Перед тем как свершился тот обмен, мы с Шони вычистили наш дом в Лос-Анджелесе, упаковали свои вещи и отправили их в дом в Айлворте, Орландо. Дети были немного сбиты с толку. Они спрашивали: «Папа, папа, куда мы едем?» – но мы и так каждое лето проводили в Орландо, поэтому мы не дали им сильно расстроиться. Мы выставили наш лос-анджелесский дом на продажу и к концу июля продали его. Его купил китайский Род Стюарт.

Он тоже платил наличкой.

21 июля 2004

Майами, Флорида

18-колесный фургон с надписью «Diesel Power» петлял по бульвару Бискейн под одобрительные сигналы проезжающих мимо машин и восторженные визги болельщиков, собравшихся на тротуарах под палящим солнцем.

Внутри фургона сидел Шакил О’Нил, он сверялся со своим ментальным чек-листом:

Эдикт № 1: не выказывай никакой обиды. Первейшей необходимостью для новоиспеченного спасителя «Майами Хит» было скрыть от всех тяжелое разочарование, испытанное им от того, как «Лейкерс» обошлись с ним после трех выигранных для них титулов.

Эдикт № 2: вливайся в общественную жизнь Майами, как делал это прежде в Орландо и Лос-Анджелесе.

Большой человек ехал на свою вводную пресс-конференцию, где его ждали ключи от города и красная ковровая дорожка, но сперва Шак высунулся из своего фургона и облил ошеломленных, но восторженных зевак из гигантской водяной пушки.

«Я здесь только по одной причине, – объявил Шак. – Когда я играл за «Лейкерс», я уставал слушать, как тренер Стэн Ван Ганди орет: «Три секунды, три секунды, выдавите его из «краски» – три секунды!» Так вот теперь я смогу услышать, как тренер Ван Ганди орет: «Они сфолили на нем! Они сфолили на нем!»

Шак плавно перешел к эдикту № 3: публично заявил о готовности следовать жесткой программе физподготовки президента команды Пэта Райли, несмотря на собственные ограничения.

«Я только купил дом на пляже, и моей жене нравится, когда я хожу по пляжу голым, а это значит, что мне надо быть в очень-очень хорошей физической форме», – говорил О’Нил. Он вслух спросил, нет ли тут потенциальных фотографов, снимающих обнаженку, а потом выдал перл: «Не продавайте фотографии Enquirer, если только я не получу за них свои пятьдесят процентов».

Эдикт № 4: встрой себя в ландшафт майямского света.

«Расхватывайте билеты. Покупайте кабельное. Разбирайте джерси. Подтягивайте свои лодки к докам. Заводите свои Sea-Doo, – призывал фанатов Шак. – Если не можете позволить себе Sea-Doo, обзаведитесь плотом. Если не можете позволить себе плот, идите в Walmart и купите там надувной плот, какой есть и у меня дома. Вам нужно прийти, потому что сезон будет очень и очень увлекательным».

Он гарантировал чемпионство и пообещал вдохнуть новую жизнь в молодую, неоперившуюся франшизу.

«Конечно, я стар, – сказал О’Нил, – но как туалетная бумага, зубная паста и прочие необходимые удобства, я доказал свою полезность».

Дизель ухмыльнулся. Камеры защелкали. Болельщики млели.

А «Лейкерс» уже стали историей.

Я научился не оглядываться назад. Мне пришлось. Я не хотел снова испытать ту же боль, какую причинило мне произошедшее в «Орландо». Я пообещал себе, что никогда больше не буду рассматривать свою карьеру как-то иначе, кроме как с позиции бизнеса.

Так что забудь про «ЛА». Забудь про Коби, Митча Купчака, про все. Отражение в зеркале заднего вида, детка.

Вот почему я надел полностью белый костюм на свою пресс-конференцию в «Майами». Их слоган был «white-hot Heat» – «раскаленные добела Хит». В моем представлении это было новое, белое, чистое полотно.

Вот почему, когда перед нашим первым матчем против «Лейкерс» после моего обмена мне задали вопрос по поводу Коби, я ответил: «Кто?»

Когда я приехал в город, я рассказал Пэту Райли про свой дом в Орландо и полноразмерную баскетбольную площадку с логотипом «Лейкерс». Я сказал ему, что мы можем использовать ее для разминок перед играми с «Мэджик». Пэт сказал: «Хорошо, но логотип придется поменять». Я сказал: «Конечно, если «Хит» оплатят это».

Что они, конечно же, сделали.

Пэт не был тренером команды, когда я туда пришел, но он был во главе. Он заправляет всем, что происходит в «Майами» даже сейчас.

Я всегда говорил, что не смог бы играть за Пэта Райли. Я слышал истории о его стиле работы от Алонзо Моурнинга, от Тима Хардауэя, от всех ребят, которые у него играли. Трехчасовые тренировки, четырехчасовые тренировки, оры и крики и постоянное ощущение, что тебе нужно показывать свою крепость. Для каких-то людей это работает, но, имея то резюме, которое я себе построил, я уже четко знал, что требуется для победы.

Я работал с Филом Джексоном – который устраивал нам интенсивные 45-минутные тренировки, а потом смотрел на меня и говорил: «Ладно, Шак, заскакивай на беговую дорожку», – и мне было очевидно, что гестаповская физподготовка сутками напролет – это не путь к победе. Мы гораздо лучше отзывались на стиль Фила, который порой предполагал день отдыха для ребят постарше.

В общем, у меня были сомнения. Но я подумал, что раз Райли не тренер – это была работа Стэна Ван Ганди, – он не будет доминирующей фигурой в команде.

Ошибка.

И хоть Пэт не тренировал, это однозначно была его команда. Он был рядом все время и, возможно, рисовал схемы у себя в кабинете. Его офис выходил окнами на площадку.

У него везде были камеры. Камеры на тренировочном корте, камеры в раздевалке, возможно, даже камеры в туалете. Он хотел знать все.

Неудивительно, что Ди Уэйд был таким скованным, когда я только приехал в команду. Это была моя первая задача. Как только я приехал, я подумал: «Я должен сделать так, чтобы этот братишка раскрепостился». Ди Уэйд так боялся сделать что-то не так. Я говорил ему: «Эй, мужик, тебе надо осознать, кто ты есть и какой силой ты обладаешь, и перестать ходить, крадучись и стесняясь всех и вся, потому что с твоим талантом любая команда лиги хотела бы тебя заполучить. Так что держи это в уме».

Я не хочу называть «Майами» тюрьмой, но там все ходили на цыпочках. Все боялись Пэта. Я пришел туда, надеясь, что смогу немного оживить их. Я никого не боялся – даже великого Пэта Райли.

Так зачем я поехал туда, если знал, как все там будет? Потому что я нуждался в еще одном пацане, похожем на Коби, который помог бы мне преодолеть трудности. После моего прихода в «ЛА», когда Коби еще не стал Коби, а я выдавал большую результативность, я осознал, что времена, когда я все делаю в одиночку, прошли. Тебе нужна помощь.

Черт, да я уже