Лялин, кстати, к моему упорному желанию «смешать три разныхдела в одну кучу», по выражению Артема, отнесся с интересом и даже пару разкивнул, когда я излагала все это, так что теплилась во мне некоторая уверенность,что интуиция куда-нибудь да выведет меня.

Кирилла Алексеевича я застала в его кабинете. Он выгляделутомленным, слегка взвинченным и первым делом сообщил мне, что собирается вотпуск. Я порадовалась за него, он кивнул на стул, предложив:

– Присаживайтесь. – И даже не спросил, с какойстати я к нему явилась. Из этого я сделала заключение: мой звонок Деду ужепринес плоды, то есть, пока я сюда добиралась, Дед позвонил кому следует, атот, соответственно, донес до сознания Глаголева мысль о том, что мне надооказывать всяческое содействие. Впрочем, донести до сознания одно дело, а вотвозникнет ли у Кирилла Алексеевича такое желание, еще вопрос. К тому же у неговполне может иметься свой интерес вставлять мне палки в колеса. Одно хорошо, ненадо тратить время на объяснения.

– Значит, вы опять на боевом коне, так сказать, –не удержался он.

Я кивнула:

– Опять.

– Что ж, дело хорошее. Итак, чем могу помочь?

– Помните, гибель паренька...

– На Рабочей? – Он усмехнулся. – А вынастырная. Неужто вам больше нечем себя занять?

– Мне нужны сведения о его родственниках, друзьях,интересах. Словом, мне хотелось бы знать о нем все.

– Зачем вам это? Я задаю вопрос не праздный, вы жепонимаете, люди будут тратить время и силы, а дел у нас, можете мне поверить...

– Вы мне тоже поверьте: и у меня отнюдь не праздноелюбопытство.

Он внимательно посмотрел и кивнул:

– Хорошо. Постараюсь в ближайшие два дня...

– Лучше завтра, – перебила я невежливо.

– Хорошо, завтра, – сделав паузу, согласился он.

Не успела я выйти на улицу, как зазвонил мобильный. Женскийголос звучал так, что узнать его было при всем желании невозможно.

– Ольга Сергеевна, – взахлеб взывал кто-то. –Ради бога, приезжайте... – Мы бы, наверное, беседовали еще довольно долго,выясняя, куда и за каким чертом я должна приехать, но тут она сказала:

– Катя хотела убить себя.

– Ирина, это вы? – спросила я, сообразив, чторазговариваю с мачехой Кати Савельевой.

– Да-да, приезжайте.

Я поехала, хотя если девочка и впрямь собиралась лишить себяжизни, то обращаться надо к врачу, но никак не ко мне. Впрочем, женщина в такомсостоянии, что позвонить могла первому, кто пришел в голову.

Я подъехала к подъезду и увидела Светлану Коршунову. Онапоявилась из-за ближайших кустов, бросила недокуренную сигарету и направиласько мне. Трудно предположить, что поджидала она меня, но именно об этом я иподумала.

– Здравствуйте, – сказала она, быстро оглянулась ивздохнула:

– Значит, ее предки вам позвонили?

– Похоже, о том, что произошло, вы уже знаете? –задала я встречный вопрос.

– Угу. Звонила ей с утра, там как раз врачиха была.

Катька себе вены перерезала, на руках и на ногах. Никогда быне подумала, что смелости хватит, считала, брешет .

– Она что же, рассказывала вам о своихнамерениях? – нахмурилась я.

– Мне неприятности ни к чему, – торопливозаговорила девушка. – Папаша сегодня грозился к бабке в деревню отправитьи вообще...

– Садитесь в машину, – предложила я, она покорносела.

– Можно закурить?

– Курите.

Закурив и немного помолчав, уставившись в окно, Светанаконец произнесла:

– Парни эти... Ну, что увезли их тогда, Катьку,конечно, трахнули. Не один раз и по-всякому. Сволочи, одним словом. Ипригрозили, что, если она кому скажет хоть слово, убьют. Я ей тоже молчатьсоветовала, Юлька-то ведь исчезла... С этими парнями шутки плохи.

Менты бы их все равно не нашли, а башку они запросто моглиоторвать. Да и предки, то да се... лишние базары ни к чему. Что вы таксмотрите? Думаете, я не права?

– Значит, ее припугнули и Катя молчала. А чего это онанадумала вены резать?

– Сифилис у нее, – выпалила Света иотвернулась. – Я ее к врачу водила, у меня знакомый есть. Мачеха ее все кгинекологу уговаривала пойти, хитро так выспрашивала, что случилось и прочее,но Катька ни в какую. А тут забеспокоилась, что-то не так. Я ей и предложила,чтоб все по тихой. Поехали, и тут такой подарок. Кто-то из этих подонковсифилитиком оказался.

Она, конечно, в истерику. Я-то думала, поорет и успокоится,ничего хорошего, конечно, в этой заразе нет, но ведь сифилис лечат, правда? Можновылечиться, а этих гадов из головы выбросить. А она вены резать принялась...вот дура. Меня к ней вряд ли пустят, вы ей передайте, что... ну, чтобы дуракане валяла и вообще... меня в это дело впутывать нечего. Меня с ними не было, ачто я молчать ей советовала, так это потому, что за ее жизнь боялась. ВедьЮльку убили и ее запросто могли.

– Передам, – кивнула я, – а сейчас извини,мне пора.

Света покинула машину, я подумала и достала диктофон из«бардачка». Очень может быть, что пригодится.

Я направилась к подъезду, а Света вернулась в свое укрытие,значит, все же переживает за подругу, а не только за то, что папаша,прогневавшись, отправит ее в ссылку.

Ирина ждала меня возле двери. Не знаю, в каком состояниибыла девочка, а вот мачехе врач просто необходим.

– Мужа увезли в больницу, – заикаясь, сообщилаона. – Утром, когда все это случилось. Сердечный приступ. Катю он вбольницу отправлять запретил, она не хотела, плакала. Ее здесь оставили, мужпросил посидеть с ней. Я в туалет отлучилась, а она бинты с рук сорвала.Господи, что мне делать? Если ее отправят в психушку, он мне никогда непростит. А мне с ней не справиться.

– Вы успокойтесь, – как можно мягче попросилая. – И расскажите все по порядку – По порядку... Ага... Катя вроде быуспокоилась.