– Давай, – согласился я и стал обтираться футболкой.

– А еще надо сделать шалаш, – предложил Лион. – Точно?

Мы переглянулись.

– Никуда сегодня не пойдем, – сказал я. – И завтра. У насвыходной.

– Ага. Только есть хочется.

Но едой мы решили заняться чуть позже. Вначале набрали сухихветок – очень пригодились поваленные капсулой деревья. Развели костер недалекоот берега – у меня было полкоробка спичек, у Лиона – зажигалка. Костерразгорелся на славу, но долго сидеть у огня было скучно.

– Я пойду ловить рыбу, – предложил Лион. – А ты нарезайбольшие ветки на шалаш.

– А почему ты будешь рыбачить, а я ветки резать? – обиделсяя. – Ты рыбачить-то умеешь?

– Только теоретически, – не стал врать Лион. – Вначалеследует вырыть небольшую ямку в мягкой и влажной земле и тщательно размельчитькомки земли в поисках червей и мокриц. Пойманных насекомых следует насадить наострие рыболовного крючка, стараясь не прервать их жизнедеятельность, поплеватьи забросить в воду на расстояние три—пять метров от берега…

Я представил себе возню с червями и торопливо сказал:

– Лады, пойду ветви резать.

Приготовить ветки для шалаша оказалось нетрудно. Опять-такипомог посадочный след капсулы, давно уже превратившейся в мокрое пятно. Янатаскал кучу веток и стал сооружать шалаш рядом с костром. Получалось неплохо.Лиона я решил пока не звать, пусть убедится сам, что рыбалка – вовсе не такоепростое занятие. Почему-то мне казалось, что у меня гораздо лучше получитсяловить рыбу.

Но Лион появился через полчаса. С двумя рыбинами в руках –здоровыми, килограмма на полтора каждая.

– Ничего себе! – только и сказал я.

Рыбы дергались, били хвостами. Лион поглядывал на своитрофеи с подозрением, но сжимал их крепко.

– Хватит пока?

– Наверное, – согласился я. – На червяка поймал?

– Да нет, я решил вначале на ультразвук половить.Получилось.

– Ну и жук ты… – сказал я, глядя на его довольную ухмылку. –Давай готовь.

– Как?

– Надо отрезать рыбам головы, потом рассечь живот ивыпотрошить, обмазать мокрой глиной и положить в угли.

Лион вздрогнул.

– А ты не поможешь?

Я покачал головой. Мы тоскливо смотрели на несчастных рыбин,беззвучно разевающих рты. Чешуя у них словно бы помутнела, глаза подернулисьпленкой.

– Там орешник есть, – сказал Лион. – Если чуть-чуть пройтипо берегу. Орехи очень питательные, верно?

Я кивнул. Все-таки мы недостаточно проголодались, чтобыдобывать себе пищу словно первобытные люди.

– Пошли, – согласился я. – А рыбу выпустим. Она в водеоживет.

– И всем остальным расскажет, что не стоит на блеснукидаться, – фыркнул Лион. – Идем. Шалаш ты хороший сделал…

Обернувшись, я посмотрел на шалаш. Он вовсе не казался мнехорошим, слишком уж маленький и кособокий. Сильный ветер его сломает, а дождьобязательно промочит насквозь.

– Спасибо, – сказал я. – Мы потом лучше сделаем. Нам надомногому научиться.

Рыбу мы выпустили у берега, одна сразу ушла в глубину,другая осталась на месте, но шевелила жабрами, приходя в себя. А мы пошли рватьорехи. Они и впрямь оказались спелыми и вкусными, мы возились в кустах целыйчас, наелись до отвала, да еще и набрали про запас. В темноте ведь не станешьсобирать орехи.

– Все-таки нам надо научиться ловить и убивать рыбу, –рассуждал вслух Лион. – И еще охотиться на кроликов и оленей.

– Разве тут есть олени?

– Не знаю. Ближе к горам должны быть. Ты представляешь, восне я чего только не ел! Даже дохлую лошадь однажды. И ничего, не страшно. Апо-настоящему… – Он поморщился.

– Ничего, научимся, – подбодрил я его. – Давай ещеискупаемся?

Во второй раз вода показалась нам куда теплее. А может быть,успела прогреться за полдня? Мы подурачились у берега, потом Лион попробовалплавать, и у него немножко получилось. Он даже клялся, что один раз натолкнулсяв воде на рыбу и мог бы схватить ее без всякой удочки.

– Наверное, та самая, что мы отпустили, – предположил я,стоя в воде по шейку. – Приплыла спасибо тебе сказать.

– А гадости тут никакой нет, не помнишь? – спросил Лион.

– Помню, нет ничего, – ответил я. – Ну, только парочка акулв каждом озере.

– Ага, и питаются мальчишками.

– Почему? Девчонок они тоже любят!

Лион злобно оскалился и замахал тощими руками, поднимая тучубрызг:

– Где здесь девчонки? Я очень голодная акула! Я не еммальчишек, они грязнули!

На берегу, в кустах, где мы разделись, что-то шевельнулось.И насмешливый голос произнес:

– Это точно, грязнули. И костлявые к тому же.

Лион от неожиданности присел, почти исчезнув под водой. А яоцепенел.

Кусты шевельнулись, и к воде вышла девчонка лет тринадцати.Между прочим, тоже тощая, а лицо и руки у нее были не просто грязные, но еще иразмалеванные зеленой краской. Одета она была в шорты и футболку цвета хаки, ав руках держала арбалет.

– Ну что, акула, допрыгалась? – спросила девчонка, наводяарбалет на Лиона. Вроде бы шутливо, но глаза у нее остались внимательные иоружие она держала умело.

– Еще посмотреть надо, кто больший грязнуля, – сказал я. –Ты кто?

– На вопросы ты будешь отвечать, – спокойно ответиладевчонка. – И не дергайтесь, я метко стреляю.

Мы с Лионом переглянулись.

Вот так заповедная глушь!

– Ты, наверное, дочка лесника? – спросил Лион. – Илигерлскаут? Так мы не охотимся и вообще ничего плохого не сделали…

– Стой на месте! – прикрикнула девчонка. Тряхнула головой,будто отбрасывая назад волосы. Странно, прическа у нее была совсем короткая,почти как у мальчишки. Наверное, недавно постриглась и еще не привыкла. – Каквас зовут? Откуда вы? Что тут делаете?

– Да ничего я тебе отвечать не буду! – завопил Лион. – Каргонесчастная! Убери свою игрушку!

Короткая арбалетная стрела просвистела рядом с его ухом.Прежде чем мы успели опомниться, девчонка вложила в арбалет новую стрелу икоротким рычагом взвела пружину.

– Не ори. Как вас зовут?

– Его зовут Лион, меня – Тиккирей, – торопливо ответил я. НоЛион притих и перестал качать права. – Можно мы выйдем? Вода холодная.