Я протянула ей руку, и она удивила меня, рассмеявшись.

— В этом доме мы не пожимаем друг другу руки, mija, мы целуемся, — сказала она, а затем потянулась ко мне и поцеловала в обе щеки, быстро обнимая.

Она была мягкой и по-матерински теплой, чего я никогда не испытывала. Я растаяла в ее объятиях, наслаждаясь короткими секундами комфорта. Ничего себе, это было приятно.

Мелли отстранилась и улыбнулась мне. Она была такой маленькой. Как ей удалось произвести на свет такого огромного и внушительного человека, как Ашер, было загадкой.

— ¡Que bonita!6 Бьюсь об заклад, ты разбиваешь сердца всех парней своими глазами, — воскликнула она, погладив меня по щеке.

— Только мое, мама.

Ашер обнял меня за плечи и привлек к себе. Это был удивительно собственнический жест, но с другой стороны, если бы его мама думала, что мы встречаемся, он должен был вести себя соответствующе.

Она рассмеялась.

— Не ревнуй. Если такая женщина остановила свой выбор на тебе, то назвать ее красивой, значит, сделать комплимент вам обоим. Ей, потому что она такая сногсшибательная, а тебе — потому что она выбрала тебя.

Она выбрала тебя. В этот момент Мелли напомнила мне мою маму. Что это было с женщинами старшего возраста и идеей выбора? У меня было ощущение, что в последнее время Вселенная пыталась мне что-то сказать, а я была слишком тупа, чтобы понять это.

— Могу я чем-нибудь помочь? Я принесла это. Большое спасибо, что пригласили меня. — Я вежливо улыбнулась. Манеры и этикет были моим безопасным местом в окружении взрослых. Стены, которые я могла воздвигнуть, обеспечивали защиту и безопасность.

Мелли взяла цветы, восхищаясь композицией, а Ашер забрал все остальные.

— Ты пытаешься переплюнуть меня на своем первом же семейном ужине, ДеЛори? — предъявил Беккет.

Я села рядом с ним и потянулась за миской с картофелем и запасной овощечисткой.

— Извини, Андерсон. Наверное, некоторых из нас просто воспитывали по-другому.

— Беккет? Принеси мне морковь, — позвала его Мелли.

Он тут же поднялся.

— Да, Мелли.

Я смотрела на него с открытым ртом.

— Я и не знала, что Андерсон может быть таким… покладистым.

Ева хихикнула.

— Он старается показать себя с лучшей стороны. Бек хочет, чтобы мама его усыновила, поэтому должен быть душкой.

Я подняла бровь, глядя на Беккета, когда он вернулся.

— Я не хочу, чтобы она меня усыновила… мне просто нужно стать ее любимым сыном, когда мы поженимся. — Он взглянул на Ашера. — Без обид, но твои дни сочтены.

Ашер просто кивнул.

— Конечно, удачи.

— Не могу поверить, что вы все станете семьей, — пробормотала я.

Я чистила картофель примерно так же хорошо, как тот, кто никогда не делал этого раньше. Не говоря ни слова, Ашер протянул руку, забрал у меня овощечистку и занялся оставшимися овощами.

— Ну, никогда не знаешь, может быть, кто-то однажды скажет то же самое и о тебе, — с ухмылкой поддразнила меня Ева. Она перевела взгляд с меня на Ашера. — Я считаю своим долгом сказать тебе, что у моего брата никогда раньше не было серьезных отношений, и он никого не приводил домой, чтобы познакомить с нашей мамой.

— Заткнись, — предупредил Ашер близняшку.

Она показала ему язык.

— Слишком поздно.

К нам подошла Мелли, держа в руках противень с горячими, восхитительно пахнущими пирожками.

— Кто-то должен попробовать, как они получились. Не ты, Беккет. Уинтер, не окажешь мне честь?

— В них нет корицы, если ты хочешь попробовать, — бросил Ашер, не отрывая глаз с овощечистки и картофеля в своей руке. Это было неожиданно обходительно с его стороны. Я была удивлена, что он вообще помнил о моей аллергии.

— Конечно, с удовольствием, — я взяла один пирожок с подноса и откусила его. Вкус взорвался у меня во рту. Яблоко, приправленное имбирем. Я прикрыла рот рукой, чтобы заговорить.

— Это так вкусно!

Мелли просияла.

— Скажи Ашеру, это он приготовил сладкую начинку.

Я удивленно повернулась к нему, но он не смотрел на меня. В этот момент заговорила Ева, ее голос был полон восторга.

— Подожди, пока не увидишь альбомы Ашера, в которых мамы собрала все его детские фотографии. Он прошел через годичную фазу супергероя, когда настаивал на том, чтобы носить свои белые плавки поверх штанов. Ему было десять.

Я не смогла сдержать смех. Ашер одарил Еву своим самым уничтожающим взглядом, а Беккет просто рассмеялся.

— Ох, Эш. Похоже, сегодня ты в меньшинстве. Я, например, не могу дождаться, когда увижу эти фотографии.

Ужин был одним из тех, что я никогда не забуду. Все говорили слишком много и слишком громко. Не было неловких пауз в разговоре или телефонных звонков, на которые срочно нужно было ответить в коридоре. Еда была вкусной и домашней, такой восхитительной, что ничто, кроме чистой любви, не могло ее создать.

Мелли была обходительной, доброжелательной богиней, правящей своим королевством, а все остальные были здесь, чтобы поклоняться.

Она была потрясающей. Она притягивала к себе так же, как и Ашер. Забавная, харизматичная и такая теплая, что это согревало мое сердце. Как и ее объятия, ее внимание дарило мне уют, с которым я не была знакома раньше.

Вишенкой на торте было видеть Ашера рядом с его матерью. Несмотря на то что он носил нож, орудовал клюшкой с жестокостью и разбрасывался порочными угрозами, он был очень хорошим сыном. Он души не чаял в Мелли, баловал ее и делал для нее все. Вот откуда взялась эта мягкость. Учтивость и покровительство. Если бы кто-то попытался вломиться в дом прямо сейчас, Ашер был бы первым в дверях, готовый дать ему отпор. Он ценил свою семью превыше всего. Это было старомодно и редко, и для меня казалось чем-то непостижимым. Такие семейные отношения были полной противоположностью всему, что я когда-либо видела или чему меня учили, и это делало мое одинокое детство еще более печальным.

Даже простое наблюдение за Ашером и Евой вызывало зависть. Была бы моя жизнь кардинально иной, если бы у меня был брат или сестра, которых можно было любить и которым я могла довериться? Возможно.

После ужина Беккет и Ашер исчезли, чтобы починить протекающую насадку для душа.

Мы с Евой убирали со стола, пока она болтала о своем экономическом классе.

— Знаешь, я видела Селену на днях, — удивила она меня.

— Да? Где?

— Она была в кафетерии в Адамс-холле. — Ева загружала посудомоечную машину, пока я споласкивала тарелки. — С ней все в порядке?

— Я... я не знаю. Почему ты спрашиваешь?