Я могла бы сломать шею или позвоночник при падении, смертельно удариться головой, получить перелом, но отделалась, к счастью, вывихом плеча. Меня хотели убить, и у меня нет сомнений в том, кто – Вазраг или Вандерия. Кто-то из них дал приказ меня столкнуть, устроить все как несчастный случай, или это сделал Вазраг сам. Никого бы в Утхаде не удивило что я, полуслепая, споткнулась на темной лестнице.

Я посмотрела на беспокойного Млада,  хотя с такого расстояния он был для меня серым пятном. Только он и знает, где я на самом деле упала и кто мне «помог»… Волк  вдруг поднялся с лежанки, подошел к моей кровати и  запрыгнул ко мне, сильно удивив как Флану, так и Треда. Я откинулась назад  и, протянув левую руку, опустила ему на бок.

Я решила сама за себя отомстить. Но как хорошо, когда есть друзья, готовые тебе помочь, готовые тебя защищать!

Я не могла сказать точно, кто из этих двоих хотел моей смерти больше – Вандерия или ее сын, но склонялась к Вазрагу.  Чтобы  самому не подставляться, он мог дать приказ толкнуть меня кому-то другому, и вряд ли бы ему отказали: какими  бы  суеверными ни были местные, в первую очередь они старались угодить «начальству», а не богам.  Меня мучительно тянуло показаться Вазрагу, посмотреть ему в глаза и дать понять, что не на ту он напал, но я хотела  появиться перед ним  с гордо развернутыми плечами и не морщась от боли. Поэтому пришлось пару дней подождать, пока я не смогу двигаться так, словно ничего не произошло.

Я попросила Флану погулять со мной и не отпустила в тот день Млада с Треденом, чтобы самой  выйти с волком. Он словно знал, о чем я думаю и чего хочу, и вел себя как дисциплинированный идеальный охранник.

Я оделась наряднее, чем обычно, накрасилась, и вымытые накануне волосы оставила распущенными, чтобы еще сильнее отличаться от мэз, всегда покрывающих голову платками. Стеклышко было при мне, но оно  было подпорчено, так что я им не пользовалась и во имя безопасности держала Флану за руку, да и сама всадница  следила за каждым моим шагом, опасаясь, как бы я снова не упала и не вывихнула себе что-нибудь.

Моя юная опекунша всерьез за меня беспокоилась и если бы какой мужик приблизился, она бы  непременно отогнала его, но этого не произошло – людей  на нашем пути попалось мало, и все они не обращали на нас внимания.  Ничего… главное, что меня, красивую, целую и относительно невредимую, увидят остальные,  и обязательно доложат Вазрагу об этом. Хорошо было бы, если бы он сам меня увидел, я очень хотела этого, но не судьба: оказалось, мэзы захотели полетать,  и Вандерия приказала нескольким всадникам  порадовать их, показать долину с высоты полета гуи. Погода стояла прекрасная, мир цвел, весна опьяняла, и такое желание легко можно было понять. Среди  выбранных всадников был и Вазраг.

Мы вышли из крепости и немного отошли от дороги, чтобы Млад мог побегать, но волк  не захотел от меня отходить, так что мы ограничились короткой прогулкой. Когда мы стали возвращаться, Флана обернулась и пробормотала:

— Бежит аж язык свесил…

Обернувшись, я посмотрела  через треснутое стеклышко. Кетней догонял нас… Добежав, он  минуту ничего не мог сказать, до того запыхался; Млад, который хорошо знал его, отреагировал спокойно на его появление. Я изогнула бровь и посмотрела на юношу холодно.

— Знаю, — проговорил он,  пытаясь восстановить дыхание,  — знаю… можете ничего не говорить. Я просто хочу сказать, что очки готовы. Я сделал их вот уже дней десять как назад, но мастер Куз настоял на кое-каких переделках, и он оказался прав. Они точно как вы рисовали, и стекла легче.  Хотите забрать?

— Нет,  — ответила за меня Флана.  — Смеркается уже, нечего нам с тобой по городу шастать.

— Да, конечно… я принесу их вам сам завтра утром.

— Принеси,  — спесиво разрешила всадница.

Кетней кивнул. Других тем разговора у нас не было, однако он оставался на месте и смотрел на меня все тем же раздражающим умоляющим взглядом.

У меня как раз заныло заживающее плечо, и я жестче, чем следовало бы, сказала:

— Что смотришь? Иди уже.

Он развернулся и ушел, как побитая собака. Но  я была так раздражена от того, что Вазраг не увидел меня, живую и целую, ярко и красиво одетую, с волком и в компании Фланы, и так ныло плечо, что мне совсем не было его жаль.

Давно уже установилась теплая погода, но с утра  все еще бывало холодно. Я прохаживалась по двору, чтобы не зябнуть, и  поглядывала на Флану, которая развлекала себя тем, что подбрасывала в руке мешочек с золотыми монетами – вознаграждением для Кетнея. Люди, снующие по двору, не обращали на нас внимания, забот у них хватало. Несколько крепких лесорубов в лес отправились, а рыбаки, ушедшие на промысел еще засветло, уже возвращались.

Флана душераздирающе  зевнула, и мне стало совестно. Ей пришлось встать пораньше из-за меня, а ведь сегодня  у нее выходной, да и у всех прочих всадников. Кроме Зена. Он, как младший, сегодня должен целый день заниматься уборкой и вычищать общие нижние ярусы башни гуи. Его-то я и хотела увидеть.

Моя суровая опекунша понимала,  что  я торчу во дворе так рано и  маюсь ожиданием не из-за Кетнея, но молчала. Она вообще меня о Зене не спрашивала и не заводила больше разговоров о наших встречах.

Где же мы можем уединиться и поговорить (о большем и речи нет сейчас)? Задумавшись, я прикусила губу и сложила руки на груди.  Устроить встречу – это всегда квест, причем повышенной сложности. Но как же эта опасность обостряет чувства! Раньше я и подумать не могла, что буду так ждать  встречи с мужчиной, стану доверять ему  во всем и загораться при одной только мысли, что он меня коснется…

— Когда Зен откроет башню, сходим за цепью, — сказала я. Дурацкий предлог, но все же предлог.

— Конечно, — отозвалась Флана насмешливо.  — Цепь-то нам ой как нужна... О! Этот уже здесь!

Я посмотрела в сторону, куда глядела всадница, через стеклышко. Кетней торопливо шел к нам, огибая встречных. Когда он подошел, я опустила стеклышко, но парень  все же заметил, что оно повреждено.

— Стекло треснуло,  — проговорил он растерянно, и посмотрел на меня.

— Ничего, ты ведь принес очки?

— Да, — кивнул Кетней; в руках его была простенькая шкатулка.

— Для очков нужен специальный чехол, а не шкатулка.  Я рисовала, помнишь?

Он кивнул, но как-то рассеянно. Лучи солнца упали ему на лицо, сделав  обычно неопределенно-светлые глаза серыми.

— Я посмотрю очки?  — спросила я немного раздраженно. Мне хотелось разделаться с этим как можно скорее.

— Да…

— Так дай мне их.

Шкатулка так и не попала мне в руки, потому как  Кетней вдруг спрятал ее за спину и отшатнулся от нас, а на его лице выразились  страх и замешательство. Обернувшись, я увидела приближающегося Вазрага и остолбенела, потому  что не ждала этой встречи и не была к ней готова так, как вчера. То же самое случилось с Фланой: девчонка, как и я, замерла на месте и раскрыла широко глаза.