Набравшись храбрости, она всё же оттолкнула его.

Виктор слегка пошатнулся, но опора на трость была надёжной. Усмехнулся на выдохе, покачивая головой.

—Не зарекайся, Вера,— свободная рука напряглась. Пальцы сжались в кулак.— Никогда нельзя быть уверенным в завтрашнем дне…

—Не приближайся ко мне больше!— её тоненький пальчик повис в воздухе перед его лицом,— Я уверена! Понял?! Уверена!

Снова толкнув его, уже не так сильно, она быстрыми и мелкими шажками выскочила из узкого коридора. Виктор остался на месте, вдыхая остатки ароматного шлейфа её духов.

Уверена она… ну-ну…

Приложил прохладную ладонь к горевшей щеке, и глубоко вздохнул. Нужно немного подумать. Подобрать ключик или найти рычаги воздействия. Давления, если понадобится. Не хотелось бы, но… он не привык сдаваться на полпути. Это займёт время. В его положении, просто забрать и держать её силой… не вариант.

Что за упрямица?!

Чертыхнувшись, мужчина неторопливо вышел в зал. Обвёл потяжелевшим взглядом всех гостей, останавливаясь на красивом женском профиле. Засмотрелся. Она так сильно нервничала. Дрожала. Мяла салфетку трясущимися пальцами и не смотрела на своего спутника. А он… криво ухмылялся, что-то рассказывая Вере, и постоянно пялился в свой телефон.

Секунда. И этот мудозвон поднимает голову. Интуитивно поворачивается в сторону Виктора, и их взгляды пересекаются. Виктор продолжает смотреть. Давит придурка, заранее зная, что тот, словно щенок, опустит взгляд в свою тарелку.

Ну?..

Хороший мальчик…

Виктор самодовольно усмехнулся, когда оказался прав.

Слабак.

Удовлетворённый вздох и ещё одна кривоватая улыбка.

Оставив на своём столе наличные, мужчина, наконец, покинул ресторан.

Достал телефон, набирая знакомый номер, и вслушиваясь в длинные и тихие гудки.

—Сергей Сергеич, вечер… да. У меня к тебе ещё одна просьба, если ты не против,— услышал ответ в трубке и тихо рассмеялся,— да, пожалуй… не мог бы ты копнуть поглубже, м? Очень буду благодарен. Конечно ждёт. Да, договорились. Хорошего вечера. До связи.

Бросил телефон рядом с собой и мягко хлопнул водителя по плечу.

—Домой.

—Понял.

Спина ныла. Устал.

Устал от собственной беспомощности. Всегда был сильным. Это чувство: когда физическая слабость раздражает и злит… хотелось всё крушить. Но он и этого не мог себе позволить. Чем крепче он становился, тем больше нетерпение сводило его с ума. Эта грёбанная трость!

Он покосился на резную рукоять из слоновой кости и скривился. Сколько он уже с ней ходит? Три месяца? Не так долго по сравнению с тем, сколько он проездил в коляске.

Чудо, что он вообще остался жив. Хотя, уверен, что прошлая жизнь ещё даст о себе знать. Это большая редкость: чтобы кто-то выходил из игры живым.

Клим нашёл Виктора много месяцев назад. Почти бездыханное тело. Валялся на голом асфальте. Весь переломанный. С внутренним кровотечением. На нём уже поставили крест. Но Клим стоял на своём. Если бы не он, то Виктора уже давно бы сожрали черви. Для него до сих пор остаётся загадкой, почему Валдай его не бросил там. Зачем заморочился, вытаскивая бедолагу с того света? Сейчас Виктор считал Клима своим лучшим другом. И единственным. Хотя, видит Бог, друзей он больше иметь не хотел. Потому что в его жизни уже был друг. И предатель в одном лице. Йохан. Мразь. Кто бы мог подумать? Он и мысли такой допустить не мог: что друг детства безжалостно и даже с удовольствием вонзит ему нож в спину. Замахнётся не только на Виктора, но и на его младшую сестру. Он ведь считал его братом.

Как непредсказуема жизнь…

А она? Вера? Уверена… глупая.

Не хотелось бы спускать тебя с небес на землю, Верочка… но такова жизнь.

Неделю спустя…

Она чувствовала что-то неладное. Наряжение в спине и слабость в ногах. Вера почувствовала это в тот момент, когда вновь переступила порог громадного помещения, именуемого манежем. Дыхание перехватило, когда перед глазами пронёсся мальчишка верхом на лошади. Он выполнял такие трюки, азы которых Алиса только начала получать.

Нужно было просто расслабиться. Улыбнись, Вера, и выдохни… день только начинается!

Вера остановилась возле ограждения и сложила свою сумку и ветровку на ближайшее кресло. Пожелала Алисе и удачи и продолжила смотреть на то, как юный наездник вместе со своим жеребцом исполняет аллюр.

Настанет день, и Алиса сможет похвастаться таким же мастерством.

—Вера Александровна?— девушка обернулась, услышав своё имя,— добрый день.

—Добрый день,— поприветствовала мужчину средних лет. Кажется, он был управляющим, или кем-то в этом роде.

—Вы сегодня одна?— он подошёл ближе и, встав рядом, окинул её внимательным взглядом.

—Да, а что?— растерялась. Обычно, здесь её никто не беспокоил.

—Не хотите прогуляться? Есть кое-какой разговор…

—Ко мне?— что-то подсказывало ей: разговор будет не из приятных. Она это видела по взгляду серых глаз напротив.

—Да,— он кивнул,— меня зовут Вадим Алексеевич. Пройдёмте. На улице сегодня чудесная погода.

—Да, хорошо.— бросила взгляд на свои вещи и, решив не одеваться, неторопливо пошла в сторону выхода.— Что-то случилось?

—Есть немного,— мужчина мешкал. Вынул руки из карманов брюк и поравнялся с Верой,— мы уже сообщили обо всём Павлу Андреевичу и Анне Сергеевне. Но они попросили, чтобы именно вы поговорили с девочкой.

—О чём?— Вера вопросительно уставилась на Вадима Алексеевича, и слегка притормозила, когда он открыл перед ней дверь, ведущую на улицу.

—Я понимаю, что человек и лошадь привыкают друг к другу. Особенно ребёнок. А Алиса с Пташкой превосходный тандем,— Вадим подал Вере руку, помогая подняться по небольшой деревянной лестнице,— дело в том, что Пташку купили. Сделка состоялась вчера вечером, и сегодняшнее занятие у Алисы последнее… именно с Пташкой. Мы займёмся подбором другой лошади для девочки.

—Купили?— Вера остановилась, всем корпусом разворачиваясь к мужчине, и изумлённо глядя ему в глаза,— подождите… что значит, купили? Я, может, и профан в этом деле, но насколько мне известно, эта лошадь не продаётся! Её закрепили за Алисой, и эта деталь обговаривалась отдельно и заранее. Как это: её купили?!

—Всегда есть нюансы, Вера Александровна. Это тяжело объяснить… покупатель платит большие деньги. Иногда больше, чем большие. Это может быть для некоторых баснословная сумма. Но, в наше время, к счастью или к сожалению, всё покупается и всё продаётся.

—Вы так просто мне об этом говорите? У вас совесть есть?— Вера обречённо взмахнула руками,— вы забираете лошадь у ребёнка! Вы понимаете, как сложно донести до ребёнка то, что сейчас вы рассказываете мне?! Это ребёнок! Она… Боже! Кому я объясняю?!