– Не получится, – нахмурился Адам.

– Почему? – Ее задел столь категорический отказ.Им было так хорошо вдвоем, что его резкий тон ее даже испугал.

– Потому что мне придется ехать к родителям. А тебя ятуда взять не моту. – С матерью будет удар, если она услышит, что фамилияего новой девушки – О'Мэлли. Хотя ее совершенно не касается, за кем онухаживает.

– Зачем ты туда поедешь? Мне казалось, Иом-Киппур тебядоконал. – Ей было это непонятно.

– Доконал, но это ничего не значит. В моей семьепринято собираться на праздники. Это как повестка в суд. Праздники не для того,чтобы веселиться, это дань традиции и долг перед семьей. Хотя они и выводятменя из себя, все равно семья – это святое. Мои родственнички не подарок, но ядолжен быть там и проявить уважение. Уж не знаю почему, но я считаю себя передними в долгу. Родители уже старые, их не переделаешь, так что я сжимаю зубы иеду. А тебе что, совсем некуда пойти? – Адам поднял на нее страдальческиеглаза. Мысль о предстоящем вечере в кругу семьи окончательно испортила емунастроение. Он уже давно ненавидел все эти встречи с родней. Мать умудряласьотравлять ему каждый праздник. Единственное утешение – родители не празднуютРождество, они отмечают Хануку, а значит, Рождество он может провести с детьми.Хоть в этот день можно немного расслабиться. На Лонг-Айленде это неполучается. – Ты где собираешься быть в праздник?

– Дома. Одна буду сидеть. Девчонки все по роднымразъедутся. А мне к кому ехать?!

– Послушай, перестань меня корить! – чуть незакричал он. – Мне хватает мамашиных стонов! Мэгги, мне очень жаль, чтотебе некуда пойти, но я тут ничем не могу тебе помочь. Мне надо быть со своими.

– Я этого не понимаю, – несчастным голосомвозразила она. – Они обращаются с тобой отвратительно, ты сам говорил.Зачем ты тогда к ним ездишь?

– Потому что это мой долг, – вздохнул Адам. Он необязан ей ничего объяснять! И без этого забот хватает. – У меня нетвыбора.

– Нет, есть! – настаивала она.

– Нет! И я не желаю обсуждать это с тобой. Так было,есть и будет. В этот день я навещаю родителей. А мы с тобой куда-нибудь сходимна выходные.

– Дело не в этом. – Мэгги нажимала, и ему это ненравилось. Она ступила на опасную территорию. – Если между нами что-тоесть, – продолжала она на свой страх и риск, – тогда я хочу проводитьпраздники с тобой. Мы уже два месяца вместе.

– Мэгги, не дави на меня, – предостерег ееАдам. – Что между нами есть? Мы просто встречаемся. Это разные вещи.

– Ах, прошу меня извинить! – съязвила она. –Ты же у нас главный!

– Ты с самого начала знала правила игры. Ты живешьсвоей жизнью. Я живу своей. Когда есть возможность, мы встречаемся. Пойми, ДеньБлагодарения провести вместе нам не удастся. Я сожалею, но это так. Я был бысчастлив встретить праздник с тобой, но это невозможно. Для меня ДеньБлагодарения у родителей – это мой долг. Я вернусь с мигренью, с болью вживоте, в невероятном раздражении, но, кровь из носа, я должен там быть.

– Безумие какое-то! – воскликнула Мэгги.

– Вот-вот, – согласился он. – Я тоже такдумаю.

– А что ты сказал насчет того, что между нами ничегонет? Что мы только встречаемся в свободное время?

– Так и есть. И не забудь: мы вместе проводим выходные,а это дорогого стоит.

– Значит, между нами все-таки что-то есть? – Мэггипродолжала напирать, не замечая сигналов об опасности, что было на нее непохоже. Но она всерьез расстроилась из-за Дня Благодарения, а потому твердорешила выяснить отношения.

– «Что-то есть» – это когда люди собираются пожениться.Я не собираюсь. И я тебе это говорил. Мы только встречаемся, и меня это вполнеустраивает.

Больше она не проронила ни слова, а утром уехала к себе.Весь день Адама мучила совесть, что обидел девушку. Все-таки между нимидействительно возникли определенные отношения. Он встречался только с Мэгги, аона – только с ним. Просто Адам боялся это признать, но и обижать Мэгги ему нехотелось. И еще было очень жаль проводить врозь День Благодарения. Как ему всеэто опротивело! И чувствовал он себя премерзко. Он позвонил, Мэгги оказалась наработе, и он оставил на автоответчике сообщение, полное нежных признаний.

Адаму она так и не перезвонила и дома у него не появилась.Вечером он опять ей позвонил, но не застал. Тогда он стал звонить ей каждый час,до самой полуночи. Адам решил, что Мэгги показывает характер, пока трубку невзяла одна из ее соседок и не сказала, что Мэгги действительно нет дома. Когдаон перезвонил опять, ему сказали, что она легла спать. А к середине следующегодня его терпению пришел конец. Он отважился позвонить ей на работу, что делалкрайне редко.

– Где ты вчера была? – спросил он, стараясь неповышать голоса.

– Мы ведь только встречаемся. Разве в таком случае мыобязаны друг перед другом отчитываться? Надо будет свериться с правилами, номне кажется, я ничего не напутала. У нас же нет серьезных отношений.

– Послушай, не злись. Просто я расстроился из-за ДняБлагодарения. Чувствую себя дерьмом, что в такой день обрекаю тебя наодиночество.

– Ты и есть дерьмо, раз обрекаешь меня наодиночество, – резко ответила она.

– Мэгги, не доставай меня. Пожалуйста! Мне нужно бытьна Лонг-Айленде. Богом клянусь, у меня нет выбора!

– Выбор всегда есть. Я бы не стала возражать, если быты был с детьми. Но перестань ездить к родителям и позволяй им тебя унижать!

– Оставим это! Я все тебе объяснил. Послушай, приезжайсегодня ко мне, приготовлю ужин, посидим…

– У меня дела. Приеду в девять. – В ее голосеслышался холод.

– Что еще за дела?

– Не задавай вопросов. Приеду, как смогу.

– Да в чем дело-то?

– Мне надо в библиотеку, – ответила она, и Адамзадохнулся от возмущения.

– В жизни не слышал большего вранья! Ладно, до вечера.Можешь идти, куда тебе нравится. – Он повесил трубку. Надо было сказатьей, чтобы вообще не приходила, но ему хотелось ее видеть. Знать, что все-такипроисходит. Дня два в неделю, когда он звонил, не заставал ее дома. Если у нееесть другой, он должен это знать. Мэгги была первой женщиной за многие годы,которой Адам хранил верность. Но он начинал подозревать в измене ее.

Вечером он сидел на диване, ждал ее и методично напивался.Было уже десять часов, когда она наконец явилась. Адам каждые пять минутсмотрел на часы. Мэгги вошла с виноватым видом.

– Прости. Затянулось дольше, чем я думала. Сразу, какудалось, – к тебе.

– Где ты была? Только правду говори!

– Мне казалось, мы друг друга ни о чем неспрашиваем. – Она заметно нервничала.