не на борту космического корабля, а в каком-то заброшенном мусорном коллекторе.

«До сих пор не верится, что это и есть загадочная «Афродита, – подумалось Алексею. – И мы с Артёмом здесь, у неё на борту – первые за двадцать с лишним лет!..»

Тут какая-то нехорошая мысль шевельнулась в голове у Казанцева.

«… Что там нам говорили про космонавтов?»

Словно подслушав мысли своего товарища, Дежнёв спросил:

– Корабль пустой?

Немного помедлив, программист ответил:

– Во всяком случае, в главном пролёте и каюте никого нет. – Алексей переместился в хвостовую часть космического корабля, с силой оттолкнувшись от обшивки.

Где-то в подсознании всплыл голос инструктора и занятие, посвящённое выходу в открытый космос через шлюзовые системы «Родины».

«… и помните: даже незначительное повреждение слоёв скафандра спровоцирует резкое падение давления, что приведет к потере сознания ещё до того, как вы останетесь без запасов воздуха… Без скафандра же человек может прожить в открытом космосе не больше нескольких секунд – и то лишь благодаря шоковому эффекту…»

Сглотнув, Алексей сообщил напарнику:

– В хранилище осталось два скафандра. Командира «Афродиты» Еремеева…

Алексей расправил покрытый инеем рукав второго костюма.

– … и пилота Голенева.

Ноги космонавта гулко ударились о тонкую переборку между отсеками.

– Принято, – через несколько секунд коротко сообщил Артём.

– Надо будет запустить освещение, а то в темноте мы здесь ничего осмотреть нормально не сможем.

– Отсеки все задраены?

– Я проверяю. – Казанцев пролетел над несколькими люками, ведущими в общий бытовой отсек, каюту и рубку управления. – Рубка задраена! Открываю?

– Давай, – согласился Артём.

Люк в командный отсек открылся на удивление легко. Космонавт завис перед тёмным проёмом и заглянул внутрь.

– Тут тоже пусто, – через секунду доложил Алексей. – Похоже, на «Афродите» и правда никого не осталось.

– Ладно, – динамик отозвался гулкими помехами, и часть фразы пилота утонула в фонящем шуме, – … считать, что первичный осмотр проведён. Возвращайся в шлюз, сейчас я себе накачаю отсек, и будем выравнивать давление по всему кораблю.

Запасы кислородно-азотной смеси на «Родине» были большие, так что насосы достаточно быстро подняли давление в состыкованных кораблях до необходимого уровня. Сложнее было с температурой: в бытовом и командном отсеках уже перевалило за сорок градусов по Цельсию, а в дальних отсеках «Афродиты» ещё висела местами тонкая плёнка инея углекислого газа – не справлялись даже работавшие вовсю вентиляторы, гнавшие из «Родины» разогретый воздух.

– Пора прекращать это баловство, – вылез с откинутым колпаком скафандра из рубки Казанцев, вытирая вспотевший от жары лоб. – Устроили тут душегубку. Давай, погнали в приборный модуль «Афродиты», попробуем хоть печки на ней запустить. С ними-то что могло случиться!.. Заодно и кабель кинем.

– … Ну, хорошо, – буркнул Дежнёв и вслед за своим товарищем закрыл колпак шлема. – Сейчас передам на Землю, что приступаем к проверке электросистем корабля.

Алексей размотал бобину с силовым кабелем и, подключив его к узлу питания на «Родине», с зажатым в перчатке вторым концом кабеля пролетел в рубку «Афродиты».

– Так, Касаткин говорил, что наиболее оптимально будет запитать корабль через внешний узел, – пробормотал программист. Алексей выкрутил металлические барашки, снял плиту, закрывавшую доступ в электрощит космического корабля, и начал уверенно копаться внутри.

– Ну, вот, – торжествующе вытащил программист из глубин электрощита какой-то кабель и разъединил его. – Страви-ка ещё немного! – крикнул он, вытягивая на себя провод, подсоединённый к узлу питания на «Родине».

– Если я прав, то мы сейчас подадим ток прямо на кабель, идущий от солнечных панелей, – пробормотал Алексей, подплывая к командной рубке «Родины», – и запитаем Афродиту от нашей батареи.

– Надо рассчитать, на сколько хватит заряда, когда включим печки. – Дежнев раскрыл на компьютере табло индикатора батарей. – Сейчас у нас по максимуму, потому что наших панелей вполне хватало на маленькую Родину, но как только пустим ток на крейсер, никакие панели не потянут такую нагрузку.

– Освещение можно и притушить, – кивнул программист. – Компьютеры потребляют по минимуму. Много будет уходить на атмосферу – система «Циклон» довольно прожорливая – но после того, как мы полностью осмотрим «Афродиту», можно будет задраить все люки обратно, оставив только главный пролёт.

– Даю ток. – Дежнёв повернул ручку на пульте «Родины».

– Ага, – радостно сказал Алексей. – Всё-таки кое-что на корабле еще работает, – он постучал пальцем по загоревшемуся зеленым небольшому индикатору. Затем, протерев пыль на центральной панели управления, программист повернул ручки управления освещением.

В первые несколько секунд ничего не происходило. Затем раздался сухой треск, в темном пролёте что-то заискрило, замерцало, послышались громкие хлопки и звон разлетающегося стекла.

– Что у тебя? – влетел через стыковочный узел пилот и завис на крепёжном ремне посреди длинного коридора.

– Да вот, видимо, лампы не выдержали, – с досадой пробормотал Алексей.

Помигивая неровным и тусклым светом, медленно разгорались газовые трубки, с трудом освещая широкий и темный пролёт.

– Мда, – протянул Дежнев, – видимо, за долгие годы газ из ламп понемногу вышел, так что теперь даже от тех, что не лопнули от напряжения, уже мало толку.

– Ничего, у нас на корабле есть запасной комплект, несколько ламп заменим, а остальные выкрутим, – деловито сказал Казанцев. – Нам ведь не надо сильно всё тут освещать. Главное, что сама цепь работает.

– Ладно, тогда я пока что отключу напряжение, – крикнул Дежнёв и оттолкнулся ногами по направлению к кабине «Родины».

* * *

После того, как Алексей выкрутил из своих гнёзд все лампы и вставил на их места четыре новые газовые трубки, космонавтам наконец удалось более-менее осветить главный пролёт «Афродиты».

Одна из электропечек сгорела при включении, но остальные работали вполне исправно и понемногу поднимали температуру на корабле.

– Теперь можно приступить к более тщательному осмотру корабля, – довольным голосом сказал Казанцев, столкнувшись в стыковочном шлюзе со своим командиром.

– Я уже пролетел по отсекам, нигде ничего необычного не заметил, – задумчиво сказал Артём. – У нас осталось меньше суток, после чего начнем торможение наших кораблей и выправление курса.

– Но мы же ничего не нашли, даже и поискать не успели толком… – возразил Алексей.

– Это и не была наша первоочередная задача, – мягко возразил ему пилот. – Если ты забыл, старик хочет, чтобы мы пригнали «Афродиту» к Земле, ну и сами успешно приземлились, а что касается корабля – тут другие умники уже разбираться будут.

– Да погоди, – испуганно дернулся Казанцев и, пролетев по инерции полметра вверх, чуть не приложился головой об обшивку.

Зацепившись за раскрытый люк «Родины», космонавт перевернулся вверх ногами и, придвинувшись обратно к своему напарнику, сказал:

– У нас достаточно времени, чтобы, как минимум, исследовать бортовые записи команды и скачать всю информацию с носителей.

– Тогда давай поторопимся с этим, – кивнул пилот. – Я отправлюсь передавать в ЦУП обстановку, а