Стью зашел в воздушную камеру между двумя дверьми и нажалкнопку с надписью ЦИКЛ. Насос заработал. Открылась внешняя дверь. За нейоказалась небольшая комнатка с одним только письменным столом. На нем лежалатонкая стопка медицинских карт… и его одежда. Все это предназначалось котправке в крематорий вместе с ним, сомнений нет. Его карты, его одежда. Итак,Стюарт Редман должен был превратиться в несуществующее лицо. В сущности…

Позади него раздался негромкий шум, и Стью быстро обернулся.Элдер ковылял по направлению к нему. Из вытекшего глаза торчал осколокпластмассы. Элдер улыбался.

— Не двигаться, — произнес Стью. Он поднял пистолет и сжалего двумя руками, но ствол все дрожал.

Элдер словно не слышал. Он продолжал идти.

Содрогнувшись, Стью спустил курок. Револьвер дернулся у негов руках, и Элдер остановится. Улыбка превратилась в гримасу, словно в лицо емубрызнули из газового баллончика. В белом костюме появилась небольшая дырка.Мгновение Элдер стоял, покачиваясь, а потом рухнул навзничь.

Стью открыл дверь в дальнем конце комнатки, в которой лежалаего одежда. За дверью оказался коридор, освещенный лампами дневного света. Онуслышал отдаленный стон, за которым последовал долгий припадок кашля.

Потом Стью вернулся обратно в комнатку и забрал свою одежду.С одеждой под мышкой он пошел по коридору по направлению к лифтам. Он сновауслышал стон, на этот раз он был громче. За лифтами оказался еще один коридор,под прямым углом смыкавшийся с тем, по которому шел Стью. В этом коридоре,прислонившись к стене, стоял человек, в котором Стью узнал одного измедбратьев. Лицо его распухло и почернело, грудь вздымалась и опадала резкимирывками. Позади него, свернувшись калачиком, лежал труп. Дальше по коридорубыло еще три тела, одно из них — женское. Медбрат — Стью вспомнил, что егозовут Вик — снова начал кашлять.

— Боже мой, — сказал Вик. — Боже мой, что вы здесь делаете?Вам не полагается быть здесь.

— Элдер пришел позаботиться обо мне, а вместо этого япозаботился о нем, — сказал Стью. — Мне повезло, что он был болен.

— Господи Боже мой, тебе действительно повезло, — сказал Вики снова зашелся в припадке кашля. — Если бы ты знал, парень, как это больно.Как нас всех выдрючили. Боже ты мой.

— Слушай, могу я чем-нибудь помочь? — спросил Стью.

— Если ты серьезно, то приставь эту пушку мне к уху и спустикурок. Меня внутри раздирает на кусочки. — Он снова начал кашлять, а потомбеспомощно застонал.

Но Стью не мог выполнить этой просьбы. Глухие стоны Викапродолжались, и нервы у Стью не выдержали.

Двери лифта закрылись, а машина отправилась вниз. Лишь послеэтого Стью пришло в голову, что лифт может оказаться ловушкой. Это вполне в ихдухе. Может быть, отравляющий газ, или сработает рубильник, отсоединив тросы иотправив лифт в недолгое путешествие на дно шахты. Он нервно огляделся, пытаясьнайти какие-нибудь лазейки или потайные выходы. Клаустрофобия погладила егосвоей шершавой рукой, и неожиданно лифт стал казаться не больше телефоннойбудки, не больше гроба. Преждевременные похороны.

Он уже собрался нажать кнопку СТОП, но подумал, что в этомнет никакого смысла — все равно он окажется между этажами. В этот момент лифтзамедлил ход и остановился самостоятельно.

«ЧТО ЕСЛИ ЗА ДВЕРЬМИ ОКАЖУТСЯ ВООРУЖЕННЫЕ ЛЮДИ?»

Но единственным часовым, который поджидал его перед лифтом,оказались мертвая женщина в форме медсестры. Перед смертью она также свернуласькалачиком.

Обходя медсестру стороной, Стью пошел по коридору. Позадинего раздался шум, и он резко повернулся, вскинув револьвер. Но это оказалисьвсего лишь закрывающиеся двери лифта. Он пошел дальше. Вновь его поглаживалашершавая рука, наигрывая мелодии на его позвоночнике и убеждая его пуститьсябегом, прежде чем кто-нибудь… что-нибудь… сумеет до него добраться. Он добралсядо того места, где коридор, по которому он шел, смыкался под прямым углом с ещеодним коридором. Там бил небольшой фонтанчик с питьевой водой, но теплыйпривкус хлорки чуть не вывернул его желудок наизнанку.

Слева выхода не было. На кафельной стенке был нарисованоранжевый указатель с надписью БИБЛИОТЕКА. Казалось, коридор простирается в томнаправлении на многие мили. В пятидесяти ярдах валялось тело человека в беломскафандре.

Он начал терять самообладание. Здание было огромным, кудабольше, чем он подумал сначала. Он может часами бродить здесь, оглашаяпомещения звуками своих шагов и то и дело натыкаясь на трупы. Они были натыканыповсюду, словно призы в какой-нибудь омерзительной игре «Охота за сокровищами».

Он повернул направо, прошел мимо каких-то кабинетов, свернулв другой коридор. Он начал часто оглядываться, убеждаясь в том, что никто —Элдер, например — не следует за ним по пятам. В конце этого коридора оказаласьзакрытая дверь с надписью РАДИОЛОГИЯ. На ручке висела от руки написаннаятабличка: ЗАКРЫТО ВПЛОТЬ ДО ДАЛЬНЕЙШИХ РАСПОРЯЖЕНИЙ. РЭНДЕЛЛ.

Стью вернулся к развилке и пошел в другую сторону. На этотраз коридор закончился лабораторией микробиологии. В одном из боксовлаборатории на своем письменном столе лежал молодой человек в коматозномсостоянии. Кровь шла у него изо рта и из носа. Дыхание вырвалось у него изо ртас таким звуком, будто осенний ветер гонял по полю высохшие обертки кукурузныхпочатков.

И тогда Стью все-таки побежал, из коридора в коридор, всеболее и более убеждаясь в том, что выхода нет, во всяком случае, на этом этаже.Эхо его шагов следовало за ним по пятам, словно Вик или Элдер прожилидостаточно долго для того, чтобы успеть направить за ним в погоню взвод военнойполиции. Потом им овладело другое наваждение, каким-то образом связанное с темиснами, которые он видел в последнее время — что-то насчет бесконечных рядовкукурузы, среди которых скрывается какая-то опасность. И он уже не могоборачиваться, опасаясь, что увидит позади себя фигуру в белом скафандре, укоторой за плексигласовым окошком для лица нет ничего, кроме черной пустоты.

Тяжело дыша, Стью завернул за угол, пробежал десять футов иналетел на дверь с табличкой. На табличке было написано ВЫХОД.

Он взялся за ручку, не сомневаясь, что дверь не откроется,но она поддалась неожиданно легко. По ступенькам он спустился на площадку передследующей дверью. Еще один пролет вел с площадки вниз, в густую темноту.Верхняя часть двери была стеклянной. За стеклом была восхитительная летняя ночьи вся свобода, о которой человек мог мечтать.

Стью все еще неподвижно смотрел сквозь стекло, когда изтемноты ведущего вниз крутого лестничного пролета высунулась рука и ухватилаего за лодыжку. Сдавленный крик вырвался у Стью из горла. Он обернулся,чувствуя, что его живот превратился в глыбу льда, и увидел в темнотеокровавленное, ухмыляющееся лицо.