– Смогу, – уверенно заявил Корнелиус. – Мои мушкетеры несуткараул вокруг всего дворца, а я хожу, как мне вздумается – проверяю, как онинесут службу. В ближайшую среду снова наш черед. Со стороны Грановитой палатыесть дверца в подвал, заваленная дровами – похоже, что ею давно не пользуются.Но что мне там делать? Подвалы по большей части забиты всяким ненужным хламом,там нет ничего ценного.

– Пройдите по всем подземным помещениям. Простучите полыножнами вашей шпаги – не будет ли где гулкого звука, не отзовется ли свинцовыйсвод тайника звонким эхом. Справитесь?

– Разумеется.

Корнелиус представил сладостный миг: вот он бьет железом окаменную плиту и слышит, как откликается благословенная пустота.

– Ну, хорошо, – сказал он. – Предположим, я найду Либерею истану выносить оттуда по одной-две книги за раз. Где мы будем прятать добычу?Ведь это царское достояние. Знаете, что бывает за хищение государева имущества?

– Знаю, – кивнул аптекарь. – Я нарочно справлялся вуголовном уложении. Сначала нам отрубят правую руку, прижгут смолой, дабы мыраньше времени не истекли кровью, а потом повесят за ребро на железный крюк,где мы с вами будем висеть, пока не издохнем. Не беспокойтесь, я всё продумал.У меня заготовлен тайник не хуже, чем у царя Ивана. Пойдемте, покажу.

Он прошел в дальний угол, наклонился над одной из плит полаи с некоторым усилием приподнял ее, подцепив ножом. Плита была тонкая и нетяжелая – слабосильный Вальзер в одиночку смог отставить ее в сторону.

– Видите, тут еще одна плита, с кольцом. Вытяните ее.

Под второй плитой открылась черная дыра. Вальзер взялканделябр с тремя свечами и осветил приставную лесенку, ведущую вниз.

– Давайте вы первый, я следом.

Придерживая шпагу, Корнелиус полез в люк. Яма оказалась неслишком глубокой, не далее чем через десять футов каблуки капитана достиглиземляного пола. Сверху, кряхтя, спускался аптекарь.

– Здесь у меня приготовлена секретная лаборатория, – пояснилон, высоко подняв канделябр. – Некоторые опыты безопаснее производить подальшеот свидетелей. Например, добывать Философский Камень.

Высветился стол с какими-то склянками и трубками, грубыйдеревянный стул.

– Смотрите сюда.

Вальзер остановился ровно посередине небольшого склепа,присел на корточки и чуть разгреб землю. Обнажилась деревянная, окованнаяметаллом крышка большого сундука. Аптекарь взялся обеими руками за ручку,откинул. Внутри было пусто.

– Это так называемый «алтын-толобас», сундук, пропитанныйособым составом, который не пропускает влагу. Во времена, когда Московиейвладели татары, в таких толобасах ханские наместники-баскаки перевозилисобранную дань: золото, серебро, соболей. Манускрипты могут храниться здесьхоть тысячу лет, ничего с ними не случится. И никто их не найдет. Главное – непопадитесь, когда будете выносить книги из Кремля.

* * *

Проникнуть в дворцовые подвалы оказалось еще проще, чемпредполагал Корнелиус. Когда мушкетеры заступили на караул (рано утром, еще досвета), капитан переложил часть заснеженной поленницы, оставив за ней узкий лазк ржавой железной дверце. Замок вскрыл кинжалом, петли смазал ружейным маслом.Потом, обойдя посты, вернулся на то же место и проскользнул внутрь.

Там тоже хранились дрова – видно, не один год, ибо поверхуполенья были затянуты паутиной.

Очень по-русски, думал фон Дорн, пробираясь со свечой вдольстенки: заготовить впрок больше необходимого, а потом бросить – пускай гниет.

В дальнем конце обнаружилась еще одна дверца, в точностипохожая на первую, только с замком возиться не пришлось – проржавел настолько,что от первого же поворота клинка открылся сам. В следующем подвале в носшибануло тухлятиной – здесь хранились копченые окорока, заплесневелые и изгрызанныекрысами. Поскорей миновал зловонное подземелье, перебрался в соседнее, пустое.Оттуда вели две двери: одна налево, в узкую галерею, другая направо, в целуюанфиладу низких сводчатых погребов. Корнелиус заглянул в обе, но дальшедвигаться не стал, ибо для первого раза было довольно.

На часы в Кремль рота выходила через три дня на четвертый,посему продолжить поиски удалось лишь 9 января. В этот день Корнелиус двинулсяпо анфиладе, тщательно простукивая каждый аршин пола. До истечения караульногосрока наведывался в подвалы четырежды. Прошел два зала и одну малую комнату.Впустую – полы отзывались глухо.

Продолжил поиск 13-го – достиг конца анфилады, то естьсеверной оконечности подвала. Опять ничего, если не считать погреба, где вбочках хранилось вино. Корнелиус хотел отлить немного в флягу. Попробовалвенгерское, прокисшее. Ох, сколько добра пропало зря!

В промежутках между караулами состоял при АртамонеСергеевиче, да еще бегал к Вальзеру в слободу. На сон времени почти неоставалось, но спать почему-то и не хотелось. Если Корнелиус ненадолгопроваливался в забытье где-нибудь в углу, на лавке, а то и в санях – снилисьсияющие огнями лалы страны Вуф и сама страна Вуф: залитая ярким солнцем, сзатейными башенками и благоуханными садами. Сашеньку капитан видел толькомельком. Проверил на ней свои единорожьи зубы – улыбнулся чуть не до ушей.Кажется, подействовало. Боярышня посмотрела на скалящегося мушкетера удивленнои вроде бы с тревогой. Ничего, когда Либерея переместится в алтын-толобас, ещепосмотрим, какой жених завидней – князь ли Галицкий, или кто другой.

17-го января фон Дорн двинулся из третьего погреба влево, вгалерею. Теперь простукивал не только пол, но и стены. И что же? В первую жеходку стена справа отозвалась гулко. Корнелиус схватился за сердце. Неужели?Приложил ухо, постучал рукояткой кинжала уже как следует, в полную силу.Сомнений нет – пусто!

Вышел обойти караулы, у поленницы прихватил лом. Вернулся кзаветному месту. Прочитав молитву и поплевав на руки, ударил железной палкой встену. С одного замаха пробил сквозную дыру, откуда пахнуло гнилью. Припал котверстию глазом – темно, не разглядеть. Ничего, замахал ломом с таким пылом,что через минуту у ног валялась целая гора гипсовых крошек.

Капитан согнулся в три погибели, протиснулся вобразовавшийся лаз с огарком свечи. Сундуки! В три яруса, чуть не до потолка!

Корнелиус сдержался, не кинулся к сокровищу сразу. Сначала,как подобает доброму католику, возблагодарил Святую Деву: «Будь благословенна,Матерь Божья, покровительница взыскующих» – и уж потом, трясясь от возбуждения,стал подцеплять разбухшую от сырости, неподатливую крышку.