— Вот и чудно. Гастингс, этот Джозеф Аароне сейчас находитсяв Шерлок-Бэй. У него, кажется, неприятности. Мой долг помочь другу, тем болеечто однажды он меня здорово выручил, славный Джозеф Аароне!

— Разумеется, если вы так считаете, — ответил я. — Впрочем,Шерлок-Бэй — это, должно быть, очень милый уголок. Сам я еще никогда не бывалтам.

— Ну тогда мы соединим приятное с полезным, — сказал Пуаро.— Вы не могли бы узнать расписание поездов?

— Придется, вероятно, делать пересадку, а может, даже две, —заметил я. — Вы же знаете, эти железнодорожные линии тянутся через всю страну,и никаких ответвлений. Чтобы добраться от севера Девонского побережья до юга,нужно потратить целые сутки.

На вокзале я узнал, что нам предстоит всего одна пересадка.Я поспешил порадовать этим Пуаро, как вдруг случайно обратил внимание наобъявление бюро автобусных экскурсий:

ЗАВТРА

Экскурсия на весь день в Шерлок-Бэй.

Отъезд — 8.30 утра.

Маршрут пролегает через красивейшие ландшафты.

Я зашел в бюро, разузнал все детали и, воодушевленный,вернулся в отель. К сожалению, Пуаро не разделил моего энтузиазма.

— Друг мой, что у вас за страсть к автобусам? Железнаядорога — ничего надежнее нет. Там не спускают колеса и не бывает дорожныхпроисшествий. К тому же там мы будем избавлены от всяческих сквозняков. Не точто в автобусе.

Я заметил, что именно свежий воздух меня и прельщает.

— А если пойдет дождь? Погода у вас в Англии такаянепостоянная!

— На этот случай предусмотрен тент. Впрочем, при сильномдожде поездка будет отменена.

— А! Тогда будем надеяться, что пойдет дождь, — сказалПуаро.

— Если, конечно, вы так не хотите…

— Нет-нет, mon ami! Я же вижу, как вас тянет на этуавтобусную экскурсию. Слава Богу, что я захватил два шерстяных пледа. — Онвздохнул. — Но у нас, надеюсь, будет достаточно времени в Шерлок-Бэй?

— Боюсь, что нам придется там переночевать. Ленчпредусмотрен в Монкхэмптоне. Около четырех прибываем в Шерлок-Бэй, а в пятьавтобус отправляется обратно. Около десяти вечера он снова будет здесь.

— Так-так! — сказал Пуаро. — Значит, есть такие чудаки,которые находят во всем этом удовольствие? Но нам, конечно, возвратят половинустоимости поездки, если мы не поедем обратно?

— Не думаю.

— Вы должны настоять на этом.

— Пуаро, не стоит мелочиться.

— Друг мой, скупость здесь ни при чем. Я привык житьэкономно. Даже если бы я стал миллионером, я все равно не швырялся бы деньгами.

Однако, как я и предвидел, надеждам Пуаро не суждено былосбыться. Служащий бюро был чрезвычайно вежлив, но тверд как скала. Онпридерживался того взгляда, что билеты действительны на всю поездку, и дажеполагал, что это мы, собственно, должны доплатить за привилегию остаться вШерлок-Бэй.

Побежденный Пуаро, ворча, покинул бюро путешествий.

— Вы, англичане, ничего не смыслите в деньгах, —констатировал он. — Вы заметили, Гастингс, того молодого человека, которыйзаплатил без звука за всю поездку и при этом заявил, что выходит еще раньше, вМонкхэмптоне?

— Нет, не заметил. Я, кажется, в это время…

— Ну да, вы в это время как раз созерцали хорошенькую юнуюособу, которая купила билет на место номер пять, рядом с нами. Дорогой мой, отмоего взора никогда ничего не укроется. Когда я хотел купить билеты на местатринадцатое и четырнадцатое, которые находятся в середине и поэтому наиболеебезопасны, вы только из-за этой особы с пеной у рта доказывали, что третье ичетвертое места значительно лучше.

— Вы правы, Пуаро, — сказал я, чувствуя, как краснею.

— Ох уж эти рыжие локоны! Очередные рыжие локоны!

— Во всяком случае, смотреть на них будет гораздо приятнее,чем на того странного молодого человека.

— Это — дело вкуса. Мне был бы более интересен как размолодой человек.

Было в тоне Пуаро что-то такое, что заставило меня броситьна него взгляд.

— С чего бы это?

— О, ради Бога, не беспокойтесь. Наверное, он заинтересовалменя потому, что пытается отпустить усы, и результаты этого предприятияплачевны.

Пуаро любовно погладил собственные великолепные усы.

— Отращивание усов — это великое искусство. Мне симпатичнывсе, кто пытается им овладеть.

Надо сказать, что порой невозможно понять, говорит Пуаровсерьез или потешается над вами с самым серьезным видом. Поэтому я счел залучшее промолчать.

Следующее утро посулило нам ясный, солнечный день. Онвыдался поистине великолепный. Пуаро, однако, надел шерстяной пуловер, толстоепальто, прихватил два шерстяных пледа и, сверх того, дождевик. В довершениевсего он выпил в целях профилактики две таблетки против гриппа и взял с собойцелую аптечку.

И у меня, и у Пуаро было совсем немного багажа.Очаровательная девушка, которую мы видели вчера, также явилась с маленькимчемоданчиком, как, впрочем, и молодой человек, вызвавший у Пуаро такуюсимпатию. У остальных пассажиров багаж отсутствовал. Водитель уложил все четыречемодана в специальную нишу, и мы заняли свои места.

Пуаро злонамеренно отвел мне место во внешнем ряду, так как«там больше свежего воздуха», а сам уселся между мной и нашей прекраснойсоседкой. Но скоро он все устроил наилучшим образом. Пассажир с шестого местаоказался чересчур навязчивым. Своими якобы остротами он нагонял невыносимую тоску,и Пуаро потихоньку спросил девушку, не желает ли она пересесть. Они поменялисьместами, и через некоторое время мы уже вовсю болтали втроем.

Девушка была еще очень молода, вряд ли старше девятнадцатилет, и бесхитростна как ребенок. Уже через несколько минут мы знали, что онаедет выполнять поручение своей тети, которая держит в Эбермуте антикварныймагазин.

После смерти своего отца тетя оказалась при довольностесненных обстоятельствах. Ей пришлось превратить дом, полный милых ипрекрасных вещей, в магазин антиквариата, затратив на это весь небольшойкапитал, оставшийся ей в наследство. Дело оказалось успешным. Мэри Дюран, такзвали нашу попутчицу, приехала к тете учиться ремеслу и была совершеннодовольна своим новым занятием. Оно нравится ей значительно больше, чем прочиезанятия для девушек ее круга — воспитательниц или компаньонок. Пуаро выслушалрассказ, благосклонно кивая.