Перспектива получить самую высокую похвалу за успешнуюорганизацию «Ярмарки невест» во время ее дежурства привела патронессу в такойвосторг, что она пропустила мимо ушей оскорбительные выпады в адресблагословенных залов Альмака, подаваемых там закусок и напитков, а заодно ипосетителей.

— Ну, хорошо, входите.

Опасения Шерри опозориться на балу оказались напрасными.Встретили ее радушно, и весь вечер она танцевала. В общем, бал, можно сказать,удался, если не считать каких-то второстепенных деталей. Но пока не пробилоодиннадцать, до самой последней минуты Шерри была в напряжении, ожидаяпоявления Стивена. Он не пришел, и напряжение сменилось разочарованием. Однакоона не злилась, не возмущалась, а приняла это как должное. Она догадывалась,что к Альмаку граф относится скептически и вряд ли отправился бы туда ради нее.Да и с какой стати? Уитни и старая герцогиня заблуждались, полагая, что графуона небезразлична, теперь Шерри это поняла. Стараясь не думать о нем, Шерристала прислушиваться к разговору девушек с их мамашами, стоявших кружком рядомс ней. Время от времени они вежливо обращались к Шерри, чтобы она не скучала.Почти все девушки были моложе ее и очень компанейские, если, конечно, не велизаумных бесед. В то же время приходилось только удивляться их осведомленностиотносительно дохода, перспектив и происхождения буквально каждого холостяка взале, и стоило ей случайно бросить взгляд на мужчину, как они сами или ихмамаши и компаньонки с готовностью выкладывали все, что им было известно о нем.Шерри это забавляло, в то время как мисс Чарити приводило в смущение.

Герцогиня Клермонт, суровая пожилая особа, которая привезлана бал свою внучку Дороти Ситон, тоже американку, как и Шерри, кивнула головойв сторону красивого молодого человека, который просил Шерри оказать ему честь,станцевав с ним второй по порядку танец, и предупредила.

— На вашем месте я бы вежливо отделалась от молодогоМэйкписа. Он всего лишь баронет, и его доход не превышает пяти тысяч.

Это услышал Николае Дю Билль, который почти весь вечерпровел за карточным столом и только сейчас подошел к Шерри.

— Вы выглядите такой растерянной, cherie, — весело шепнулон, наклонившись к ней. — Поразительно, не правда ли, что в стране, котораякичится своими утонченными манерами, без зазрения совести болтают о подобныхвещах.

Музыканты освежились прохладительными напитками, закусили ивернулись в зал. Снова заиграла музыка.

— У мисс Чарити ужасно измученный вид, — сказала Шерри,повысив голос, чтобы он не утонул в общем шуме. Мисс Чарити услышала свое имя итотчас вскинула голову:

— Дорогое дитя, я совсем не устала. Просто ужасно зла наЛэнгфорда. Ведь он обещал прийти! Ну ничего, дам ему хорошую взбучку за такоеневнимание к вам!

Вдруг все повернулись и стали смотреть куда-то в сторону,разговоры оборвались, но вскоре возобновились, теперь уже шепотом. К счастью,Шерри не подозревала, что произошло, и продолжала разговор с Чарити.

— Не важно, мэм, — ответила она. — Я прекрасно обхожусь безнего.

Однако мисс Чарити стояла на своем.

— До чего же я зла! За последние тридцать лет, если мнепамять не изменяет, ни разу не была в такой ярости!

В это время, услышав монолог Чарити Торнтон, рядом с нимиостановилась герцогиня Клермонт. Вдруг что-то привлекло ее внимание, и онавоскликнула.

— Не верю своим глазам!

Все вокруг разом заговорили, а герцогиня приосанилась игромко скомандовала внучке:

— Дороти, поправь прическу и платье. Такой шанс нельзяупустить.

Шерри невольно посмотрела на Дороти, которая, как ибольшинство дебютанток, начала поспешно прихорашиваться. Одни поправляливолосы, другие расправляли складки на платьях. Дожидавшиеся приглашениякавалеров на танец толпой устремились в туалетную комнату, чтобы привести себяв порядок.

— Что происходит? — с недоумением спросила Шерри у Ники — заним ей ничего не было видно.

Он скользнул взглядом по лицам блондинок и брюнеток,которые, зардевшись, возбужденно переглядывались, и, даже не обернувшись,ответил:

— Либо начался пожар, либо появился Лэнгфорд.

— Это невозможно. Ведь двери закрывают в одиннадцать.

— И тем не менее готов биться об заклад на крупную сумму,что все дело в нем. Инстинкт женщин никогда не подводит, они, как охотники,почуяли дичь. Хотите, я сейчас посмотрю!

— Только, пожалуйста, незаметно. Николае осторожно оглянулсяи сообщил:

— Он задержался у входа, приветствует патронесс. И тутШерри, неожиданно для самой себя, обошла Ники и направилась в туалетнуюкомнату, но не вертеться перед зеркалом, не прихорашиваться. Боже упаси! Простоей необходимо было обрести душевное равновесие, ну и чуть-чуть поправитьприческу.

Дожидаясь своей очереди, Шерри обнаружила, что девушкитолько и говорят что о ее женихе, однако ничего утешительного для себя неуслышала.

— Моя сестра упадет в обморок, когда узнает, что Лэнгфордбыл нынче в Альмаке. Прошлой осенью на балу у леди Миллисент он немногопоухаживал за ней, но на этом все и кончилось. А она до сих пор мечтает о нем,— сказала одна девушка, к немалому удивлению остальных.

— Но прошлой осенью, — возразила другая, — Лэнгфордсобирался сделать предложение Монике Фицуеринг.

— Ничего подобного! Я слышала разговор моих сестер, онисовершенно точно знают, что прошлой осенью у него был… — она прижала ладонь кгубам, и Шерри стоило большого труда расслышать конец фразы:

— бурный роман с одной известной замужней леди.

— А вы когда-нибудь видели его cherie amie? — спросила однаиз девушек, и все, как по команде, повернулись к ней. — Два дня назад моя тетявстретила его с ней в театре.

— Cherie amie? — вырвалось у Шерри. Она просто представитьсебе не могла, что, отужинав с ней и своими родственниками, он сразу помчался скакой-то женщиной в театр.

Девушки, с которыми она уже успела познакомиться в этотвечер, рады были предоставить своей новой подружке, к тому же американке,необходимую информацию, чтобы она получше разобралась в тончайших нюансахсплетен.

— Cherie amie — куртизанка, женщина, удовлетворяющаянизменные наклонности мужчины. Одна из них, самая красивая, Элен Деверне.

— Как-то вечером я слышала разговор моих братьев. Онисказали, что восхитительнее ее нет на земле. Ее любимый цвет — бледно-лиловый,и, представьте… Лэнгфорд заказал для нее посеребренный кабриолет с сиденьями избледно-лилового бархата.