— И тебе здравствуй! — попыталась улыбнуться я. — Можно войти?

Он хотел молча закрыть дверь перед моим носом, но тут вмешался Юл.

— Я так не думаю, — он придержал дверь рукой.

Нехотя, но Алексей отошёл, дав нам войти.

— Так зачем вы здесь? — так же сухо спросил он.

— Лёша, что бы между нами ни произошло, ты обещал помочь Беннистеру. Он послал нас за тобой. Пришло время сделать то, о чём мы договаривались, — сообщила я.

— А что, у меня есть выбор? — спросил он.

Юл усмехнулся.

— Я хочу, чтобы это было добровольно! — сказала я, заметив усмешку Юла.

— Ладно, будем считать, что добровольно, — подтвердил Алексей. — А у тебя с ним тоже что-то было? — кивнул он в сторону Юла.

— Что? Нет! — оскорбилась я.

«Флирт в примерочной же не считается?» — подумала я про себя.

— Король нас уже ждёт, — чтобы не развивать эту тему, Юл подошёл к нам и перенёс в поместье Беннистера.

Мы оказались во дворце, Беннистер нас уже ждал.

— Наконец-то все в сборе! — улыбаясь своей самодовольной улыбкой, поприветствовал он нас. — Алексей, рад, что ты принял правильное решение, — Беннистер решил подбодрить Алексея, но он этого не оценил. — И ты человек, — добавил он после недолгой паузы.

Беннистер перевёл взгляд на меня: в его глазах читалось удивление и… уважение? Я лишь улыбнулась в ответ.

«Спасибо Владу!» — подумала я одновременно с благодарностью и осуждением.

Но развивать эту тему мне не хотелось, поэтому я произнесла:

— Вольдемар, раз мы здесь, не стоит терять время! Я поднимусь за книгой, и мы можем начинать.

— Хорошо. Юлий пойдёт с вами, — сообщил Беннистер.

— Нет! — резко отрезала я. Он удивлённо посмотрел на меня. — Я ведьма, и я не собираюсь раскрывать свою магию, — уверенно сказала я.

Он подошёл ко мне вплотную и приподнял мне подбородок так, чтобы я смотрела ему в глаза. Во взгляде Беннистера я увидела уважение и страсть. Король медленно провёл рукой по моей шее и декольте…

— Как скажешь, Лили! — улыбнулся он.

Я взглянула на Алексея и заметила, как надулись вены у него на лбу. Видимо, он был очень зол.

«Что это? Ревность? — подумала я. — Значит, не всё потеряно», — улыбнулась я себе.

— Я тогда за книгой! — бодро сказала я и телепортировалась в комнату, чтобы не оставлять ребят надолго одних.

Взяв книгу из комнаты, я быстро телепортировалась обратно.

— А вот и я! — так же бодро произнесла я. — Мы с Лёшей пойдём, провожать не надо, дорогу до дерева помню, — сообщила я и потянула Алексея к выходу.

Когда мы вышли из дворца, Алексей первым начал разговор.

— Лили, как ты можешь пить людскую кровь, кровь невинно убиенных людей? — спросил он с осуждением.

«Видимо, наши отношения волнуют его меньше, чем факт того, что я теперь стригия», — огорчилась я.

— Лёша, шашлыки! — напомнила я. — Ты же ешь мясо невинно убиенных животных. В чём разница?

— Лили, люди не животные, я не ем себе подобных! — возразил он.

— Я тоже, ведь я не человек, — раздражённо сказала я.

— Но я человек! — внезапно остановился он. — Я для тебя обед?

— Нет! Что ты говоришь? Нам нельзя останавливаться, пойдём, — потянула я его за руку, но он не сдвинулся с места.

— Тогда чем я отличаюсь от остальных? — настаивал он.

— Тем… тем, что я люблю тебя, — произнесла я, глядя ему в глаза. Я ожидала, что он смягчится и ответит мне тем же, но этого не произошло. — Послушай, — продолжила я, поняв, что моё признание не возымело нужного эффекта, — животные тоже хотят жить, они бы наверняка не согласились с тем, что их едят. А люди делают это ради удовлетворения потребностей языка. У людей нет ни клыков, ни когтей, они травоядные по природе, но зачем-то убивают животных и едят мясо. Тогда как мне людская кровь необходима для выживания, я пью её, чтобы выжить! У меня есть клыки, и по природе я хищник. И раз уж мы определились с понятиями, может, наконец, пойдём? — закончила я свою тираду.

Видимо, она произвела на Алексея впечатление, потому что он послушно последовал за мной. До сада мы дошли молча. Убедившись, что за нами никто не следит, я проговорила:

— Лёша, Влад хочет убить тебя, — сказала я тихо, но вложив в интонацию всю серьёзность ситуации. Он лишь коротко взглянул на меня, но не ответил ничего. — Влад хочет обратить тебя! — повторила я попытку.

— Так убить или обратить? — наконец заговорил он.

— То обещание, что ты заставил меня дать, — пыталась я донести до него. — Влад хочет обратить тебя, чтобы я убила тебя! — мы как раз дошли до нужного дерева, поэтому я остановилась.

Я заметила, что он задумался.

— Но ты же выполнишь его? — он посмотрел мне пристально в глаза. В его взгляде я не увидела ни капли страха, и это испугало меня. Я не отвечала. — Лили, ты обещала! — настаивал Алексей.

— Лёша, давай сделаем так, чтобы не допустить этого! — не сдавалась я.

— Мы пришли? — спросил он.

— Да, это то самое дерево, колом из которого можно убить Дракулу, — ответила я.

— Тогда приступим? — предложил он.

Мы сели под дерево.

— Лёша, прошу, не отталкивай меня! — не сдавалась я.

Я взяла его за руки, и, к моему удивлению и радости, он тут же крепко сжал мои руки в ответ.

— Лили, — с мягкой горечью произнёс Алексей и заглянул мне в глаза, — это было неожиданностью для меня — узнать, что ты уже не человек… Но правда в том, что твоя аура не изменилась, поэтому я не понял, что ты стригия. Прости, что сомневался в тебе! Мне нужно было всё обдумать, но теперь я понял, что твоя доброта не зависит от того, человек ты или стригия. Я тоже люблю тебя!

Я так обрадовалась наконец услышать это, что готова была кинуться ему в объятия прямо сейчас, но место было неподходящим…

— Беннистер обещал отпустить нас, он сможет сделать тебя обратно человеком, ведь так? Мы сможем быть вместе, Лили! — с надеждой сказал он.

Улыбка сошла с моего лица, и я убрала руки.

— Что случилось? — заметил он моё огорчение.

— Беннистер не отпустит меня, — призналась я.

— Но он обещал тебе! — недоумевал Алексей.

— Это было до того, как я попросила сутки с тобой, — печально произнесла я. — Беннистер сказал, что позволит, если я соглашусь стать его женой после смерти Влада и больше никогда не увижусь с тобой.

— Но зачем ты это сделала? Зачем тебе понадобилось провести со мной сутки такой ценой? — не понимал он.

— Затем, что Беннистер не оставил бы нас одних: Юл должен