– Белое Пламя, – буркнул Демавенд. – Иприидет Белый Хлад, а за ним Белый Свет. А потом мир возродится с помощьюБелого Пламени и Белой Королевы… Тоже слышал. Это изложение пророчеств Ithlinneaep Aevenien, эльфовой предсказательницы. Я велел поймать одного монаха,который кричал об этом на рынке в Венгерберге, и палач долго и упорно выпытывалу него, сколько золота пророк получил от Эмгыра… Но прорицатель только плелбайки о Белом Пламени и Белой Королеве… До самого своего конца.

– Осторожнее, Демавенд, – поморщилсяВизимир. – Не плоди мучеников, ведь именно это-то Эмгыру и нужно. Ловинильфгаардских агентов, но священнослужителей не трогай, последствия могут бытьнепредсказуемы. Они по-прежнему пользуются в народе влиянием и уважением. Намдостаточно головной боли с белками. Не хватает еще волнений в городах иликрестьянских войн.

– К черту! – фыркнул Фольтест. – Этого неделай, этим не рискуй, того нельзя… Разве мы собрались, чтобы перечислять, чегоделать не можем? Или ты, Демавенд, притащил нас в Хаггу, чтобы мы лили слезы истенали над собственной слабостью и немощью? Начнем наконец действовать! Надочто-то делать! Надо прервать то, что творится!

– Я с самого начала именно это и предлагаю. –Визимир выпрямился. – Именно действовать.

– Как?

– Что мы можем сделать?

Снова наступило молчание. Ветер шумел, ставни хлопали постене замка.

– Почему, – вдруг проговорила Мэва, – все высмотрите на меня?

– Восхищаемся твоей красотой, – пробурчал Хенсельтиз глубин кубка.

– И этим тоже, – поддакнул Визимир. – Мэва,все мы знаем, что ты исхитряешься отыскать выход из любого положения. У тебяженская интуиция, ты мудрая женщина…

– Перестань кадить. – Королева Лирии сплела рукина подоле, загляделась на потемневшие гобелены с охотничьими сценами. Гончие,вытянувшись в прыжках, задирали морды к бокам убегающего белого единорога.«Никогда не видела живого единорога, – подумала Мэва. – Никогда. И,пожалуй, уже никогда не увижу».

– Наше положение, – заговорила она после долгогомолчания, оторвав взгляд от гобелена, – напоминает мне долгие зимниевечера в ривском замке. Тогда что-то висело в воздухе. Мой муж раздумывал, какбы ему завалить очередную фрейлину. Маршал комбинировал, как бы поскорее начатьвойну, чтобы побыстрее прославиться. Чародей воображал, будто он-то и естьвладыка. Лакеям не хотелось услуживать, шут ходил грустный, угрюмый и до ужасанудный, собаки выли в меланхолии, а коты спали, начихав на мышей, разгуливавшихпо столу в поисках чего бы поесть. Все чего-то ждали. Все украдкой поглядывалина меня. А я… Я им тогда показала. Показала всем, на что способна, так что ажстены тряслись, а окрестные медведи просыпались в берлогах. И глупые мыслимигом вылетели из голов. Неожиданно все поняли, кто тут командует.

Мужчины не произнесли ни слова. Ветер взвыл сильнее. Ленивоперекликались стражники на стенах. Удары капель о стекла в свинцовых рамкахперешли в сумасшедшее стаккато.

– Нильфгаард смотрит и ждет, – медленно тянулаМэва, поигрывая ожерельем. – Нильфгаард наблюдает. Что-то висит в воздухе,а во многих головах рождаются глупые мысли. Так давайте покажем всем, на что мыспособны. Покажем, кто здесь настоящий король. Тряхнем стенами погруженного взимний маразм замка!

– Уничтожить белок, – быстро сказалХенсельт. – Начать крупную совместную военную операцию. Устроить нелюдямкровавую баню. Пусть Понтар, Гвенллех и Буина зайдутся кровью от истоков доустьев!

– Прижать карательной экспедицией свободных эльфов в ихДоль Блатанне, – добавил, собрав лоб в складки, Демавенд. – Ввестиэкспедиционный корпус в Махакам. Позволить наконец Эрвиллу из Вердэна взятьсяза дриад в Брокилоне! Да, кровавая баня! А тех, кто выживет, – врезервации!

– Науськать Крах ан Крайта на нильфгаардскоепобережье, – подхватил Визимир. – Поддержать его флотом Этайна изЦидариса, пусть поднимет пожар от Яруги до Эббинга! Демонстрация силы…

– Мало, – покрутил головой Фольтест. – Всегоэтого слишком мало. Надо… Знаю, что надо.

– Так говори же!

– Цинтра.

– Что?

– Отобрать у нильфгаардцев Цинтру. Форсируем Яругу,ударим первыми. Сейчас, когда они не ожидают. Выкинем их снова за Марнадаль.

– Как? Мы только что говорили, что Яруга для войскнепреодолима…

– Для нильфгаардских. Но мы реку контролируем. У нас вруках устье, пути снабжения, наш фланг – под защитой Скеллиге, Цидариса икрепости в Вердэне. Для Нильфгаарда переброска через реку сорока—пятидесятитысяч человек – серьезное усилие. Мы можем переправить на левый берег Яругизначительно больше. Не разевай рот, Визимир. Ты хотел сделать нечто такое, чтопрервет выжидание? Что-нибудь эффектное, такое, что снова сделает наснастоящими королями? Этим «чем-нибудь» станет Цинтра. Цинтра объединит нас, ибоЦинтра – это символ. Вспомните Содден! Если б не резня в городе и немученическая смерть Калантэ, не было бы тогда такой победы. Силы были равны,никто не рассчитывал на то, что мы разобьем их наголову. Но наши войскабросились им на горло, как волки, как бешеные псы, чтобы отомстить за Львицу изЦинтры. А есть среди нас и такие, ярости которых не утолила кровь, пролитая насодденском поле. Вспомните Крах ан Крайта, Морского Вепря.

– Это верно, – кивнул Демавенд. – Крахпоклялся отомстить Нильфгаарду кровью. За Эйста Турсеаха, убитого у Марнадаля.И за Калантэ. Если мы атакуем левый берег, Крах поддержит нас силами Скеллиге.Да, тут есть шансы на удачу! Я поддерживаю Фольтеста! Нечего ждать, ударимпервыми, вызволим Цинтру, выгоним сукиных сынов за перевал Амелл.

– Спокойнее, – буркнул Хенсельт. – Не спешитедергать льва за усы, он еще не сдох. Это во-первых. Во-вторых, если мы ударимпервыми, то окажемся агрессорами. Нарушим перемирие, которое сами же скрепилипечатями. Нас не поддержит Недамир с его Лигой, не поддержит Эстерад Тиссен. Незнаю, как поведет себя Этайн из Цидариса. Против агрессивной войны выскажутсянаши цехи, купечество, знать… А прежде всего чародеи. Не забывайте о чародеях!

– Чародеи не поддержат нападения на левый берег, –подтвердил Визимир. – Перемирие было делом рук Вильгефорца из Роггевеена.Известно, что по его идее перемирие должно было постепенно перерасти впостоянный и устойчивый мир. Нет, Вильгефорц не поддержит войну. А Капитул,можете мне верить, сделает то, что захочет Вильгефорц. После боев за Содден он– первый в Капитуле. Что бы ни говорили другие маги, первую скрипку там играетВильгефорц.