Лезвие на миг зависло над дюжарденовым телом. Кириллзадержал дыхание. Ну с Богом благословясь...

Вечером он почти дополз до пещерки вблизи поверхности, кудапроникал ночной холод. Отвечая на вопросительные взгляды, еле ворочал языком:

— Все не так просто... Их мозг намного сложнее, чемказалось... Я составил карту вчерне, но чтобы выяснить какой отдел чемведает...

Он замер с открытым ртом. Утром, еще не открывая глаз,закончил:

— ... нужен живой муравей.

Чавканье прекратилось, Дмитрий прожевал, спросил угрюмо:

— Будешь резать?

— Подскажи другой выход, если знаешь. Конечно, можномногое узнать, только наблюдая за муравьями. Я сам сторонник этого метода! Норезультаты нужны сегодня. Сейчас. Мы все здесь, как я понимаю, начинаем вестисебя немножко по-другому, чем в прошлой жизни... Верно, Саша?

Саша не ответила. Она завтракала, деликатно срезая тонкиеломтики сушеного мяса. Дмитрий ответил за нее:

— Скорее звезды встанут на другие места, чем Сашкапеременится!

Кирилл смолчал о том, что ни одна звезда не стоит на месте,самые ленивые и то перемещаются в пространстве быстрее ракетных истребителей,сказал только:

— Как угодно доставьте мне на стол живого. Это не люди,помните.

Уходя, они так обвешались оружием, что стали похожими дажене на шагающие арсеналы, а на праздничную елку. Кирилл был занят уборкой настоле, не обратил на это внимания. Потом, когда рисовал схему мозга, уже вовторой половине дня, его словно шилом кольнуло.

Ухватив гарпунное ружье, он выбежал из лаборатории. Солнцеослепило на миг, мир покачнулся, но Кирилл уже осторожно пошел скакать черезтрещины, разломы, пока не добрался до края.

Внизу, как обычно, двигались темно-красные тела, уженаметились новые тропы. Блеснуло нежно-белым, вынесли просушить личинку. Чутьколыхались над ветром зеленые верхушки молодых, стремительно растущих растений.Освещенную ярким солнцем землю прочертила стремительная тень одного изпрожорливейших драконов — стрекозы.

Кирилл ринулся на противоположный конец пня, постоял там.Знать бы, куда ушли! Что-то случилось, явно влипли в беду, бьются завыживание...

Он уже собрался кинуться вниз, идти на поиск, положившись наинстинкт и чувствование, когда вдали среди зелени появилось слабое розовоепятно, налилось красками, увеличилось, распалось на два, и наконец Кириллразличил два алых комбинезона.

Еще через четверть часа Дмитрий и Саша подбежали к подножиюдеревянной крепости. Дмитрий нес на спине туго спеленатого некрупного муравья,нес в гордой манере Робина Гуда, что подстрелил королевского оленя, а Сашабежала следом, всячески отвлекала встревоженных ксерксов, брызгала избаллончика, делала успокаивающие жесты.

Кирилл швырнул вниз грузик с нитью. Дмитрий с непривычнойдля него скромностью без шума и драки проскользнул мимо двух стражей, вцепилсяв нить зубами. Руки у него оставались занятыми желтым муравьем, которыйотчаянно брыкался, дергался. Кирилл выдернул его наверх, следом взобраласьзапыхавшаяся Саша.

— Это его идея! — сказала она быстро. Кириллвпервые увидел на ее лице виноватое выражение. — Мускулы, как у быка... тоесть как у паука, а сентиментальный, как бедная Лиза... Говорит, жалко своего,давай чужого поймаем. Сказал, что знает, где шпиены наблюдательный пунктустроили...

Бегом протащили через короткий тоннель в лабораториюКирилла, на бегу отбивались от встревоженных ксерксов, которых множествовыбежало навстречу. Дмитрий запер двери, даже забаррикадировал, завесил крест-накрестголыми проводами, врубил высокое напряжение. Саша, не довольствуясь этим,побрызгала дверь концентрированными феромонами.

— Мы и шпиона побрызгали, — сказала оназаискивающе. — Иначе бы остановили еще на дальних подступах обороны. Небеспокойтесь, Кирилл Владимирович! Все в порядке. Как в аптеке.

— Ладно-ладно, проверим вашу аптеку.

Муравья разложили на столе, намертво закрепилибыстросхватывающим клеем. У пленника был широкий лоб, крупные фасеточные глаза,развитые жвалы.

Дмитрий сказал торопливо:

— Что толку брать компонотуса? Обычные работяги. А этошпион экстракласса! Парень явно из стратегического отдела ЦРУ или ГРУ желтогомуравейника. Круглого дурака на такую работу не пошлют. Не те сведениясобирает, а то и свои разбалтывают...

— Дмитрий, — прервал Кирилл, — перестань.Нашел, где искать умных. Ладно, сойдет и этот. Не думал, что такиечувствительные. Правда, дурость эта двухлетней давности...

Дмитрий живо возразил:

— Должны мы думать о собственной безопасности? Ксерксы— наши союзники. Они охраняют нас, мы — их. Если этот парень не шибко умный,тогда он из оперативного отдела. Хотел что-то поджечь или наферомонить!

Саша закончила обрабатывать феромонами дверь, вернулась. Ееголос звучал внушительно, и Кирилл не понял, говорила она всерьез илипародировала Дмитрия. Скорее всего первое — раньше она была способна на шуткине больше, чем ее бластер:

— По закону военного времени мы на особом положении,конвенция на шпионов и диверсантов не распространяется. Они подлежат расстрелуна месте. Мы не погрешили против закона, захватив лазутчика на своейтерритории. Он мог не только шпионить за ксерксами, но и за нами! Группазахвата с задачей, поставленной вами, Кирилл Владимирович, блестяще справилась.Пленный доставлен в штаб для дачи показаний.

— Ах, это я, оказывается, дал команду? Гм... ладно,готовьте пленного к экзекуции.

Они растянули муравья так, что вражеский лазутчик могшевельнуть только члениками сяжек. Дмитрий в последний раз проверил застывшиескрепки, а шею муравья прикрепил такими скобами, что голова, казалось, теперьвырастала прямо из стола.

— Готово, шеф! Мы побежали.

— Куда? — удивился Кирилл. — Будете помогатьпри исполнении приговора.

Дмитрий переменился в лице:

— Нам бы передохнуть после геройской операции...

— То, что вы сделали, называйте как хотите, но операцияначнется только сейчас...

Срезав черепную крышку, Кирилл несколько часовэкспериментировал с живым мозгом. В студенчестве поражался, как это с такимкрохотным мозгом поднялись до скотоводства, теперь поймал себя на крамольноймысли: как при такой сложнейшей структуре мозга не создали высочайшуюцивилизацию?

Правда, у человека мозг не менялся с кроманьонских времен.Тысячелетия мелькали, как спицы в колесе, но жизнь охотников на мамонтов неменялась... Пока не перебили всех мамонтов!

Не здесь ли разгадка? Муравьям не перебить крупныхнасекомых. Еды всегда хватает, нет стимула искать другие пути к существованию.Им даже огонь не нужен, зимой все равно любая жизнь замирает под снегом... Новсе-таки Природа не столь расточительна, чтобы впустую дать пройти уже нетысячам, как у охотников на мамонтов, а миллионам лет. Муравьи — социальныесущества. Общественные. А общество обязательно предполагает определенныйуровень цивилизации, пусть самый причудливый. Муравьи по нашим меркам, неразумные, но зато цивилизованные. Возможно, высокоцивилизованные...