Стация, который приписывался мифографу Фульгенцию (VI в.): «Не без великого восхищения вновь принимаюсь я за мудрость поэтов, заслуживающую исследования, и за неистощимую жилу остроумия их, которые под привлекательным покровом (tegumento) поэтического вымысла полезным образом насадили ряд моральных наставлений. Ведь хотя, как свидетельствует Гораций, или пользу хотят приносить, иль усладу поэты или же разом сказать, что отрадно и в жизни пригодно [Наука поэзии. 333 сл.], они оказываются столь же отрадны и приятны по буквальному смыслу или повествовательному мастерству, сколь полезны и пригодны в образовании людских нравов благодаря аллегорическому объяснению фигур (mistica expositione figurarum). По этой причине, коль сравнить с великим малое можно [Вергилий. Георгики. IV. 176], уместным кажется сравнение поэтических сочинений с орехом; как у ореха есть две части, скорлупа и ядро, так и в поэтических сочинениях — буквальный смысл и аллегорический (misticus); скрывается ядро под скорлупой — скрывается под буквальным смыслом аллегорическое разумение; чтобы добраться до ядра, надо разломать скорлупу — чтобы раскрылись фигуры, надо разбить букву; скорлупа невкусна, а ядро имеет приятный вкус; подобным же образом не буквальный, но фигуральный смысл услаждает нёбо разумения. Отрок любит играть с целым орехом, но человек мудрый и взрослый разбивает его ради вкуса; подобным образом, если ты отрок, то сохраняешь буквальный смысл в целости, не раздавленный никаким тонким истолкованием, и им наслаждаешься, — если же ты взрослый, то следует разбить букву и извлечь ядро, чтобы подкрепиться его вкусом» (Fulgentius 1898, 180–181). В Средние века это сравнение было широко распространено, см., например, в «Плаче Природы» Алана Лилльского (XII в.): «Или на внешней оболочке буквального смысла лживо звенит поэтическая лира, но внутри разглашает слушателям тайну более глубокого разумения, чтобы, откинув скорлупу внешней лживости, читатель нашел сладостное ядро сокрытой внутри истины?» (Шартрская школа 2018, 255). Далее см.: Lubac 2000, 162–177.

21

Миланский клирик; родился в 1584 г., принял первую тонзуру в 1603 г., рукоположен в диаконы в 1610 г.; дата смерти неизвестна. О его отношениях с Джуссани см.: Bragantini 1992, 161–164.

22

Возможно, отсылка к Сенеке, Нравственные письма к Луцилию. 83.3: «Досуг без занятий науками — смерть и погребенье заживо» (пер. С. А. Ошерова).

23

То же, что, по английскому присловью, «родиться с серебряной ложкой во рту».

24

Речь о Франческо Патрици (1413–1492), итальянском гуманисте, епископе Гаэты, и его латинском сочинении «De Institutione reipublicae» (1520, итальянский перевод опубликован в 1545).

25

Пьер Грегуар (1540–1597), французский юрист и философ; главное его сочинение — трактат «De republica» (1596), оказавший сильное влияние на политическую философию. Родом он был из Тулузы, так что его часто называют Тулузцем даже на фронтисписах его сочинений (Petri Gregorii Tholosan J. U. doctoris ac professoris publici Opera omnia ad jus pontificium spectantia…, 1612).

26

Первые два имени призваны символизировать мудрого законодателя, последнее — человека, решительного в действии и общего благодетеля.

27

Образ дыма применительно к страстям (в частности, тщеславию), помрачающим человеческий мозг, ср.: у Т. Гарцони в «Больнице неизлечимо помешанных» (1586): Гарцони 2021, 24, 106. Ср. ниже: «позволив жалкому дыму себя ослепить» (гл. 2), «начала будоражить его мозги некая дымная причуда» (гл. 3), «дым честолюбия ослепляет очи разума» (гл. 27) и пр.

28

Анекдот о философе-перипатетике Формионе, выступавшем в Эфесе перед Ганнибалом с рассуждением о военном деле (195 г. до н. э.), рассказан у Цицерона (Об ораторе. II. 18. 75–76) и не раз перерабатывался авторами XVI в. (Антон Франческо Дони, Луиджи Гвиччардини, Юст Липсий).

29

Антиох III Великий, царь Сирии в 222–187 гг. до н. э., принимавший у себя изгнанника Ганнибала.

30

Salta-in-banchi. Вообще saltimbanco означает акробата или скомороха, но у Джуссани это человек, чем-то торгующий и при этом выделывающий всякие трюки, чтобы привлечь внимание базарной толпы к себе и своему товару (см. появление этого типажа ниже, гл. 11 и 17).

31

Определение восходит к комедиографу Луцию Афранию, которого цитирует Авл Геллий, Аттические ночи. XIII. 8. 3: «Навык (usus) меня породил, родила меня матерь Память; греки зовут меня Софией, а вы — Мудростью». Ср.: Липсий. Политика. I. 8, где это определение уже не мудрости (sapientia), как в первоисточнике, а благоразумия (prudentia), как в нашем тексте.

32

Ср.: Липсий. Там же: «Под навыком я понимаю познание дел человеческих, подаваемое зрением или размышлением. Под памятью — подобное же познание из слышания или чтения».

33

Цицерон. Об ораторе. I. 4. 15: «Навык… превосходит наставления всех учителей»; его цитирует Липсий, Политика. I. 8.

34

Плиний. Естественная история. XXVI. 6. 11: «навык — действеннейший во всем наставник»; Липсий. Политика. I. 8.

35

Плиний. Естественная история. XVII. 2. 24: «лучше всего доверять опыту»; Липсий. Политика. I. 8.

36

Аристотель. Никомахова этика. X. 9. 1180b–1181a; Липсий. Политика. I. 8.

37

Цицерон. Об обязанностях. I. 18. 60.

38

Липсий. Политика. I. 9: «Память же — второй родитель, которую я не только ставлю рядом с опытом, но в некотором отношении и впереди него».

39

Цицерон. В защиту Архия. VI. 14; Липсий. Политика. I. 9.

40

Цицерон. Об ораторе. II. 9. 36; Липсий. Политика. I. 9.

41

Плутарх. Тимолеонт. Вступление. 235е; Липсий. Политика. I. 9: «Ведь в ней [т. е. истории] тебе следует, словно в зеркале, украшать и приводить в порядок свою жизнь сообразно чужим добродетелям».

42

Ливий. I. Вступление. 10; Липсий. Политика. I. 9.

43

Василий I Македонянин, византийский император (867–886). Цитируются его «Учительные главы», обращенные к сыну, будущему императору Льву VI Мудрому (или Философу); о них см.: Чичуров 1986; Вальденберг 2008, 226–235.

44

Наш автор и здесь черпает из Липсия (Примечания к Политике. I. 9).

45

Тацит. Анналы. IV. 33. 2; Липсий. Политика. I. 9.

46

С летами навык приходит (Овидий. Метаморфозы. VI. 29). Цитируется у Липсия, Политика. I.

47

И эта, и предыдущая сентенция взяты из Липсия, Политика. I. 8: «Отсюда [т. е. из того, что „навык наставлениями не передается“. — Р. Ш.] и это народное присловье: