Кондаревский издал какой-то булькающий звук, рванул девушкуна себя, глаза ее широко распахнулись, и в них на мгновение появилосьосмысленное выражение.

Потом девушка захрипела, попыталась перехватить его руки,упала лицом вниз, он навалился сверху, подпрыгнул, урча, точно кот, схватившийворобья, секунду спустя разжал руки и выпрямился. Девушка лежала неподвижно,кончик ее языка высунулся, глаза были открыты. Теперь в них была пустота.

– Ни хрена себе кино, – услышала я за спиной ирезко обернулась, забыв о присутствии парня Лялина. – Или это не кино? Онведь ее убил? Черт возьми, он ее убил.

– Да, и кто-то записал это на пленку.

– Звони ментам, а я позвоню Олегу, надо перехватитьпацана, что развозил пиццу.

Найти парнишку проблем не составило, ребята Лялина свое делознали. Тот, что наблюдал за моим домом (звали его Сергей), разумеется, обратилвнимание на «Жигули» с надписью «Пицца на дом». Я в самом деле могла заказатьпиццу, но он решил проверить, позвонил товарищу, сообщил номер машины, а самнаправился к моему крыльцу. К тому моменту стало ясно: пиццей здесь и непахнет, если уж разносчик не потрудился получить с меня деньги. Конечно, кто-томог сделать мне сюрприз и заранее оплатил счет, но Сергей отвечал как раз зато, чтобы никаких сюрпризов не возникло.

Едва Лялин и Вешняков появились в моей квартире, как тудапочти сразу же доставили разносчика. Это был парнишка лет двадцати, он здоровоперепугался, но, увидев меня, чуть приободрился, может, узнал, а может, просторассчитывал на женскую доброту.

– Я ничего не знаю, – с порога заявил он.

– Вот об этом и расскажи, – съязвил Лялин. Егоребята ушли, и мы остались вчетвером: парнишка, Лялин, Артем и я.

– Где кассету взял? – спросил Вешняков, сунув поднос парню свое удостоверение.

– Мужик дал. На Васильевском спуске. Там контора, какее... фирма «Денс», я туда каждый день пиццу вожу, и тут он подходит...

– Кто он?

– Мужик.

– Как выглядел?

– Ну... лет тридцать, наверное. В очках, бейсболке...обычно выглядел... да что я, его разглядывал?

– Ладно, дальше рассказывай, – буркнул Вешняков.

– ну, подошел и говорит: «Парень, надо кассетудоставить одному чуваку, сюрприз». Адрес называет. Я хотел его послать, а онмне двести рублей. А чего? Для меня эти деньги не лишние. Я ее потряс, нетикает, кассета как кассета. Если человек попросил, почему не помочь? Что ятакого сделал? Мне по дороге было...

– Успокойся, – поморщился Вешняков. Должно быть, унего опять болела башка, но язвить на тему, что с водкой надо быть осторожней,в этот раз мне не хотелось. – Сейчас прокатишься к нам, – сказалАртем. – Попробуем составить фоторобот. – У меня еще шестькоробок, – заволновался паренек, но Артем был суров.

– Лучше помолчи, – попросил он душевно, и пареньвскоре отправился выполнять свой гражданский долг, а мы остались втроем.Вешняков зло косился на кассету и тяжко вздыхал.

– Какие будут мнения? – дурашливо спросил Лялин,но тут же застыдился, вздохнул и заговорил серьезно:

– Первое: им известно, что мои ребята приглядывают заОльгой. Иначе разносчик пиццы не понадобился бы, вполне могли и сами подкинутькассету. Второе и главное: мои ребята ни разу никого не засекли.

– Ты намекаешь, что мы имеем дело спрофессионалами? – нахмурился Вешняков, Олег пожал плечами.

– Можно допустить мысль о том, что за Ольгой никто и неследил. Тебе что больше нравится?

– Меня сейчас кассета интересует, – вмешаласья. – Двое типов похищают девушек, с намерением «использовать» их, как одиниз них выразился...

– Парни привезли их специально для того, чтобыКондаревский ломал им шеи? – сам себе не веря, спросил Артем.

– Возможно, он просто увлекся, – пожал плечамиЛялин. – Сначала девочка, потом проститутка, которая тоже задушена.

– Теперь тебя не надо убеждать, что оба убийствасвязаны, – хмуро бросила я Вешнякову. – Милый добропорядочный дядя,который ловил кайф, когда мог придушить кого-то.

– Преступная группировка, во главе которой былКондаревский? – начал размышлять вслух Артем. – Когда Кондаревскогоне стало, его сообщники решили нам помочь. Вот вам убийца, закрывайте дело иживите спокойно.

– Тут они, как всегда, перемудрили, – усмехнулсяЛялин.

– Почему это? – насторожилась я, потому чтовообще-то была согласна с Артемом.

– Допустим, их было трое, Кондаревский и два егоподручных... как их там?

– Саша и Валера.

– Вот-вот. Понятно, что парни слыхом не слыхивали оморали и законодательство их особо не волнует.

Кондаревский платит им большие деньги, а они помогают емупотакать своим страстишкам. Проститутку от Горбатого моста он увез сам, то естьскорее всего действовал в одиночку. В итоге убил ее и попытался избавиться оттрупа. Сам пытался. Спрашивается, почему?

Чего проще вызвать этих двух ублюдков и освободить себя отопасных хлопот.

– Ты хочешь сказать... Ты хочешь сказать, парни ему неподчинялись, то есть он не мог им приказывать? – нахмурился Артем.

– Или он по какой-то причине не хотел, чтоб они знали ослучившемся. Сейчас нам пытаются внушить мысль, что убийства – дело рукКондаревского. Кстати, очень похоже на правду. Человек он богатый и можетмногое себе позволить, парни работают за большие деньги, и все довольны.Кондаревский попадает в поле зрения милиции, и парни бьют тревогу. Особокрепким дядя не выглядел и под нажимом мог расколоться. Саша и Валера от негоизбавляются. Положим, девок они сами не убивали, но и за соучастие срок иммотать ни к чему. Все вроде гладко, если бы не кассета.

– Думаешь, Кондаревского кто-то снимал с цельюшантажа? – спросил Артем. – Те же парни и могли снимать. Почему бы инет? Кондаревский богат, и с таким компроматом на него они будут житьприпеваючи.

Тут уж не скажешь, у самих рыльце в пушку. Их грешки рядом сего почти что пустяки. К тому же Кондаревский и сам мог все заснять на пленку,чтобы потом любоваться и заново ловить кайф. Есть такие уроды-.