– Да, – кивнул Владлен, – верно, считайте, испугался!

– Но при этом не послушались до конца Шнеера, поговорили сженой, рассказали ей о Никите, – тихо сказала я.

Богоявленский шарахнулся в сторону.

– Откуда вы знаете?

– Разве я сейчас солгала?

– Нет, – взвился Владлен, – нет! Но поймите, очень тяжелоодному жить с тайной. Да еще Аня, земля ей пухом, стала истерики закатывать.Почему ушел в журнал? Где новые стихи? Отчего не издают? Давай, потребуйпутевку в Болгарию, тебе обязаны дать… Грызла, грызла, пришлось с нейпоговорить.

– А та рванула к Вере и решила наказать ее? Интересно,почему она не отправилась к Волку? С какой стати решила ополчиться на Веру?

Владлен уставился в окно.

– Я одно время, еще до женитьбы на Ане, ухаживал за Верой, –тихо пояснил он, – сделал ей предложение, но Верочка предпочла Волка. Бог ейсудья, но рассчитала Соколова точно. Я не очень-то хорошо жил, а Никита ненуждался, да и сейчас сырничает, на крутой иномарке разъезжает, а еще говорят,что возмездие неотвратимо! Как бы не так, Волк абсолютно счастлив! Картины,премии, деньги. Между прочим, я полагаю, он по-прежнему «стучит», иначе с какойстати постоянно деньги на сериалы» получает. Кто их ему дает?

– КГБ давно нет, – напомнила я.

Богоявленский усмехнулся.

– Наивная вы девочка! ЧК, НКВД, МГБ, КГБ, ФСБ [28]… Как ниназови – все одно и то же. Может, потоньше действовать стали, отвязались отинтеллигенции, разрешили людям по заграницам раскатывать, но стукачи естьпо-прежнему. А старые кадры – ценная вещь.

– У Волка умерла жена, – напомнила я, – покончила с собойпосле разговора с вашей Аней.

Богоявленский схватил бутылку с коньяком.

– Моя супруга тоже скончалась, через пять лет после Веры.Она мне ничего о своей инициативе не рассказывала, понимала, что не одобрю, новсе равно понеслась к заклятой подружке. Ревность ее съедала, Отелло перед Анейребенком был. Только уже в больнице, поняв, что умирает, жена призналась:«Наказал меня господь, послал ту же болячку, что и Верке, и есть за что». Воттогда-то я правду и узнал, да поздно.

– И вы после перестройки не захотели отомстить Волку?

Владлен допил коньяк из бокала.

– Ну… Перегорел. Столько лет прошло, вот Николаша, тот,по-моему, собирался Никите небо в алмазах показать, да не успел, умер.

– Шнеер скончался? – разочарованно воскликнула я.

Очень хорошо помнила фразу Владлена, прозвучавшую несколькоминут назад: «Николай сказал мне на ухо: «Ничего, есть у меня кое-какиедокументы против Волка, сумеем отомстить ему».

– Да, – кивнул Владлен, – причем давно, точный год неназову. Восемьдесят шестой, седьмой, у власти уже был Горбачев. Меня смертьдруга не поразила, думаю, он в работе оступился и его… кокнули. У кагэбэшниковтакое принято, своих убивать. Опутали всю страну паутиной, по рукам и ногамсвязали, кстати, они до сих пор за мной следят. Точно, вон там, видите дом? Повечерам на балконе всегда человек стоит, вроде курит, а на самом деле в бинокльсмотрит. Меня не обмануть, сигарета у него лишь для отвода глаз, в нее камеравделана. Я под наблюдением. Тут книжная выставка была, меня пригласили, таквместо простого народа кагэбэшников пригнали, а те начали вопросы задавать…

Я с сочувствием слушала Владлена. Увы, мания преследованияне столь уж и редкое явление, Дегтярев иногда рассказывает о гражданах, восновном пожилого возраста, которые приходят в отделение милиции жаловаться нато, что сотрудники спецслужб терроризируют их таинственными излучениями ипреследованиями. Богоявленский трусливый человек, спрятавшийся в своейскорлупе, он большую часть жизни провел в страхе и в результате слегкачокнулся, бесполезно сейчас переубеждать поэта. Похоже, Владлен не могшантажировать Волка, слишком уж стихотворец боязлив, он считает, что давноушедший в небытие КГБ по-прежнему всесилен и зрит за ним в семь глаз. Испонсировать сериал для Милы Звонаревой Владлен никак не мог. Конечно, онсейчас угощается дорогим коньяком, но, вполне вероятно, бутылка получена вподарок, потому что, если внимательно посмотреть по сторонам, сразу понятно:особых средств у Богоявленского нет. Потолок облупился, стены просят новойштукатурки, паркет циклевки, да и окна в квартире самые простецкие. Похоже, последнийремонт здесь делали лет двадцать назад.

Я опять вытащила пустышку! Владлен ненавидел Волка, но, увы,никакого отношения к Миле Звонаревой он не имеет.

– А вот Нинка меня поразила до слез, – неожиданно завершилрассказ Богоявленский, – после похорон Николая позвонила и заявила: «Изволь мнепомогать, иначе все расскажу!».

– Что? – насторожилась я.

– Вот и я поинтересовался: «Что?» – кивнул Владлен. – А этасумасшедшая развопилась: «А, сам знаешь! Все! Лучше привези денег, я голодаю!»

В полной растерянности Богоявленский поехал к Шнееру, ноНина даже не впустила его в квартиру.

– Чего надо? – нелюбезно буркнула она, чуть-чуть приоткрывдверь.

– Так сама позвала, – ответил Владлен.

– Я? – с фальшивым изумлением воскликнула Нина.

– Ты.

– Когда?

– Только что. Звонила, орала.

– Не было такого, – заявила Нина.

– За сумасшедшего меня считаешь? – закричал поэт.

– Езжай назад, – прошипела из-за створки Нина.

– Нина, – взмолился Владлен, – объясни, в чем дело! Зачемзвонила?

– У меня после смерти Николаши припадки случаются, –дрожащим голосом сообщила Нина, – несу дурь, в идиотские ситуации попадаю.Отвяжись от меня.

Владлен не поверил ей.

– Но почему ты так злилась, – наседал он на вдову друга, –отчего звонила мне, орала?