Саванна на секунду замолчала.

– Не знаю. Думаю, мне рассказал ты сам.

– Нет, – возразил он. – Я не рассказывал.

– Ну, разумеется, рассказывал. Ты наверняка мне все рассказал.

– Саванна, я сам не знаю, какие семьи записали своих детей в мою программу. Хэнк Филдинг сказал мне, что их фамилии знают только он сам и Дебби Краудер.

– Ну, кто-то же мне рассказал, – сказала она. – Разве это имеет значение?

Трэвис отодвинулся от нее, пытаясь припомнить, что Дебби говорила ему на банкете. Что-то насчет того, что Саванна заходила к ней в офис на прошлой неделе – и, может быть, в самый день, когда она по просьбе Хэнка печатала список фамилий семей, чьи дети были включены в программу. Что Рене сказала ему перед тем, как он уехал?

Когда вы увидитесь с Саванной снова, передайте ей от меня кое-что. Скажите ей, что я выхожу из игры. Скажите ей, что она победила.

Трэвис высвободил свою руку из руки Саванны и встал, объятый все нарастающим чувством отвращения и недоумения.

– Это ведь была ты, что, скажешь, нет? Это ты позвонила тем родителям, назвавшись Рене.

Саванна резко втянула носом воздух, на мгновение ему показалось, что она будет все отрицать, затем она медленно выдохнула и посмотрела на него с веселой улыбкой.

– А что, если и так? – сказала она. – Ты же сам понимаешь, что Рене тебе не пара; она просто зря тратила твое время.

Трэвис отвернулся, ища глазами что-то прочное, что-то надежное и знакомое, чтобы избавиться от захлестнувшего его чувства нереальности происходящего. То, что сделала Саванна – и то, что она продолжала делать сейчас, – было не просто странным, это было почти безумным, почти ненормальным. Сам того не зная, он стал призом в придуманном ею соперничестве между ней и Рене Ричардсон. Он-то думал, что он и Саванна старые друзья, а она даже не считала его за человека.

– Убирайся, – сказал Трэвис.

Саванна подошла к нему сзади и обняла его за талию, всем телом прижавшись к его спине.

– О, мой сладкий, перестань, – промурлыкала она. – Теперь мы с тобой сможем пожениться, как нам и следовало еще много лет назад. Разве ты сам не видишь? Мы были созданы друг для друга.

Он оторвал ее пальцы от своей талии.

– Я же сказал тебе, чтобы ты убиралась вон.

* * *

У Трэвиса ушло еще десять минут на то, чтобы выпроводить Саванну из дома. К тому времени, когда это ему удалось, на полу валялись разбитые бокалы для шампанского, перевернутая бутылка «Джека Дэниелса» лежала на стойке бара, и из нее вытекало ее содержимое, а на лице Трэвиса красовались следы от ногтей, которые только чудом не выцарапали его левый глаз. Пока машина Саванны выезжала с его подъездной дороги, он прислонился лбом к входной двери, чувствуя себя потрясенным до глубины души и несчастным. Хотя они расстались и плохо, думал он, теперь, по крайней мере, со всем этим покончено. Больше не будет этих лукавых подмигиваний, этих якобы случайных встреч, этих приглашений на ужин в ее доме. То, что было сказано и сделано за последние несколько минут, означало окончательный разрыв. Ни о каком их совместном будущем больше не могло быть и речи.

Макс забился под стол, он прибежал на кухню, как только Саванна начала вопить. Трэвис подошел к столу и попытался выманить его оттуда лакомством, но бедный пес не двигался с места.

– Я сожалею, что тебе пришлось это увидеть. – Он посмотрел на входную дверь. – И сожалею также и о многом другом.

Он вернулся в гостиную за своим мобильником. Рене, наверное, страшно на него зла, но он должен перед ней извиниться. Простит ли она его или нет, но он, по крайней мере, обязан рассказать ей обо всем, что произошло. И еще он хотел поговорить с ней о ее сыне, Киране. Из всех безумных мыслей, роившихся в голове Саванны, одна все-таки была здравой.

Его внимание привлек звук машины, приближающейся по подъездной дорожке к его дому, и он подошел к фасадному окну, чтобы посмотреть, кто в ней приехал. Если это возвращается Саванна, чтобы вызвать его еще на один раунд, он вызовет 911, чтобы ее успокаивали и выводили из дома уже без него. Но вместо машины Саванны перед его домом остановился белый внедорожник с голубой мигалкой на крыше.

– Это шериф, – в недоумении сказал он вслух.

Может быть, Саванна пожаловалась на него властям? Но тут за патрульной машиной остановилась черная «Тойота Тундра». Трэвис нахмурился.

– Какого черта здесь делает Трей Дэниелс?

Он подошел к двери и стал ждать, когда мужчины, вышедшие из машин, позвонят в дверной звонок. Ему нужно было немного времени, чтобы привести свои мысли в порядок, и он отнюдь не собирался открывать дверь, прежде чем они позвонят, и встречать своих визитеров с распростертыми объятиями, даже если это помощник шерифа и мэр. Стоя и прислушиваясь к их шагам на пешеходной дорожке, он почувствовал на своей руке горячее дыхание и прикосновение жестких усов. Любопытный Макс притащился в прихожую, чтобы посмотреть, в чем дело.

– Все в порядке, – прошептал Трэвис, гладя пса по голове. – Если она скажет, что драку затеял я, то я с удовольствием расскажу им, что она сотворила.

Наконец заиграла мелодия звонка, и он повернул дверную ручку, готовясь опровергнуть любую напраслину, которую возвела на него Саванна Хейс. Однако вместо Саванны Трэвис с изумлением увидел стоящего на его крыльце мальчика лет десяти, с таким же толстым телом, такими же тяжелыми веками и таким же злобным взглядом, как и у мужчины, который стоял за его спиной.

– Это он! – сказал мальчик, обвиняюще показывая пальцем на Макса. – Это тот самый пес, который напал на меня!

– Что? – Трэвис посмотрел на помощника шерифа. – В чем дело?

Помощник шерифа облизнул губы и, прежде чем ответить, бросил быстрый взгляд на Трея Дэниелса.

– Коуди говорит, что ваш пес напал на него, когда он вчера проходил мимо леса.

– А вы уверены, что это был мой пес?

– Конечно, это был он, – сказал Трей. – Сколько, по-твоему, в городе мерзких псов вроде этого?

Трэвис продолжал сохранять спокойствие, напомнив себе, что для Трея Дэниелса грубые угрозы – это дело привычное. К тому же он явно беспокоился за сына. Возможно, на его месте он, Трэвис, вел бы себя точно так же. Однако, подумал он вновь, переведя взгляд на Коуди, мальчик, похоже, невредим. Так что, в чем бы он ни обвинил пса, это обвинение наверняка окажется не слишком серьезно. Он повернул голову и взглянул на Макса, которого появление этого мальчика, похоже, напугало.

– Прости, если Макс тебя напугал, – сказал он. – Но вообще-то он очень ласковый.

– Ласковый? Черта с два! – взревел Трей. – Только посмотрите на его размеры! Если бы Коуди не убежал, твой пес мог бы его загрызть.

Трэвис уже собрался сказать Трею, чтобы тот заткнулся, когда помощник шерифа откашлялся.