– Игорь так много для вас значит? – спросила она.

– Я вложил в него все, что знал и умел, – простосказал Зотов. – Я учил его нотной грамоте и основам вокальной речи, япытался превратить маленького бродяжку в цивилизованного человека, я его кормили одевал. Единственное, чего я не смог добиться, – это того, чтобы Игорьзакончил хотя бы среднюю школу. Он два года просидел в восьмом классе, а вдевятый уже не пошел. Мозгов не хватало. Но певца я из него сделал. Я создалего своими руками, он – мое творение. Разве я могу допустить, чтобы вокруг егоимени поднялся скандал, в котором он не виноват? Игорь – существо совершеннобеспомощное, он не в состоянии себя Защитить и может наделать глупостей,поэтому будет лучше, если я сам скажу вам правду. У него наверняка ума нехватит на это, он будет пытаться скрыть историю своего знакомства с Тамарой извполне понятного чувства стыда, а в результате запутается, будет нагромождатьодно вранье на другое и тем самым только укрепит подозрения в свой адрес.Потом-то, конечно, все выяснится, но, пока будут выяснять, может разразитьсяскандал, а то и до суда дело дойдет.

Уже уходя, Настя вдруг спросила:

– Вячеслав Олегович, а почему вы не сказали мне вчера,что Игорь поддерживает близкие отношения с дочерью ваших друзей?

– Вы об этом не спрашивали. Вы вообще ничего неспрашивали о Лерочке.

– А если бы спросила, сказали бы?

Зотов секунду подумал.

– Нет. Не сказал бы, если бы вопрос не стоял таксерьезно, как сегодня.

– Почему?

– Зачем портить репутацию девочке? Любовь к Игорю ее неукрашает, как, впрочем, и любую другую женщину.

– Но почему? – настойчиво спросила она.

– Потому что Игорь – чудовище. Жестокое и примитивноеживотное, глупое, похотливое и недалекое. Любовь к нему не сделает честиникому.

– А вы? Вы ведь так оберегаете его, заботитесь о нем.Разве вы его не любите?

Зотов странно посмотрел на Настю.

– Я люблю и уважаю свой труд и никогда не бросаюначатое дело на полдороге. Вот и все.

В машине Настя долго молчала, бесцельно крутя в рукахзажигалку. Коротков выждал некоторое время, но потом все-таки не выдержал, онне переносил долгого молчания, а за рулем у него вообще возникала остраяпотребность поддерживать разговор.

– О чем задумалась, подруга?

– О старшем Немчинове.

– И что ты о нем думаешь?

– Думаю, почему он не уехал с места убийства на первойже электричке.

– И почему? Ты давай рассказывай, а то взяла, понимаешь,моду думать молча. Вслух думай.

– Он прятал кассеты. Или уничтожал их. Он забрал их издачного дома и унес куда-то. И пока не сделал то, что хотел, в город не поехал.Дед узнал, чем занимаются на даче его сын и невестка, приехал и убил их. А наследствии сказал, что они напились и перессорились. Ему была невыносима мысльоб огласке такого позора. И теперь понятно, почему он так боится за внучку.

– Почему?

– Потому что однажды он упустил сына.

Журналистка оказалась на редкость дотошная. Она хорошоподготовилась к интервью с Вильдановым, прочла огромное количество материалов онем, которые публиковались ранее. Было видно, что она терпеть не может красивыхмужчин и отнюдь не является поклонницей творчества певца, поэтому вопросы еебыли направлены в основном на то, чтобы выставить Игоря перед читателямиглуповатым и простоватым.

– Вы сказали, что наряду с новыми песнями в вашемрепертуаре есть и старые песни, но в новой редакции. Скажите, это относится кодной из самых популярных и любимых ваших песен – «Реквиему»?

– Да, «Реквием» я тоже буду исполнять в новойредакции, – ответил Игорь заученной фразой, в который уже раз подивившисьпрозорливости своего наставника. Слава словно предвидел, что такой вопрособязательно будет, и настаивал на том, чтобы Игорь научился без запинкипроизносить «новая редакция» вместо того, чтобы говорить «я буду петьпо-новому».

– Нашим читателям будет интересно узнать, в чем сутьновой редакции их любимого хита. Пожалуйста, скажите несколько слов об этом.

– Создана новая аранжировка.

Эту фразу тоже заставил выучить Зотов.

– А зачем? Почему вы хотите, чтобы песня, к которой всепривыкли и которую все полюбили, звучала по-другому?

– Ну… это…

Вот черт, подумал сердито Игорь, ведь Славка мне что-тоталдычил об этом, объяснял, а я забыл. Что-то про философскую насыщенностьстихов… Но что именно? Вильданов бросил панический взгляд на ВячеславаОлеговича, который, как всегда, присутствовал при интервью. Зотов недовольношевельнул бровями, но вмешиваться не стал.

– Я думаю, когда все услышат новую редакцию, то поймут,почему я ее сделал, – выкрутился Игорь. – Не хочу заранее разглашатьсекреты.

– А почему вы уверены, что новая редакция старой песнипридется по душе вашим слушателям? Вам не страшно рисковать? Ведь прежняяредакция всем нравилась, а что будет с новой – неизвестно.

Игорь растерялся окончательно. Он и сам не понимал, зачемнужна новая редакция. Слава, правда, как-то убедительно доказывал, что нужнозавоевывать новых фанатов, которых он называл «новые слои аудитории», но дажепри всей своей примитивности Игорь Вильданов понимал, что говорить об этомжурналистке не стоит. Он не был готов к этому вопросу и сразу же начал злитьсяна Зотова, который не предусмотрел такого поворота и не отрепетировал с нимответ заранее.

Журналистка, казалось, уловила признаки неуверенности визвестном певце и вцепилась в него мертвой хваткой. Вопросы сыпались один задругим, Игорь плохо понимал их смысл и отвечал как Бог на душу положит, даже незамечая саркастической улыбки, которая то и дело кривила губы журналистки.Наконец она спросила что-то такое, что было ему понятно, и он с готовностьювключился в обсуждение.

– Я знаю, что вы всегда даете интервью в присутствиивот этого господина. – Она кивком головы указала на Зотова и послала емунежную улыбку. – Почему? Это ваш администратор или пресс-секретарь?

– Вы позволите мне самому ответить? – хорошопоставленным голосом сказал Зотов. – Все-таки вопрос касается лично меня.

– Конечно, – милостиво разрешила журналистка ипотянулась к диктофону, чтобы переставить его поближе к Зотову.

Но Игорь вцепился в ее руку, не давая переместить диктофон.Еще чего! В кои веки ему задали вопрос, на который он может ответить сам, безподсказки Славы. И пусть Зотов знает, что не такой Игорь беспомощный, он тожекое-что соображает и может.

– Не надо, – торопливо произнес он, – я самотвечу. Вы же мне задали свой вопрос, а не ему. Вячеслав Олегович Зотоворганизовывает мои выступления и ведет все мои дела. В том числе он работает имоим пресс-секретарем, составляет расписание моих встреч с журналистами…