Генерал тяжело дышал. На лбу выступили крупные капли пота.

- Я не знаю, Миша,- прошептал он - вот этого я не знаю.

* * *

Высокая докторша Юлия Николаевна вошла в палату и Сергейвдруг с удивлением обнаружил, что рад ей. Ее не было двое суток. За это времяон научился говорить, то есть слегка шевелить губами.

- Доброе утро, - сказал он, приподнявшись на койке, - где выпропадали так долго?

- Здравствуйте. Меня отпустили домой на пару дней. Ну как унас дела?

Поверх маски он увидел ее улыбающиеся глаза и вспомнил, чтона самом деле решил ее возненавидеть и даже поверил, будто от этого ему станетлегче.

- Вы не могли бы снять повязку? - внезапно попросил он.

- Именно это я и собираюсь сделать,- она села рядом ипротянула к нему руки, обдавая знакомым ароматом.

- Нет. Не мою. Вашу. Хочется посмотреть на ваше лицо.

Он почувствовал, как слегка напряглись ее руки. Она возиласьс бинтами, закрепленными у него на затылке, и вдруг тихонько, смешным тонкимголосом, пропела:

- Гюльчатай, открой личико!

- Нет. Я серьезно. Здесь все-таки не реанимация. Никто,кроме вас, не заходит ко мне в маске.

- В том-то и дело, - прошептала она еле слышно и осторожноосвободила его голову от сложной конструкции из бинтов и марлевых салфеток.

- Понятно, - он прикрыл глаза, - я не должен видеть вашелицо. Вдруг, когда все кончится и я окажусь на свободе, мне придет в головуискать с вами встречи? Это будет не по правилам. Получится несанкционированныйконтакт.

- А вам правда может прийти в голову такая глупость? -спросила она все так же шепотом на ухо, и он почувствовал едва уловимое теплоее дыхания сквозь маску.

- Конечно, нет, - промычал он как можно громче, - когда явыйду отсюда, я постараюсь поскорее забыть вас.

- Разумно, - кивнула она и открыла чемоданчик с лазернымаппаратом, - правда, через месяц нам придется встретиться еще раз. Я должнабуду убрать рубцы, которые останутся после полного заживления. Все. Закройтеглаза и расслабьтесь.

Что-то с ним происходило, когда он сидел перед ней с закрытымиглазами. Едва заметно учащалось дыхание и ужасно хотелось притронуться к ней.Просто так. Или не просто так. Вероятно, он начал выздоравливать. Он вспомнил,что не приближался к женщине больше двух лет. Были случайные подружки-шалавы.Мужицкий мат через слово, полная боевая готовность любить кого угодно и гдеугодно сию минуту. От них несло потом и перегаром. У них не хватало зубов. Сними не нужны были никакие церемонии. Следовало только соблюдать осторожность,чтобы не заразиться. Их любили, ими не брезговали. О них забывали даже не наследующий день, а через полчаса. Их убивали точно так же, как солдат-мужиков.

"Нет, дело не в докторше. Она красивая, но дело не вней. Просто я забыл, что существуют такие, как она. Это даже не другая порода.Это другая галактика. Таинственная и недоступная, окутанная сияющим облакомвсевозможных достоинств. Если совсем уж честно, я никогда не смел к такимприблизиться. А тут она совсем рядом. Возится со мной, этак нежно, заботливо.Сначала изрезала мне физиономию, отняла мою родную внешность, а теперь ее,наверное, совесть мучает. Они совестливые, эти дамочки, им хочется выглядетькрасиво не только снаружи, но и внутри".

Юлия Николаевна закончила лазерную процедуру и сталазакреплять свежую повязку.

- Так удобно? Не давит?

- Нормально, - мрачно промычал он.

"Заботливая. В белых халатах все кажутся заботливыми. Ядля нее подопытный кролик. Все скоро закончится, она вернется к своей обычнойжизни. Какая у нее жизнь? Чистенькая, сверкающая клиника, оборудованная попоследнему слову медицинской техники, большая уютная квартира. Муж... Кстати,интересно, есть у нее муж или нет? А дети? Спросить, что ли?"

- У вас муж есть? - выдавил он как можно невнятней, трусливонадеясь, что не поймет вопроса. Но она поняла и быстро ответила:

- Был. Мы развелись. У меня есть дочь Шура четырнадцати лет.

- Трудный возраст. Переходный. А бывший муж тоже врач?

- Да. Знаете, вам пока не стоит так много разговаривать.

"Ну вот. Я ей уже надоел. Конечно, кому же интереснобеседовать с подопытным кроликом?"

- Последний вопрос, - произнес он тихо и мрачно, - вы меняделали по какому-то определенному образцу или это была импровизация?

Она молча, еле заметно покачала головой и посмотрела на неготак выразительно, что он вспомнил то, о чем не должен был забывать. Палата былаоборудована не только подслушивающими устройствами, но и видеокамерой.Собственно, этого никто не скрывал. Черный блестящий глазок вполне открытоторчал из стены, аккурат напротив койки.

- Поздравляю, келлоидов у вас не будет, - сказала она громкои радостно.

- Что такое келлоиды?

- Выпуклые рубцы. Одна из главных бед пластической хирургии.От врача здесь ничего не зависит. Просто особенности организма...

Она стала объяснять ему нечто научно-медицинское. Он неслушал. От ее близости защекотало в груди. Сердце вспухло и тяжело, частозастучало.

- Вам пора выходить на воздух, - донесся до него ее низкийспокойный голос, - надо гулять, дышать. Сейчас уже тепло. Весна. Я поговорю сполковником.

- Полковник... полковник, - тягуче пробормотал Сергей, -знаете, как я устал от него? Наверное, больше, чем от всего прочего.

- Честно говоря, я тоже, - Юлия Николаевна вдруг стянуламаску и широко, весело улыбнулась прямо в глазок видеокамеры.

Она оказалась еще красивее, чем он представлял себе. Тонкоеправильное лицо, как на каком-нибудь старинном портрете.

"А может, это постарались ее коллеги? - ехидно подумалСергей. - Если человек работает в пластической хирургии, конечно, ему сделаюттакое вот идеальное личико. Впрочем, я дурак. Просто она мне жутко нравится и яэтого боюсь".

Юлия Николаевна между тем вытащила из кармана маленькиймобильный телефон и набрала номер.

- Михаил Евгеньевич? Добрый день. Спасибо, все нормально.Будьте добры, распорядитесь, чтобы моего больного выводили на прогулки. Емунужен свежий воздух. Да, именно пока он в повязке. Потом ему придется некотороевремя прятаться от солнца. Спасибо. И вам того же. - Она убрала телефон иповернулась к Сергею. - Все в порядке. Если хотите, можете отправляться напрогулку прямо сейчас.