— Согласен, — осторожно сказал Кирилл. — ВНовом Мире этого нет, да?

— Здесь нет крови, скотства, предательства, —горячо сказала Саша. — Новый Мир! Здесь можно сразу строить чисто и верно.

Глаза ее горели как факелы. Кирилл в неловкости отвелвзгляд. В истории были не только кровь и похоть, но и благородство, сострадание,взаимопомощь... Было все, но выбираем лучшее. Отбросить историю Рима —пропустить в Новый Мир геноцид, тоталитаризм, отмахнуться от истории Аттилы —просмотреть факелы фашизма...

— Ну-ну, — сказал он успокаивающе. — Ксчастью, такие вопросы решаем не одни мы. Было бы дров!.. Мы делаем первыеприкидки. Что хорошо для нас, может плохо прозвучать для руководящих товарищей.Даже если наш городок перерастет в мегаполис, если будем сидеть друг у друга наголовах — еще не значит, что экспедицию разрешат.

Кирилл невесело посмотрел в их вытянутые лица. Дмитрийвыглядел шокированным, Саша была потрясена, ее дергало от негодования.

— Непонятно? Кто-то наверху может подумать овозможности раскола человечества, пока что единого, на две биологические ветви.А у нас как решают такие вопросы? По старой испытанной методе — за-пре-ща-ют.Здесь мы под абсолютным контролем, нас можно уничтожить одним ударом кулака...А если хоть малость расселимся?

Дмитрий промолчал, его широкое лицо было неподвижным. Ксеркстоже ничего не сказал, только неопределенно покачал сяжками. Саша вспыхнула,румянец со щек бросился даже на лоб, а уши запылали:

— Если по-честному, то раскол уже начался. Как никрути, а мы первые из нового вида, Кирилл, мы в самом деле лучшие! За два годаздесь не было ни преступлений, ни обмана, ни жульничества...

Она говорила все тише, наконец голос ее упал до шепота.Дмитрий хмыкнул, даже у ксеркса заходили сяжки. Понятно, не особые условияиграют роль. Сюда шлют лучших, они и там не очень таскали в кошельки. В БольшомМире, помимо замечательных людей, остались и дураки, и лодыри. Не получится изСашки расистки, уже сама застыдилась.

— Все-таки экспедицию готовить будем, — решилКирилл неожиданно. — Прогресс согласного ведет, а несогласного тащит.Лучше быть на острие, смягчим его для других. А мускулы у нас уже наросли, порапроверить.

Дмитрий гордо напыжился. На плечах и груди вздулись бугры,шея стала бычьей. Ксеркс поднял голову, показывая мощнейшую грудную клетку, идаже Буся надулся, грозно щелкнул челюстями.

Кирилл постучал пальцем по голове, показывая наглядно, окаких мускулах идет речь. Все трое сделали непонимающие лица. Впрочем, Бусяпоспешно закрыл глаза.

— На муравьях? — спросила Саша быстро.

— Нет. Мальчишество, лихость. И неоправданный риск. Ктому же на них далеко не ускачешь.

— Пешком?

— Глупости. Полетим. Только не на крыльях, разумеется.

По станции поползли слухи. То ли проговорились испытатели,то ли простой и бесхитростный муравей Дима не сдержал язык, но к Кириллу зашелКравченко, поговорил о том, о сем, долго и профессионально интересовалсяпланами, идеями, задумками. Ушел, ничего не выведав, но Кирилл на следующийдень заявил десантникам с укором:

— Не удержали языки за зубами ваши муравьи! Хоть инемые, а болтливые. У кого только научились!

Было раннее утро, Дмитрий еще завтракал, Саша по обыкновениюбегала по стенам, размахивала руками, побивая невидимых, но многочисленныхврагов. Дмитрий с набитым ртом рискнул пошутить:

— Сказано было, личным примером...

Саша соскочила с потолка, встала по стойке смирно. Дмитрийтоже вытянулся, увидев лицо начальника, стал есть глазами начальство. Кириллневесело махнул рукой.

— Получается несколько преждевременно, но прежденеобходимо упредить Мазохина. Доложу Ногтеву, буду просить разрешения.

Дмитрий перестал жевать, просиял:

— Как в старое доброе время? Ты, я и Сашка...

Кирилл покачал головой. Он чувствовал себя не в своейтарелке, но оба смотрели с ожиданием, Саша насторожилась.

— Нет, — ответил Кирилл с усилием. — Сашаучаствовать не сможет. Вместо нее я попрошу Кравченко...

Дмитрий бросил взгляд на Сашу. Она стояла гордовыпрямившись, вскинув подбородок. Чтобы слезы не выронить. Щеки побелели, дажегубу прикусила.

— Кирилл, — сказал Дмитрий осторожно, — лучшеСашу взять. Даже с одной рукой она больше умеет, чем Кравченко, дай ему хотьвосемь рук, как у осьминога, или десять, как у кальмара. Не ноги же ейперебило!

Кирилл отрицательно покачал головой. Друзья не сводили снего взглядов. Дмитрий был бледен, напряжен, даже забыл про нежнейшие лакомыеяйца зеленушек, небольшой тазик которых стоял перед ним.

— Он еще хочет Забелина взять, — вдруг сказалаСаша гневно. — Вы же сами, Кирилл Владимирович, говорили, что Забелин нето что куры — тли загребут!

Кирилл удержался, не вздрогнул. В который раз! Мысли читает,что ли? Только она умеет такое. Дмитрию не то что мысли читать, иной раз хотькол на голове теши, хоть орехи коли... Чем отличаются? Те же рефлексы, выучка,тренированность, устав, отношение к высоколобым... Разве что Саша в отличие отДмитрия глуха, как тетерев?

Нет, поправил он себя педантично. Глуха, как муравей.

— Ребята, — проговорил он тоскливо, — немучайте ни себя, ни меня! Даже здесь опасность на опасности едет и опасностьюпогоняет, а в экспедиции будет в миллиарды раз опаснее! Все могут не вернуться,но Саша точно не выживет! Дмитрий, сам подумай, на что ты ее толкаешь!

Дмитрий тяжело повернулся к Саше, словно корабельная башня смногодюймовыми орудиями, положил широкую, как лопата, ладонь ей на плечо:

— Сашка, мы скоро вернемся. Сразу к муравьям, научимразным штукам... Они у нас будут слесарить, на вахте стоять, десантным трюкамобучим, твоему Сашке хоть сейчас лычки сержанта дай, справится...

— Разочарую вас, — ответила Саша настолькоизменившимся голосом, что Кирилл даже попытался прочесть интонацию. — Неполучится из меня Сервантеса... И Бетховена тоже... И Лойолы... Даже Асадова.

Дмитрий возразил натужно-бодрым голосом:

— Сашка, ты что? Ты была самой грамотной в группе, ещесобирались исключить, помнишь? Уверен, сочинишь симфонию или картинуотгрохаешь.

Саша спросила так тихо, что слышен был даже топот множестваножек в коридоре, там волокли крупное в подземные кладовые:

— Симфонию? О ваших подвигах, конечно? Героическихдеяниях... А ты вот такое видел?

Она выдернула руку из-за спины. Дмитрий отшатнулся. Сашаткнула фигу прямо ему под нос, чуть не стукнула. Кирилл ахнул, перехватил руку,пальцы его дрогнули на бугристых шрамах.

Дмитрий пробормотал: