– Это как? В сандалии и белые простыни, что ли? – коротко хохотнул Фен.– Нет, ты уж прости, кэп, но для нас это излишне экстравагантно. Мы уже чего попроще предпочтем, из местного ассортимента: рубахи, штаны, колеты, сапоги. А костюмы противорадиационной защиты в багаж упакуем – на всякий пожарный случай...

Вот так мы и отплыли: в щегольских шелковых платках-банданах и ботфортах выше колен. С рапирами и автоматами. Со станковым пулеметом, установленным на носу «Черной катраны». Откровенно говоря, вся эта киношная роскошь изрядно попахивала дешевой бутафорией. Искатели сокровищ, мать их за ногу, как любит выражаться не слишком-то сдержанный на язык Фен. Змея и Дракона пришлось оставить в Никополисе, придав в помощь его преосвященству Кардиналу, назначенному мной наместником взамен окончательно спившегося Герцога и Герцогини, прочно занявшей VIP-палату для буйнопомешанных в лазарете при монастыре. Бравый лейтенант де Ретай остался при своих кирасирах. Нея и Дина не захотели бросать многочисленных пациентов, многие из которых находились в критическом состоянии. Из остальных доморощенных авантюристов мы сформировали команду лихих флибустьеров – я и Алехандро, Крися с Антонио, нагруженным томом святого Писания, Эрба, Риф, Айм, Рей, Феникс. «Охотники за вампирами» – так обозвал нас неунывающий Фен. Никто не протестовал. По-моему, всем до зуда в пятках не терпелось поиграть и в этих самых охотников, да еще во взаправдашних пиратов. Одна лишь я угрюмо хмурила брови, покуда отважные мореходы картинно махали шляпами, прощаясь с публикой, собравшейся на причале. Отплытие «Черной катраны» проходило чрезвычайно торжественно – под проникновенную напутственную речь Кардинала, изобилующую выдержками из неизменного Писания, а посему чрезвычайно длинную и нудную, нагнавшую на меня безудержную зевоту. Суть сего высокопарного «бла-бла-бла», естественно, свелась к одному: пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что, но в итоге – спасти всех. Категорически, безоговорочно и бесповоротно. Я скептично насупилась и многообещающе кивнула. Алехандро посмотрел на меня настороженно.

«Сама-то хоть поняла, что пообещала?» – безмолвно вопрошал его сосредоточенный взгляд. Чисто из упрямства я кивнула еще раз. О да, я-то понимала, на какое именно сумасбродство мы сейчас подписались, а вот понимают ли это остальные? Нам предстояло проплыть Средиземное, а затем Черное моря. Попасть в Карпаты. Найти ламий и ключ от Врат. Затем отправиться в Тибет и пустыню Гоби. И уже где-то в самом конце нашего невероятного путешествия, если, конечно, мы к тому времени еще умудримся остаться живыми и здоровыми, посетить леса Урала. Каким образом и за сколько времени мы сможем осуществить столь длительный и опасный поход, кажется, не волновало никого, кроме меня. Всем сейчас было не до того, ибо они громко орали «ура», размахивали шляпами, украшенными пышными плюмажами, и театрально раскланивались на «бис». Мне бы их оптимизм!

Алехандро тихонько подошел сзади и ласково меня обнял, привлекая к себе на грудь:

– Не порти людям настроение, дорогая. Им так хочется верить в сказку!

– А про сказки с плохим концом все, как обычно, забывают?

– Сказка с плохим концом называется былью,– доходчиво разъяснил Алехандро.– Думаешь, почему все романтические истории заканчиваются именно свадьбой?

– А чем они еще могут заканчиваться? – не поняла я.– Не смертью же…

– Да нет,– усмехнулся Алехандро, нежно целуя меня в рыжую макушку,– я говорю о том, что дальше свадьбы дело не в сказках идет. Авторы преднамеренно упускают все последующие семейные дрязги, разборки с битьем посуды и скандалы из-за пьянок. Ну скажи честно, кому нужны такие скучные сказки?

– Да, пожалуй, никому,– покладисто согласилась я.

– То-то и оно,– философски вздохнул милый.– Людям жизненно необходимы сказки со счастливым концом. Поэтому дай нашим друзьям возможность насладиться приятностями текущего момента, почувствовать себя настоящими сказочными героями. А хлебнуть горя они еще успеют…

Я резко повернулась и положила руки на плечи любимого мужчины, вопросительно заглядывая в глубину его карих глаз, где призывно загорались и меркли золотистые точки:

– А у нашей сказки тоже будет счастливый конец?

Алехандро интригующе усмехнулся, а потом легко прикоснулся губами к моему лбу, словно хотел скрепить поцелуем приносимую им клятву:

– Обещаю: я очень постараюсь сделать его таковым…

Попутный ветер без устали надувал широкие паруса фрегата. Я лежала на носу корабля, лениво разглядывая, как острый бушприт «Черной катраны» разрезает прозрачные буруны волн. Солнце медленно садилось в море, окрашивая зеленоватую воду в восхитительно розовый, с перламутровым оттенком цвет. Впереди, насколько хватало взгляда, расстилалась безбрежная гладь морских просторов. Немногочисленные косяки летучих рыб испуганно выпрыгивали из-под борта корабля и, вдохновенно расправив свои полупрозрачные плавники-крылышки, успевали пролететь по воздуху несколько метров, прежде чем вновь погрузиться в привычную среду обитания. Золотистая чешуя прекрасных созданий будила страстное желание поймать такую вот волшебную рыбку и уговорить ее выполнить хотя бы одно, но зато самое сокровенное твое желание. Я самокритично хмыкнула: вот еще, выискалась, называется, не по возрасту наивная любительница сказок!

Подобное погодное затишье продолжалось уже четыре дня. Всё вокруг нас – море, небо, облака – выглядело благополучным до неправдоподобия, а это и вызывало у меня некие смутные опасения! Я принципиально не верю в идиллии, особенно если учесть подозрительный факт, заключающийся в том, что даже слабый желудком Антонио и тот неуверенно выполз на палубу, позволив Фениксу поизощряться в неизменных шуточках по поводу своего кислого до невозможности, по-прежнему трупно-зеленоватого лица. Крися сердито косилась на ехидного штурмана, заботливо ухаживая за болезным послушником, украдкой чмокавшим ее в румяную щечку. Весь прочий экипаж откровенно маялся бездельем, самостоятельно выискивая дела сообразно собственному вкусу и предпочтениям. Риф день-деньской дрых в мягком гамаке, подвешенном на полуюте. Алехандро всерьез принялся обучать Айма приемам фехтования, приобретя в качестве благодарного зрителя насмешливую, острую на язык Эрбу. Рей, где-то раздобывший уголек и несколько листов плотной бумаги, увлеченно рисовал морские пейзажи необычайной красоты. Фен прочно утвердился в качестве рулевого. В общем, подходящие занятия нашлись для всех, кроме бесталанной меня. Вот и оставалось мне лениво валяться на палубе, любуясь проявлениями древней стихии, наблюдая за погодой и нехотя прислушиваясь к чужим разговорам. Я мало разбираюсь в долгосрочных метеорологических прогнозах, но почему-то вот втемяшилось в мою глупую голову, что подобное сочетание ветра, дующего в нужном направлении, и почти полное отсутствие волн может возникать только перед штормом или еще чем-то похуже. Что это – интуиция или здравый внутренний голос? Окружающее спокойствие продолжало радовать всех нас, но в моей душе, подобно занозе, засело недоброе предчувствие надвигающейся опасности. И в это самое время, анализируя свои ощущения, я вдруг услышала обрывок занятной беседы двух моряков, сворачивающих запасной парус невдалеке от места моей лежки.