что в этих отношениях я ни на чем настаивать не могла.

Дождалась.

Портал открылся прямо посреди моей спальни – так привычно, так знакомо, но я вдруг трусливо зажмурилась и сделала вид, что сплю. Нет, я не боялась быть отвергнутой. Просто вдруг совершенно по-детски растерялась и не понимала, как начать самый главный разговор в моей жизни.

Слышала его шаги. Они дробным ритмом вторили моему сердцу. Ощутив, как прогнулась под его весом кровать, замерла, боясь пошевелиться.

– Авелина, – тихо позвал он меня, нежно прикоснувшись к щеке кончиками пальцев. – Когда люди спят, они дышат, – со смешком добавил он.

А я… Я действительно забыла о том, что нужно дышать. Повернувшись на спину, все-таки открыла веки и укоризненно посмотрела на Дэррека. Даже хотела было начать тираду, которую так тщательно готовила о бессовестных типах, но, открыв рот, так и не проронила ни звука. Он выглядел уставшим. Уставшим, но бесконечно довольным. Смотрел на меня с невероятной нежностью во взгляде, будто видел только меня и ничего больше вокруг.

– Я пришел пожелать тебе спокойной ночи… – запнулся он, глядя на то, как за окном начинает светлеть синее небо. – То есть я хотел сказать доброго утра. Прости, сегодня я без цветов. Хотя…

Он шкодливо улыбнулся и открыл небольшой портал прямо перед собой. Порывшись в нем рукой, мужчина достал оттуда целый букет красных ароусов. Смущенно взяв цветы, я не знала, куда их деть. Следовало поставить их в вазу, а для этого нужно было встать, взять вазу, налить в нее воды…

В общем, меня хватило только на встать, а точнее, на это хватило Дэррека. Взгляд его прошелся по моему телу, обжигая. Казалось, что он видит абсолютно все и сорочка для него не помеха. Спешно искала халат, но, как назло, совсем не видела, куда его бросила. Так и замерла с букетом в руках. Сердце стучало быстро-быстро, когда мужчина вдруг начал медленно подниматься. Он словно давал мне шанс убежать, скрыться, но ноги мои будто вросли в мягкий ворс ковра.

Дэррек молчал. Я отслеживала каждый его шаг, пока он огибал кровать. Лишь гулко выдохнула, когда он остановился рядом. Руки ослабли, цветы рухнули на пол, а я прикрыла веки, наслаждаясь терпким ароматом парфюма. Его руки на моей талии, спине – это было так правильно. Наверное, порядочные леди так себя не ведут, но правда в том, что леди я не была никогда.

Вздох.

Лишь мгновение до поцелуя, остановить который я уже не могла и не желала. Я так сильно испугалась за него сегодня и в этих неловких, но жадных касаниях рассказывала ему обо всех своих страхах, обо всех волнениях, о том, как сильно люблю.

Пальцы зарывались в его темные волосы. Мурашки прокатывались по коже вместе с огнем желания. Лучше бы он никогда не появлялся на моем пути и… В то же время я уже не представляла своей жизни без него. Как дальше? Разве я смогу уйти вот так просто? Вернуться в свою жизнь, где Авелина Золуш – молодой капитан двухмачтового флейта. Вернуться в свою жизнь, где не будет его.

Нежная ткань сорочки стекала по моему телу на пол. Не страшно, нет. Я ощущала волнение, но поцелуи, полные безумства, кружили голову не хуже вина. Наслаждалась его объятиями. Утопала в них, жадно скользя ладонями по его телу. На пол полетел его плащ – это я расстегнула, набравшись смелости. Пальчики пробежались по пуговицам рубашки.

«Ты уверена?» – спрашивал его взгляд, а я робела, но упрямо разделывалась с его одеждой.

Потому что мало. Мне было так мало его. Хотелось прикоснуться, ощутить, что он действительно стоит передо мной целый и невредимый. Что больше нет той страшной раны. Хотелось вжаться в него до стона, до крика. Впиться ногтями в широкие плечи, оцарапать грудь, чтобы почувствовать, как сильно там, в груди, бьется его сердце.

Он держался. Дэррек держался до последнего, я видела это. Сжимал чуть сильнее, обнимал чуть крепче. Дыхание его становилось все тяжелее, смешиваясь с моим – рваным, порывистым. В какой-то момент он просто прижал меня к себе, обездвижив, удерживая во имя благоразумности.

Но благоразумности неоткуда взяться, если ее не было изначально.

– Я не остановлюсь, – прошептал сквозь легкую хрипотцу. Предупредил? Хотел напугать? Неважно. Я не боялась его. Теперь я боялась за него.

– Только попробуй остановиться, – воинственно ответила я, но уже на пути к кровати растеряла весь боевой пыл.

Мне было мало его. Мало до дрожи в коленях. Мало до сухих губ и выскакивающего из груди сердца. В водовороте безумия я уплывала в незнакомое море. Тонула в океане, который доселе был не изведан мной. И пила. Словно путник в пустыне, я пила его губы, не желая расставаться с ними даже на секунду.

Тихий вскрик, раскаяние в его взгляде. Боль была сиюминутной, но после… Я могла бы сравнить это со штормом. Нас качало на яростных волнах страсти, убаюкивало в волнах нежности, чтобы уже через мгновение беспощадно топить в необъятных волнах любви. На моем теле не осталось ни единого участка суши, до которого он бы не дотянулся губами.

Он изучал меня по самой подробной карте, которая была когда-либо составлена. Я неосознанно оставляла ногтями отметины на его теле, будто там, под ними, прятались великие сокровища пиратов. И у нас был белый флаг. Правда, мы его изрядно помяли, а кое-где даже надругались над ним, но это было неважно. Ничего в этом мире для меня не было важнее, чем эта бездна, что расстилалась в его глазах.

– Я тебя люблю, – шептал, покрывая поцелуями щеки, веки, кончик носа и подбородок, на котором имелось отражение его шрама. – Я люблю тебя, Лина. – Сжимал в объятиях, а мне не хватало воздуха, потому что они были невыносимо крепкими и до боли отчаянными. – Я так боялся, что могу тебя потерять.

– И я боялась, – призналась я, а слезы, которые так и не проявили себя за целый день, наконец-то решили скользнуть по щекам. – За тебя боялась, – прошептала сдавленно, делая над собой нереальное усилие, чтобы произнести это вслух.

– Моя смелая девочка, – собирал он губами соленую влагу.

Рассвет уже давно занял небо. Окрасил комнату всеми оттенками волшебного утра, а мы так и лежали в постели вместе, не смыкая глаз. Я прижималась к его груди, наверное, впервые за два года вновь