Он усмехался, но она не могла разглядеть его лица. От этойужасной усмешки ее захлестнула волна ледяного холода. Да, она не могларазглядеть его лица, но чувствовала, какой подарок преподнесло это кошмарноевидение ее неродившемуся ребенку — перекрученную пуповину.

Она спасалась бегством, из комнаты, из сна, просыпаясь,ненадолго выныривая на поверхность…

В три часа ночи она ненадолго очнулась от сна — ее тело,плавало в пене ужаса, а сон уже распадался и терял связность, оставляя послесебя лишь чувство обреченности, напоминавшее прогорклый привкус во рту, которыйостается после какого-нибудь протухшего блюда. В промежутке между сном ибодрствованием она подумала: «Он, это он, Ходячий Хлыщ, человек, у которого нетлица».

Потом она снова заснула, на этот раз без снов, и когда онапроснулась на следующее утро, ночной кошмар не всплыл у нее в памяти. Но когдаона подумала о ребенке у себя в животе, ее немедленно захлестнуло яростноежелание встать на его защиту. Глубина и сила этого чувства смутили ее и немногоиспугали.

Вечером, накануне той самой ночи, когда Ларри Андервуд спалс Ритой Блэкмор, а Фрэнни Голдсмит спала одна и видела во сне свой загадочный,зловещий кошмар, Стюарт Редман ожидал Элдера. Он ждал его уже три дня, и наэтот раз Элдер его не разочаровал.

После полудня двадцать четвертого Элдер приходил с двумямедбратьями и забрал телевизор. Но Стью телевизор был уже не нужен — все равнопо нему передавали всякую запутанную чушь. Все, что Стью было нужно, — этостоять у зарешеченного окна и смотреть на город у реки.

Дым больше не поднимался над трубами текстильной фабрики.Цветастые пятна краски на реке исчезли, и вода очистилась. Большинство машин,выглядевших сверху как игрушечные модельки, разъехались со стоянки у фабрики ине вернулись обратно. За вчерашний день, двадцать шестое июня, из городавыехало всего лишь несколько машин, да и тем пришлось пробираться междуброшенными автомобилями, как горнолыжникам на слаломной трассе.

Город расстилался под ним как рельефная карта. Он выгляделабсолютно опустевшим. Сегодня в девять часов утра городские часы, отсчитавшиевремя от его заточения, пробили в последний раз. Весь день сегодня горелокакое-то здание — то ли придорожное кафе, то ли универсальный магазин на выездеиз города. Ни одна пожарная машина не появилась. К вечеру руины еще дымились,несмотря на прошедший днем небольшой дождик.

Стью предполагал, что Элдер отдал приказ убить его — почемубы и нет? Ну, будет одним трупом больше. Он знал их маленький секрет. Они несумели найти лекарство и не смогли понять, чем его тело отличается от техлюдей, которые умерли от этой штуки. А мысль о том, что вряд ли он найдеткого-нибудь, кому он сможет рассказать их маленький секрет, вряд ли придет им вголову.

Стью знал наверняка, что герой романа или телевизионнойпередачи обязательно нашел бы способ убежать отсюда. Черт, да и в жизни такиелюди встречаются, но он к их числу не принадлежит. В конце концов он решил, чтоему остается только одно — ждать Элдера и постараться быть готовым ко всему.

Медсестры называли Элдера доктором, но он им не был. Он былна середине пятого десятка, обладал тяжелым взглядом и не имел чувства юмора.Ни один из докторов до Элдера, не нуждался в том, чтобы держать Стью подприцелом. Стью испугался Элдера, так как понял, что не имеет смысла что-тообсуждать с этим человеком или умолять его о чем-нибудь. Элдер ждал приказов.Как только они поступали, он их выполнял. И ему никогда не пришло бы в головуусомниться в их разумности в свете свершающихся событий.

Красная лампочка вспыхнула над дверью ровно в десять часоввечера, и Стью почувствовал, как на ладонях и на лице у него выступает пот. Такбыло каждый раз, когда зажигался красный свет. Потому что когда-нибудь Элдерпридет один. Он придет один, так как ему не нужны свидетели. Где-нибудь здесь,наверное, есть печь, в которой сжигают жертв эпидемии.

Элдер запихнет его туда. И никаких следов.

Элдер вошел внутрь. Один.

Стью сидел на больничной койке, положив руку на спинкустула. При виде Элдера он почувствовал знакомую пустоту в желудке. Все вокругстало очень отчетливым, ярким, неторопливым. Ствол револьвера показался емуразмером с туннель.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Элдер, и даже сквозьпереговорное устройство Стью различал гнусавый оттенок его голоса. Элдер былболен.

— По-прежнему, — ответил Стью, удивившись спокойствию своегоголоса. — Скажите, когда я смогу выйти отсюда?

— Теперь уже очень скоро, — сказал Элдер. Револьвер его былнаправлен в сторону Стью, не точно в него, но и не в сторону. Раздалосьприглушенное чихание. — Вы не слишком-то разговорчивы, а?

Стью пожал плечами.

— Мне это нравится, — сказал Элдер. — Минут двадцать назадко мне поступил приказ насчет вас, мистер Редман.

— Какой приказ?

— Ну, мне приказали…

Глаза Стью устремились поверх плеча Элдера.

— Боже мой, — воскликнул он. — Там крыса! Ну и дыра у вастут!

Элдер обернулся, и на мгновение Стью едва не впал воцепенение от неожиданного успеха своей хитрости. В тот момент, когда Элдервновь стал оборачиваться к нему, он уже соскользнул с кровати и ухватил стул заспинку. Глаза Элдера тревожно расширились. Стью сделал шаг вперед и поднялстул.

— Назад, — закричал Элдер. — Не сметь…

Стул опустился на правую руку Элдера, и револьвер полетелвниз. Пуля визгнула по полу.

Стью подумал, что ему вряд ли приходится рассчитыватьбольше, чем на один удар до того, как Элдер оправиться. Он вложил в замах всюсвою силу. Элдер попытался защититься сломанной правой рукой, но не смог этогосделать. Ножки стула опустились на шлем белого скафандра. Пластмассовое окошкодля лица разлетелось вдребезги, и осколки брызнули Элдеру в лицо. Он вскрикнули упал на спину.

Потом он встал на четвереньки и попытался дотянуться доревольвера на ковре. Стью в последний раз занес стул и ударил им Элдера позатылку. Элдер рухнул. Тяжело дыша, Стью наклонился и поднял револьвер. Онотступил назад, держа под прицелом распростертое тело Элдера, но тот недвигался.

На мгновение его посетила кошмарная мысль: что если Элдерупоступил приказ освободить его?

Нет — Элдера послали сюда, чтобы убить его.

Стью оглядел распростертое тело, дрожа с головы до ног. ЕслиЭлдер сейчас встанет, — подумал Стью, — то он промахнется всеми пятью пулями.Но вряд ли Элдер собирается подняться. И вряд ли когда-нибудь соберется.