Они расположились в той же комнате, в которой совсемнедавно, еще вчера, Зотов беседовал с Настей. Здесь ничего не изменилось, былотак же чисто и прибрано, ни одна посторонняя бумажка не валялась на широкомжурнальном столе. Единственное исключение составлял видеомагнитофон: в прошлыйраз возле него лежала коробка из-под кассеты с каким-то концертом, а сегодняНастя увидела знакомую картинку – фильм «Амадеус». Такое впечатление, чтохозяин квартиры здесь практически не живет, только ночевать приходит да передсном фильм посмотрит или концерт послушает.

– Вы, наверное, много времени проводите со своимвоспитанником, – сказала она.

– Много. Особенно перед концертами. Мне приходится бытьрядом с ним целыми днями. Я ведь не просто администратор, я еще и педагогИгоря, и концертмейстер. И швец, и жнец, и на дуде игрец. Так о чем вы хотитепоговорить со мной? Снова об убийстве Немчиновых?

– Нет, – ответил Коротков, – сегодня мыпоговорим, если вы не возражаете, о господине Вильданове.

– Не возражаю, – обаятельно улыбнулсяЗотов. – Спрашивайте. Что вас интересует?

– Нас интересует дорогой подарок, который Игорь сделалсвоей подруге в прошлом году. Вы догадываетесь, о чем идет речь?

– Догадываюсь. Вы говорите о кольце, которое Игорьподарил Лерочке. Я знал, что рано или поздно это произойдет.

– Что именно произойдет? – быстро спросил Юрий.

– О кольце кто-нибудь спросит, и Игорю придетсяобъяснять, где он его взял. Я его предупреждал, но иногда он меня не слушаетсяи делает очевидные глупости.

– И где же Вильданов взял это кольцо? На улице нашел?Получил в посылке от анонимного поклонника?

– Это подарок.

– Разумеется, – кивнул Коротков. – Я так ипредполагал. Подарок от любимой женщины, да?

Зотов невесело рассмеялся, подошел к мебельной стенке,достал бутылку минеральной воды и три стакана, поставил их на стол передгостями.

– О нет, подарок был от женщины любящей, но отнюдь нелюбимой. Впрочем, любящей ее тоже трудно назвать, она была увлекающейся,капризной, избалованной и распущенной. Тамара любила только себя и своиудовольствия, но умела быть благодарной тем, кто ей эти удовольствия доставлял.Игорь ей понравился, и она подарила ему кольцо.

– Тамара? – переспросила Настя, не веря своимушам.

– Ну да, Тамара Соловьева.

– Вы были с ней знакомы?

– Слегка. Она дружила со Светой Немчиновой, и янесколько раз видел ее у них на даче.

– И когда она подарила Вильданову кольцо? –недоверчиво спросил Коротков.

Насте показалось, что их собираются кормить очередной лживойсказочкой. Сейчас Зотов скажет, что у Тамары Соловьевой и Игоря был страстныйроман, который закончился незадолго до знакомства Вильданова с Лерой. Наверное,он не знает, что Соловьева убита. Но тогда зачем лгать? Если он не знает обубийстве, то у него нет оснований покрывать Игоря. Или Вильданов натворил ещечто-нибудь?

– Это было давно. Тамары ведь уже почти десять лет какнет в живых, ее убили. Кольцо она подарила Игорю где-то за полгода до гибели.

– Но позвольте, – возмутился Коротков, до глубиныдуши оскорбленный тем, что его пытаются так дешево обмануть, – десять летназад Вильданову было пятнадцать лет, а Тамаре Соловьевой – сорок три. Вы хотьотдаете себе отчет в том, что говорите?

– Отдаю. Мне придется сказать об Игоре не самыеприятные вещи, но я ведь понимаю, что речь идет об убийстве и о кольце, котороепропало у убитой и оказалось у Игоря. Поэтому лучше сказать правду.

Они слушали, затаив дыхание. Ничего себе история!

Где-то в Подмосковье существовал подпольный бордель, кудадля пресыщенных, сексуально озабоченных граждан привозили малолеток, желающихбыстро и без особого труда подработать. Бордель, в котором несколько разпобывал Игорь Вильданов, нынешняя звезда эстрады. Где-то в Подмосковьенаходилась и дача Немчиновых, где их убили. И еще где-то, в каком-то третьемместе, состоялась давняя мимолетная встреча пятнадцатилетнего Игоря ивосьмилетней Леры. Не многовато ли мест в родном Подмосковье? И не одно ли этоместо? А теперь еще и шантаж. Содержатели борделя баловались видеозаписямиоргий, которые сами же и организовывали, и у кого-то оказалась кассета, накоторой запечатлены сексуальные игрища с участием молоденького ИгорькаВильданова.

– Скажите, – внезапно спросила Настя, – аваши друзья Немчиновы не имели к этому никакого отношения?

Зотов грустно смотрел на нее, медленно отпивая маленькимиглоточками минеральную воду из красивого стакана.

– К сожалению, имели. Мне очень жаль, что приходится обэтом говорить, я бы предпочел, чтобы о Геннадии и Светлане сохранилась добраяпамять. Я сам узнал об этом совсем недавно и полагал, что будет лучше, если этотак и останется тайной.

– Каким образом вы узнали?

– Лерочка носит в портмоне фотографии родителей. Как-тораз она доставала деньги при Игоре, и он увидел снимки. А потом сказал мне, чтоэто были те самые люди – хозяева дачи, на которую их привозили, чтобы ониразвлекали гостей. Я тогда строго-настрого запретил ему упоминать об этом приЛерочке. Не нужно, чтобы девочка знала, какой была юность ее любимого. И темболее не нужно, чтобы она дурно думала о своих покойных родителях. Когда Игорьсказал мне, что его шантажируют видеозаписью и требуют в обмен другие кассеты,я понял, что Гена и Света еще и этим занимались. Но как я мог объяснить Лерочкеправду о ее родителях? Я стал уговаривать ее поговорить с дедушкой, я надеялся,что он сам скажет ей. Ему она поверит. А выслушать такое от меня было бы длянее непереносимо. Да и я не смог бы сказать ей. Просто язык не повернулся бы.Наверное, это признак слабости, но есть вещи, которые я не могу сделать. Япытался пощадить ее. Разве я был не прав?

– Абсолютно правы, – заверила его Настя. –Как же так могло случиться, что вы, такой близкий друг семьи Немчиновых, ничегоне знали о том, чем они занимаются на даче? Вы же бывали там чуть ли не черездень.

– Ну не надо понимать мои слова так буквально.Случалось, мы не виделись подолгу. И потом, это были мероприятия разовые,спонтанно возникающие. Гости съехались, выпили как следует, закусили,расслабились, развлеклись с подростками – и все. Разъехались по домам. И сновавсе тихо и чинно. Игорь рассказывал, что их привозили по выходным дням, а повыходным я почти никогда не бывал у Немчиновых. У меня была своя дача, и еюнужно было заниматься, достраивать, обустраивать, сажать что-то, возить тудадетей и жену.

– Вячеслав Олегович, не далее как вчера я спрашивала увас, не догадываетесь ли вы, почему Василий Петрович Немчинов убил своего сынаи невестку. Вам не кажется, что было бы уместно все это рассказать еще вчера?

– Нет, – резко ответил Зотов, – не кажется.Вчера мы с вами выясняли вопрос об отце Геннадия, который свое уже отсидел. Иради удовлетворения вашего любопытства я не собирался предавать огласке позормоих покойных друзей. Сегодня же речь идет об Игоре, его могут заподозрить иобвинить в убийстве, которого он не совершал и к которому не имеет ни малейшегоотношения. Речь идет о карьере и добром имени Игоря, и ради этого можно чем-топожертвовать.