– Моя мать никогда не упоминала об этом, – заметил Лааб, сузив глаза.

– Она не могла. – Я улыбнулась и встала. – Все это хранилось в тайне.

– Подозреваю, свое мнение изменят не только несколько членов совета, – сказала Лина, вставая. – Благодарю вас за то, что нашли время повидать нас, ваше высочество. Вы очень добры.

– Лина, мы одна семья, и я перед тобой в долгу за заботу о Таране. – Я пожала ей руку. – Мы еще увидимся с вами обоими.

– Ваше высочество.

Лааб мгновение поколебался, прежде чем подать мне руку. Когда он попытался высвободиться, я сжала ее сильнее.

– Береги себя, Лааб. Кто-то преследует нашу семью, а нас осталось не так много. – Я сказала это без улыбки и заметила, как он сглотнул. – Мне и так есть за кого мстить, не хотелось бы добавлять в этот список и тебя.

– Да, мэм.

– Очень хорошо.

Я отпустила его руку и улыбнулась так, что щеки чуть не треснули пополам. Нал и Адайл проводили гостей к выходу. Убрав с лица улыбку, я повернулась к Зину. Его взгляд был мрачен.

– По-моему, он увяз по самые уши.

Зин кивнул.

– А вы не слишком тонко намекали на это, ваше высочество.

– Я слишком зла для тонких игр. Я хочу, чтобы он как следует напугался, представив себе, что случится, когда я обнаружу, что он напрямую замешан в какой-либо из этих смертей. – Я остановилась и подняла бровь. – Что?

– Вы нимало не потрясены тем, что он может оказаться замешанным в чем-то подобном, ваше высочество.

– Сыщик, как тебе удается быть таким наивным? – Я надеялась, что улыбка смягчит мои слова. – Я провела большую часть жизни в мире, где человек способен продать всю семью, чтобы заплатить карточные долги. Боюсь, меня мало что может потрясти. Деньги и власть – это такие шикарные вещи, что даже тем, кто силен волей, трудно поступать как должно, если все, чего они желают, лежит прямо перед носом.

– Все-таки давить на него было неразумно. Отчаявшись, люди способны на самые неблаговидные поступки. Я предпочел бы, чтобы они придерживались разработанного плана, а не совершали спонтанных покушений, за которыми мы можем не уследить.

– Я думаю, мы и так уже нарушили все их планы, разве нет?

Зин пожал плечами, глядя на дверь со слабой улыбкой.

– Возможно, но об этом еще рано говорить. На их месте… – Он замолк, когда вошел Эммори, но потом продолжил: – На их месте я бы приготовил еще один-два запасных плана. Вы как джокер, ваше высочество.

Я фыркнула.

– Я не то имел в виду. Мы вполне уверены, что до последнего времени они не знали, где вы, иначе попытались бы убить вас гораздо раньше. Но они должны были убрать вас, а не оставлять в живых.

– Мемз вошла в мою команду через три месяца после инцидента на Кандлессе и летала с нами шесть лет. Если она работала на тех людей, разве она не должна была попытаться меня убить гораздо раньше?

– Не обязательно. Они могли встретиться с ней в Шанхае. В таком деле я предпочел бы разговаривать лицом к лицу.

Я с силой растерла щеки ладонями. В Шанхае мы отдыхали после завершения сделки с Чен целых пять дней. Вполне хватило бы, чтобы выследить ее и сделать предложение. Как ни противно было признавать это, но меня вовсе не удивило, что они выбрали именно Мемз и что она согласилась. Утешало только то, что ей так и не удалось потратить все эти деньги.

– Но как меня выследили?

Зин посмотрел на Эммори, и оба одновременно пожали плечами.

– Мы бы следили за движением денег, ваше высочество.

* * *

Я стояла в тени и наблюдала за нарядной толпой, собравшейся в просторном бальном зале в северном крыле дворца. Точно бабочки на цветущей полянке… Я тихо фыркнула. Смертоносные бабочки на ядовитых цветах – это подошло бы куда лучше.

Этот зал использовался только в особых случаях, и его стены были увешаны бесценными гобеленами. Тут и там стояли золотые статуи, демонстративно напоминавшие о богатстве нашей семьи, а на пьедесталах, защищенные силовым полем, стояли вазы – древнее самой Империи.

Коронация матери проходила в тронном зале, а праздник по этому поводу – здесь. Наверное, здесь же праздновали свадьбу моей сестры и рождение Атмики. А хоронили их в храме…

Скоро меня должны были объявить наследницей. Официально.

Никаких протестов Кларе подано не было, а разум матери прояснился настолько, что она не только подписала декларации, но и записала краткое обращение, где рассказала о своей «болезни» и о том, что это значит для Индраны. Я не знала, когда меня будут короновать, но была уверена, что мы постараемся сделать это как можно скорее, после праздников.

Обещая Алисе Гоил, что не сбегу, я говорила правду, но это не значило, будто я не боялась все испортить, или – еще хуже – что все рухнет, пока я нахожусь в подвешенном состоянии, как бы за все в ответе, но еще не совсем.

В моих руках вот-вот должны были оказаться жизни миллиардов людей.

От этой мысли мне захотелось кинуться вниз с балкона. Падение с тринадцатиметровой высоты и удар о твердый серый мрамор наверняка оказались бы смертельными.

Но прямо за моей спиной стояли Эммори и Нал. Зная их, можно было не сомневаться: они схватят меня прежде, чем я успею перекинуть ногу через резные перила… Отпустив перила, я уронила руки, спрятав ладони в широченных рукавах.

Мое придворное платье было сшито из тяжелой белой парчи, украшенной золотым шитьем и маленькими, масляно поблескивавшими жемчужинами. Рукава свисали почти до пола, сквозь разрезы в них был виден золотой шелк, намотанный на руки.

Я чувствовала себя какой-то треклятой мумией.

Прическу делала Стася – зеленые локоны ниспадали на спину и на плечи. В венчавшей голову короне было столько драгоценных камней, что на эти деньги самая большая семья могла бы жить в роскоши весь год.

Тонкий нож, спрятанный в левом рукаве, успокаивал. Стася возражала, но в этом вопросе меня было не переубедить. Пусть это незаконно, но во дворце я бы шагу за порог не сделала без оружия.

Конечно, я умела убивать и голыми руками, но мне не нравилось, как изменятся шансы, если у противника окажется пистолет.

Пришлось поклясться, что я вытащу нож только в случае, если меня будут убивать. Только после этого Стася смягчилась и пообещала ничего не говорить экаму.

– Вы готовы, ваше высочество?

Нал неуверенно улыбнулась. Ее манеры заметно улучшились, но поза все еще оставалась слишком официальной.

– Думаю, да.

Я постаралась улыбнуться в ответ, оглянулась через плечо на Эммори и двинулась по широкой лестнице вниз.

При звуке гонга кружившие по залу замерли. Четыре тысячи взглядов устремились на нас.