— И еще стрелы, — добавил Крокетт.

— О да. Сколько стрел?

— Шесть.

— Вы можете определить, сколько за духовое ружье и сколькоза стрелы?

— Нет, — коротко сказал Крокетт. — Не могу. На самом делеобе вещи бесценны. Стрелы пропитаны ядом, который не полагается ввозить в нашустрану. Это полностью оснащенное духовое ружье абсолютно уникально.

Его невозможно заменить. Это…

— Знаю-знаю, — прервал страховой агент. — Я просто пытаюсьобосновать оценку для нашей компании.

Все в порядке. Пятнадцать сотен за духовое ружье со стреламии семьдесят пять — за нефритового Будду. — Он взял кожаный чемоданчик-дипломат,вынул из него бланк и начал торопливо писать, используя дипломат как письменныйстол.

— О, не обязательно делать это сейчас, ночью, — вдругсмягчившись, разрешил Крокетт. — Я, знаете ли, очень разволновался. В сущности,звонить вам особой нужды не было, но…

— Нет-нет. — Страховой агент ненадолго оторвался от писания,чтобы взглянуть на Крокетта с приятной улыбкой. — Мы для этого и существуем,такое обслуживание мы и стараемся обеспечить… Подпишите здесь, мистер Крокетт,и мы пришлем чек по почте. Больше мы вас не побеспокоим.

Крокетт прочел заявление и подписал его. Страховой агентоткрыл свой дипломат, сунул в него бумагу, поклонился каждому, произнес:«Доброй ночи… Хотя правильнее сказать, с добрым утром» — и направился к лифту.

Берта выглядела «умирающим лебедем», поэтому я сказалКрокетту:

— Я полагаю, нам тут больше делать нечего.

— Какого черта нечего! — огрызнулся он. — Я хочу вернутьсвое имущество.

Я улыбнулся Берте и пояснил Крокетту:

— Коммерческий директор фирмы — она.

— Что вы имеете в виду? — спросил Крокетт.

— Я имею в виду, — ответил я, — что вы наняли нашеагентство, чтобы не пропускать незваных посетителей, а не для того, чтобывернуть украденную собственность. Если хотите поручить нам отыскать ваши вещи,то это отдельная работа.

Его лицо вспыхнуло, он шагнул было ко мне, но остановился.

— Будь я проклят, вы правы, — сказал он. — Полагаю, я долженперед вами извиниться, Лэм. Я недооценил вас, когда встретил.

— Оставим это, — промолвил я.

Берта произнесла с гордостью:

— Насчет Дональда многие ошибаются. Он невысокого роста, нокрепок и умен, как черт.

— Смени пластинку, Берта, — попросил я.

— Я-то насчет него не ошиблась, — сказала Филлис Крокетт,подавая мне руку. — Я сразу узнаю талантливых людей. Доброй ночи, мистер Лэм. Ярада была познакомиться с вами. Уверена, что утром мой муж обсудит с миссис Кулвсе деловые вопросы. — Она повернулась к Берте: — Доброй ночи, миссис Кул.

Я крикнул Мелвину Отису Олни, провожавшему страховогоагента:

— Задержите лифт, Олни, мы спустимся вместе и сэкономим одинспуск.

— Хорошо, задержу, — пообещал Олни.

Я постарался избежать рукопожатия Крокетта, чтобы не датьему возможности покалечить мне руку. Мы пожелали друг другу доброй ночи, вошлив лифт, и дверь закрылась. Страховой агент посмотрел на меня и улыбнулся:

— Возьмите мою визитную карточку. Я знаю ваше агентство, нобуду рад получить вашу личную визитку, если вы не против. Просто чтобы иметьточные сведения.

Я дал ему одну из наших карточек. Мы спустились в вестибюль,и Олни повел частный лифт обратно вверх.

— Вы с этого много имеете? — спросил я Уильяма Эндрю.

— Слава Богу, да, — ответил он. — Перепадает все время.Возьмем хотя бы Дина Крокетта. Он набивает квартиру редкостями, которыенасобирал в разных частях света. Время от времени возвращается домой и начинаетпросматривать свои сокровища. Думает, что они стоят миллион долларов. А мы дажене пытаемся предложить снизить цену. Это хороший бизнес. Никто не украдет этобарахло целиком, но часто то одно, то другое пропадает, и мы выплачиваемзавышенную страховку. Но страховые взносы у нас так велики, что выплатыокупаются с лихвой. Ко всеобщему удовольствию. Мы можем влипнуть только вслучае пожара. Но дом Крокетта пожаробезопасен… Мы готовы оценить его«сокровища» в миллион долларов, но если он завтра умрет и его движимоеимущество пойдет с молотка, знаете, сколько удастся выручить за все это? —Эндрю постучал по чемоданчику-дипломату, куда он спрятал заполненное Крокеттомзаявление. Я ничего не ответил, и Эндрю продолжил: — За все охотничьи трофеи —не больше десяти тысяч долларов. Это духовое ружье он раздобыл в кучеутиль-сырья и хлама. Заплатил только за провоз.

Когда я на следующее утро вошел в контору, Элси Брандсказала:

— Берта рвет и мечет.

— Чего ей надо?

— Тебя.

— Зачем?

— Кража на приеме.

— Я думал, она сама собирается заняться этим, — усмехнулсяя. — Газеты намекают, что была нанята только она.

Элси обычно старается не обсуждать наши с Бертой отношения,но на сей раз сказала сдержанно:

— Сегодня утром она иного мнения.

— Прекрасно. Отправляюсь к ней.

Я подошел к кабинету Берты, выполнил церемонию стука в дверьи вошел.

— Боже мой! Ты пришел почти вовремя! — истерически завопилаБерта.

— Что стряслось на сей раз?

— Этот проклятый Будда и духовое ружье.

— Ну и что с ними?

— Мы должны их вернуть.

— А на деле он вовсе не желает их возвращать, — сказал я. —Если Крокетт получит ружье и Будду обратно, ему придется вернуть страховой компаниидевять тысяч долларов.

— Мне он сказал, что хочет их вернуть.

— Так почему бы не вернуть ему их?

— Не гни со мной такую линию. Как ты, черт побери,собираешься найти эти вещи? Пока ты не втерся в агентство, у меня былпочтенный, заурядный бизнес. Учет векселей, подготовка счетов, проверкасвидетельств.

— И заурядные доходы, — напомнил я.

— После того как ты начал работать на меня по своим методам,мы приобрели славу сумасшедшего дома.

Я посмотрел на ее кольца с крупными бриллиантами. Берта проследилаза моим взглядом и вдруг оскалилась:

— Ладно, Дональд. Подо мной земля закачалась. Каким образомты сумеешь провести подобное дело, не привлекая полицию?