— Она журналистка. Сует нос во все дыры… Так что ничегоудивительного в этом нет.

— Но откуда она узнала, что дверь ведет именно на кухню?

Крыть было нечем, но я все же попыталась отвести подозренияот Дашки:

— У нее всегда было хорошее пространственноевоображение. И потом, наверняка она заметила дверь на самой кухне и простосопоставила вход и выход.

— Она заходила на кухню?

Это было уже слишком, и я ощерилась:

— Я и сама заходила на кухню. Так, из любопытства. И нетолько я…

— И что же вы там делали?

— Я же сказала: заглянула из чистого любопытства. Несбивайте меня. Дверь — не проблема. Проблема — ключи. Откуда убийца мог знать,что от двери существуют ключи и ключи эти спрятаны где-то в кладовке, в ящикахс инструментом? Ботболт сказал нам об этом всего лишь минут пятнадцать назад…

— Тоже мне проблема! Эту чертову дверь можнооприходовать любой отмычкой.

— Не говорите ерунды! — прикрикнула я наЧижа. — Солидные, уважаемые люди приезжают в солидный, уважаемый дом снабором отмычек? Да это же просто…

Я осеклась на полуслове. Черт возьми, совсем недавно ядумала об отмычках, вот только в каком контексте? Голые ноги Райнера-Вернера,выкраденные у какой-нибудь греческой статуи под покровом ночи, мощныебезволосые икры, пальцы совершенной формы, аккуратные розовые ногти… Господи, очем я думаю?! Голые ноги Райнера-Вернера, выкраденн… Нет, так я ни к чему неприду! Голые ноги Райнера-Вернера в проеме двери.., ф-фу, слава богупроскочила!., в проеме двери в туалет. Унитаз — и я возле унитаза.Рассыпавшееся содержимое ридикюля Софьи Сафьяновой: записная книжка,двадцатидолларовая купюра, жалкая мелочь, связка из пяти ключей, один из которыхсильно смахивал на.., на отмычку!

Да, именно об отмычке я и подумала, когда взяла связку вруки. А потом появился Райнер-Вернер — укутанный в одеяло, с голыми ногами…

Черт, там были еще и порошки!!!

— Я кое-что хочу сказать вам. Чиж, — трагическимшепотом произнесла я. — У… У одного из гостей я видела маленькие бумажныепакетики!

— Что за пакетики?

— Не знаю. В них был белый кристаллический порошок. Безвсякого запаха.

— А на язык вы его пробовали?

— Не решилась. Но потрогать — потрогала… Может быть, этои есть яд?

— Вряд ли, — после непродолжительного раздумьясказал Чиж. — Во всяком случае, это не тот яд, которым была отравленаАглая Канунникова.

— Не тот?

— Я уже говорил: убийца для своих низменных целейиспользовал цианистый калий. Так что если бы вы его потрогали, то вас уже небыло бы в живых.

— Это почему же? — Задним числом я дажепохолодела.

— Видите ли… Цианистый калий, попадая на воздух,вступает в реакцию с углекислым газом. И образуется синильная кислота, котораялегко может проникнуть через кожу… Про синильную кислоту объяснять?

— Не стоит… — У меня даже зачесалось в носу от засильястрашных, как смертный грех, химических терминов. Еще секунда — и с пальцевначнет лохмотьями сползать та самая кожа, которую живописал Чиж. — Мыостановились на том, что дверь могла быть вскрыта с помощью отмычки.