почувствовал, как бесконечная тьма вплотную прильнула к реальности этого мира. Не слабая имитация Охранителя, которую его противник сотворил ранее, но вся безграничная сила без остатка. Она не пребывала в каком-то определенном пространстве, но в то же время прижималась к реальности и наблюдала с неизбывным интересом.

К своему ужасу, Кельсер увидел, как она изменилась, выпустив вперед шипы, похожие на тонкие лапки паука. На их конце, словно марионетка, болталась человекоподобная фигура.

– Вин… – прошептала она. – Вин…

Девушка посмотрела в сторону бассейна, ее поза выражала скорбь. Затем она оставила Венчера и вошла в Источник, пройдя мимо Кельсера, не заметив, и достигла самой глубокой точки. Она медленно погрузилась в свет. В последний миг она оторвала что-то светящееся от уха и выбросила. Кусочек металла. Ее серьга?

Вин погрузилась полностью и больше не появлялась на этой стороне. Взамен началась буря. Поднимающийся столб света окружил Кельсера, не давая увидеть ничего, кроме бушующей энергии. Как внезапный прилив, взрыв, мгновенный восход солнца. Она была повсюду вокруг него, активная, возбужденная.

– Ты не должна этого делать, дитя, – сказал Разрушитель через человекоподобную куклу. Как он мог говорить таким успокаивающим голосом? Кельсер видел силу, стоящую за марионеткой, эту воплощенную погибель, но лицо, которое нацепила тварь, было необычайно добрым. – Ты знаешь, как надо поступить.

– Не слушай его, Вин! – закричал Кельсер, но его голос потонул в реве силы.

Он кричал и бранился, пока Разрушитель обманывал Вин, предупреждая, что если она возьмет власть, то уничтожит мир. Кельсер пробивался сквозь свет, пытаясь найти ее, схватить и объяснить.

Он потерпел неудачу. Он потерпел чудовищную неудачу! Он не мог докричаться, не мог прикоснуться к Вин. Ничего не мог поделать. Даже его импровизированный план заколоть Эленда оказался глупым, потому что она высвободила силу. Рыдая, израненная и сломленная, она совершила самый самоотверженный поступок, который он когда-либо видел.

И тем самым обрекла их на гибель.

Сила превратилась в оружие, когда Вин выпустила ее. Она превратилась в летящее копье и проделала дыру в реальности в том месте, где ждал узник.

Через эту дыру Разрушитель и устремился к свободе.

4

Кельсер сидел на краю опустевшего Источника Вознесения. Свет исчез, а вместе с ним и его тюрьма. Он мог уйти.

Он больше не чувствовал себя так, словно растягивается и вот-вот исчезнет. Очевидно, на некоторое время объединившись с силой Охранителя, он расширил свою душу и тем самым получил возможность остаться. Хотя, по правде говоря, предпочел бы исчезнуть в то же мгновение.

Вин – ему она казалась сияющей – лежала рядом с Элендом Венчером, обнимая его и плача, пока душа юноши пульсировала, ослабевая. Кельсер встал, повернувшись спиной к этому зрелищу. Несмотря на весь свой ум, он взял и разбил сердце бедной девушки.

«Наверное, я самый умный идиот в округе».

– Так было предначертано, – сказал Охранитель. – Я думал… может быть…

Краем глаза Кельсер заметил, как Распадалец подошел к Вин, а затем посмотрел на раненого Венчера.

– Я могу его Сохранить, – прошептал Бог.

Кельсер резко обернулся. Охранитель замахал Вин, и она, спотыкаясь, поднялась на ноги. Она прошла вслед за божеством несколько футов до того места, где Эленд что-то уронил – кусочек металла. Откуда эта штучка взялась?

«Мальчишка Венчер нес ее в руках, когда вошел», – подумал Кельсер. Это был последний кусочек металла с другой стороны комнаты, близнец украденного Бродягой. Кельсер приблизился, когда Вин взяла крошечный кусочек металла, подошла к Эленду и положила ему в рот. Она помогла раненому запить это жидкостью из своего флакона с металлами.

Душа и металл слились воедино. Свет Эленда усилился, он засиял. Кельсер закрыл глаза, ощущая внутри покой, точно ровный, ритмичный гул.

– Отлично сработано, Распадалец, – сказал Кельсер, открывая глаза и улыбаясь Охранителю, шагнувшему к нему. Поза Вин выражала невероятную радость. – Я почти готов думать, что ты – милосердное божество.

– Всаживать в него нож было опасно, больно, – сказал Охранитель. – Я не могу мириться с таким безрассудством. Но возможно, это было правильно независимо от того, что я чувствую.

– Разрушитель свободен, – сказал Кельсер, глядя вверх. – Эта тварь сбежала.

– Да. К счастью, перед смертью я привел в действие свой план. Я не помню его, но уверен, что это было блестяще.

– Знаешь, я и сам иногда говорил что-то похожее после ночи пьянства. – Кельсер потер подбородок. – Я тоже свободен.

– Да.

– Сейчас ты должен пошутить: дескать, не знаю, кого было опаснее выпускать. Меня или того, другого.

– Нет, – ответил Распадалец. – Я знаю, кто опаснее.

– М-да, тут баллы набрать не удалось даже за старания.

– Но, пожалуй… – продолжил Охранитель. – Пожалуй, я не могу сказать, кто меня больше раздражает.

Он улыбнулся. С учетом того, что его лицо наполовину растаяло и с шеей начало происходить то же самое, зрелище получилось тревожное. Как счастливый лай искалеченного щенка.

Кельсер похлопал его по плечу:

– Мы еще сделаем из тебя настоящего члена команды, Распадалец. А сейчас я хочу убраться отсюда на все четыре стороны.

Часть третья

Дух

1

Кельсеру очень хотелось чего-нибудь выпить. Разве не так поступают, выйдя из тюрьмы? Отправляются пьянствовать и наслаждаться свободой, посвятив всего себя некоторому количеству выпивки и ужасной головной боли?

При жизни он обычно избегал подобного легкомыслия. Ему нравилось контролировать ситуацию, а не позволять ей контролировать себя – но он не мог отрицать, что жаждал чего-нибудь выпить, чтобы заглушить перенесенные испытания.

Это казалось ужасно несправедливым. Откуда взялась жажда, если у него нет тела?

Он поднимался из пещер, окружающих Источник Вознесения, проходя через туманные помещения и туннели. И по-прежнему, притрагиваясь к чему-нибудь, он видел, как оно выглядит в реальном мире.

Ноги твердо ступали по изменчивому полу; хотя тот немного пружинил, как ткань, но его вес держал, если не топать сильно – от этого ноги утопали в поверхности, словно Кельсер пробирался через густую грязь. Он мог даже пройти сквозь стены, если старался, но это давалось труднее, чем во время той первой гонки, когда умирал.

Он вышел из пещер в подвал Кредикской Рощи, дворца Вседержителя. Заблудиться в этом месте было даже легче обычного, потому что все перед ним состояло из тумана. Он касался туманных предметов, мимо которых проходил, чтобы лучше видеть окружающее. Ваза, ковер, дверь.

В конце концов Кельсер вышел на улицы Лютадели свободным – хотя и мертвым – человеком. Какое-то время он бродил по городу, ощущая такое облегчение оттого, что выбрался из той дыры, что мог не обращать внимания на страх, охвативший его при побеге Разрушителя.

Он, должно быть, блуждал целый день – сидел на крышах домов, прогуливался мимо фонтанов. Смотрел на город, усеянный светящимися кусочками металла, похожими на огни, парящие в ночном тумане. В конце концов он оказался на вершине городской стены и