— К несчастью для них и для вас, — заявил Стивен, изумленныйее столь бурной реакцией на его опоздание, — поскольку вы уже помолвлены сомной.

Но Шерри уже села на своего любимого конька, и ее нельзябыло остановить.

— Джентльмены, с которыми я сегодня познакомилась, не толькодобры, но и гораздо привлекательнее вас!

— Неужели? — пренебрежительно усмехнулся он. — В чем же ихпривлекательность?

— Во-первых, они моложе! — парировала Шерри, мечтая согнатьулыбку с лица этого высокомерного, несносного графа. — Вы слишком стары дляменя. Сегодня вечером я это поняла.

— В самом деле? — Он выразительно посмотрел на ее губы. —Насколько я помню, в иные моменты вы находили меня весьма привлекательным.

Шерри отвела взгляд.

— Не смотрите на меня так! Это неприлично, пойдут сплетни! —зашипела она, пытаясь отстраниться от него, но он, словно не замечая ее ярости,еще сильнее прижал ее к себе и очень спокойно, словно речь шла о самыхтривиальных вещах, спросил:

— Как по-вашему, что будет, если я не сдержусь и либо взвалювас на спину и унесу отсюда, либо поцелую прямо сейчас, не сходя с места. Дляначала это здорово скомпрометирует вас в глазах всех респектабельных мужчинздесь в зале. А для такого своевольного, себялюбивого и бессердечного, как я,это не имеет значения.

— Вы не посмеете! — взорвалась она, бросая на него гневныевзгляды и понимая, что он просто пугает ее. Между тем танцующие пары, горяжеланием стать свидетелями скандала между таинственной американкой и графомЛэнгфордом, сбились с такта. Стивен посмотрел на ее пылающее очаровательноелицо, которое дышало гневом, и невольно улыбнулся.

— Вы правы, моя дорогая, — мягко сказал он. — Я не сделаюэтого.

— Да как вы смеете называть меня дорогой после подобныхзаявлений?

Забыв на какой-то момент, что Шерри может окончательнопотерять терпение, если он позволит себе утонченные непристойные шутки,принятые в его кругу, Стивен заглянул за корсаж, из которого соблазнительновыглядывали ее нежные груди, и с наглой ухмылкой заявил:

— Вы и представить себе не можете, на что я способен, когдавы рядом. Кстати, не забыл ли я сделать вам комплимент по поводу вашего платья?

— Да катитесь вы в преисподнюю вместе с вашимикомплиментами! — не выдержала она и, вырвавшись, оставила его одного натанцевальном кругу.

— Бог ты мой! — сказал Мэйкпис партнерше. — Вы видели? МиссЛанкастер убежала от Лэнгфорда посреди танца.

— Должно быть, у нее с головой не в порядке, — вне себя отудивления ответила партнерша.

— Тут я с вами не соглашусь, — с гордостью возразил молодойбаронет. — Когда мы с ней танцевали, ничего подобного не было. Напротив, онапоказалась мне верхом благородства и женственности.

После вальса баронет поспешил к друзьям, надеясь, что и онизаметили, как потрясающе красивая рыжая американка отвергла надменного графаЛэнгфорда, отдав предпочтение ему, баронету.

Ни от одного джентльмена на балу не ускользнуло этобеспрецедентное событие. Так ему и надо, этому ненавистному графу Уэстморленду,неожиданно вторгшемуся на их территорию. Хоть одна женщина оказалась достаточнопроницательной, чтобы поставить его на место и уделить внимание Мэйкпису.

В считанные минуты Мэйкпис необычайно вырос в глазах своихдрузей, а Шерри превратилась в героиню бала.

Взбешенный ее выходкой, Стивен отошел в сторонку и тутзаметил, что целая толпа мужчин устремилась к его невесте. Они окружили ее,наперебой приглашая на танец, и так бессовестно льстили, что Шерри невольнобросила взгляд в его сторону, умоляя о помощи, однако взгляд этот был обращенне к нему, а к Дю Биллю.

Ники отставил стакан лимонада и поспешил к Шерри, но не смогпробиться через плотное кольцо мужчин. Девушка попятилась, затем повернулась ипобежала в сторону туалетной комнаты, а Ники вернулся к колонне, где они доэтого стояли со Стивеном, и скрестил руки на груди так же, как Стивен. Они ипредставить себе не могли, что в этот момент выглядели, как двойники: обакрасивые, галантные, темноволосые, в безукоризненно сшитых костюмах, с печатьювежливой скуки на лицах.

— Шерри стала героиней бала и идеалом всех мужчин в этомзале, — заметил Ники. — И все потому, что отвергла вас.

Стивен и сам так думал, однако утешался мыслью о том, что уДю Вилля тоже не очень радостный вид.

— Уже завтра мою невесту во всеуслышание объявяторигинальной, несравненной, в общем, Жанной д'Арк, и каждый лондонский хлыщбудет до небес превозносить ее имя. Вы нанесли мне, как претенденту на ее руку,серьезный ущерб.

— Я положил конец вашим притязаниям, — очень довольный, парировалСтивен и кивнул головой в сторону дебютанток и их мамаш, столпившихся упротивоположной стены.

— Впрочем, у вас есть большой выбор среди этих жаждущихвыйти замуж девиц. Сделайте сегодня предложение любой из них, и завтра жеполучите благословение их родителей.

Ники невольно проследил за его взглядом, и оба, забыв овражде, с минуту наблюдали за тем, с какой жадностью рассматривают ихпотенциальные невесты.

— Вам никогда не казалось, что эти девицы смотрят на вас какрыбак на форель, когда та хватает наживку, — поинтересовался Ники, любезно, срассеянным видом кивнув молодой леди, которая кокетливо обмахивалась веером истроила ему глазки.

— Не знаю, как там насчет форели, но думаю, что они скореевидят во мне незаполненный банковский чек с ногами, — ответил Стивен, бросилнеодобрительный взгляд на леди Рипли, не спускавшую с него глаз и что-тонашептывавшую дочери, без всякого выражения посмотрел на ее дочь, славнуюдевушку, не лицемерную, искреннюю, одну из немногих в зале не пытавшихся ловитьвыгодных женихов.

— Хоть у дочери Рипли хватает здравого смысла и гордости,чтобы не обращать на нас никакого внимания.

— Хотите, познакомлю вас с ней, чтобы вечер не пропал даром,— предложил Ники. — Я не отступлюсь от своих обязательств перед прелестнойрыженькой девушкой, тем более что она ко мне не совсем равнодушна, хотя мысовсем недавно знакомы.

— Дю Билль? — произнес Стивен с металлом в голосе, что такне вязалось с написанной на его лице учтивостью, предназначенной для милыхженщин.

— Лэнгфорд?

— Забудьте про обязательства!

Скрывая усмешку, Ники придал лицу непроницаемое выражение ивернул Стивену его косой взгляд.

— Вы хотите сказать, что больше не считаете себя свободнымот обязательств перед мисс Ланкастер? — не без ехидства спросил он.