– Вы, кажется, слегка нервничаете? – мягко спросил Спенглер,но ответа не последовало: казалось, его собеседник абсолютно парализован. –Спускайтесь, пожалуйста. Пока вы не упали.

Карлин медленно полез вниз. Он цеплялся за каждую ступеньку,как человек, висящий над пропастью. А когда, наконец, ноги его ступили на пол,задергался, будто под ним был пропущен электрический ток. Включился и голос:

– Четверть миллиона. Четверть миллиона долларов – страховка,чтобы перенести эту штуку снизу вверх. Они применяли специальный блок, чтобыподнять ее на чердак. Вот сюда, – быстро говорил Карлин. – И я надеялся… сперванеотчетливо и смутно, потом до отчаяния надеялся, то чьи-нибудь пальцысоскользну, или протрется веревка, или сломается механизм. И эта чертоваштуковина разобьется, разлетится на тысячи осколков…

– Факты, – перебил его Спенглер. – Только факты. Попробуемобойтись без дешевых новелл, без страшных сказок и всей этой бури эмоций.Первое. Джон Де Ивер – английский мастер нормандского происхождения,изготовлявший зеркала в елизаветинскую эпоху. Он жил и умер без приключений.Никаких пентаклей на полу, запаха серы и таинственных бумаг в кровавых пятнах.Ничего даже приблизительно похожего. Хоть сколько-нибудь шокирующего. Фактвторой: его зеркала сделались изюминкой любой коллекции из-за великолепногомастерства, тончайшей шлифовки, легкого увеличивающего и искажающего эффекта.По этим характерным особенностям легко определить руку мастера. Третий факт.Только пять зеркал Де Ивера в настоящее время сохранились, два из них вАмерике. Они бесценны. Факт четвертый: ваше зеркало и то, что было уничтожено вЛондоне, приобрели дурную славу из-за совпадений и преувеличений, чьей-то,возможно, некомпетентности и…

– Факт пятый: вы редкостный ублюдок, Спенглер, вы этопонимаете?!

Спенглер со вздохом посмотрел в бесстрастные глаза Адониса.Придется запастись терпением. Карлин продолжал:

– Я вел экскурсию детей, среди которых был брат СандрыБейтс. Он посмотрел в это зеркало, в ваше «тончайшей шлифовки» зеркало,Спенглер. Было ему лет около шестнадцати, школьник еще. Я рассказывал омастерстве и бесценности, совсем как вы, потом перешел к свойствам стекла, когдаБейтс перебил меня: «А что это за пятно в левом верхнем углу? Повреждение?»Один из ребят спросил его, о чем он говорит; Бейтс начал объяснять, затемостановился. Он приблизился к зеркалу, натянув ограждающий шнур, почти касаясьстекла. Затем оглянулся, как если бы то, что он видел, было отражением кого-то– кого-то в черном – за левым плечом мальчика. «Похоже, это человек», –задумчиво произнес он, – «но я не вижу лица… А теперь он ушел». Вот и все. Апотом…

– Продолжайте-продолжайте, – устало сказал Спенглер. –Конечно, вы хотите сказать мне, что это был Жнец – весьма логичное объяснение,не так ли? избранные люди видят отражение смерти, и так далее, и тому подобное,из вас выйдет хороший рассказчик; воскресные газеты охотно напечатают этузахватывающую историю. Теперь поведайте мне об ужасных последствиях встречи соЖнецом; и не дайте мне раскрыть рта, чтобы объяснить все разумно… Что там смальчиком? Задавила машина? Выбросился из окна? Или ??то?

Мистер Карлин нервно хихикнул:

– Вам лучше знать, Спенглер. Вы же дважды повторили, что…как это… а, «ознакомлены с историей Де Ивера!» Не было никаких ужасныхпроисшествий. Никогда и никаких. Вот почему зеркало Де Ивера не приобрелоскандальной славы, как например, бриллиант «Кохинор» или гробница Тутанхамона,и воскресные газеты не возьмутся за эту тему… Вы, должны быть, считаете менядураком?

– Да, – ответил Спенглер. – А теперь нельзя ли поднятьсянаверх?

– Конечно. – Мистер Карлин вскарабкался по лестнице итолкнул дверь. Она со скрипом открылась, нехотя, словно преодолеваясопротивление каких-то призраков по ту сторону. Карлин исчез в чердачной тьме,растворился в тенях. Спенглер последовал за ним. Адонис проводил его холоднымбезжалостным взглядом.

На чердаке было невыносимо душно. Маленькое грязное окошкопод потолком едва пропускало свет, тут и там виднелась паутина, все былопокрыто толстым слоем пыли. Зеркало в деревянной раме было поставлено под угломк солнечным лучам, и на дальней стене поблескивал жемчужный блеск отражения.Мистер Карлин не смотрел на зеркало. Упорно, старательно не поднимая глаз.

– Вы никогда не протирали его? – спросил Спенглер, впервыезаметно раздраженный.

– Я… я берег его, как зеницу ока, – невыразительным тихимголосом произнес Карлин. – Если оно будет оставаться открытым, все времяоткрытым, то возможно…

Но Спенглер не обращал на его слова внимания. Он снялпиджак, сложил его пуговицами внутрь, и с предельной осторожностью, едвакасаясь выпуклой поверхности стека, стряхнул пыль. Затем отошел и посмотрел взеркало. Оно было великолепно, гениально, подлинный Де Ивер. Руку мастераузнаешь сразу. Пыльная полутемная комната, сам Спенглер, фигура Карлинавполоборота – все в зеркале было четким, ясным, практически трехмерным. Легкоеувеличение давало чуть искажающий эффект, почти четвертое измерение картины,приобретающей необычайную глубину и выразительность, однако… Спенглерпочувствовал новый прилив раздражения:

– Карлин.

Карлин молчал.

– Вы законченный кретин. Вы видите. Зачем было говорить мне,что девчонка не повредила зеркало?

Ответа не последовало.

– В левом верхнем углу трещина, – продолжал Спенглер. –Видите? Так что, девчонка попала в стекло? говорите же, ради всего святогоговорите!

– Вы видите Жнеца, – ответил Карлин. Голос его был тих ибесстрастен. – Никакой трещины в зеркале нет. Поднесите к нему руку… О, Боже…Спенглер стянул рукав пиджака и осторожно поднес манжет к левому верхнему углузеркала.

– Вы видите, ничего сверхъестественного. Я прикасаюсь кнему…

– Прикасаетесь? И что, вы нащупываете трещину?

Спенглер медленно опустил руку и посмотрел в зеркало. Все внем выглядело чуть более искаженным; пыльные углы комнаты, казалось, готовысоскользнуть куда-то в четвертое измерение…

Пятно исчезло. Поверхность была безукоризненно гладко.Спенглер неожиданно ощутил приступ страха – и тот же презрение к себе за то,что поддался слабости.

– Похоже на Жнеца, не правда ли? – спросил мистер Карлин. Онбыл бледен как мел и не отрывая глаз от пола. На шее спазматически подергивалсякакой-то мускул. – Это фигура в капюшоне, стоящая сзади вас… как это выглядит?

– Это выглядит как трещина в стеке, – твердо ответилСпенглер. – И, поверьте, ничего более.

– Мальчик Бейтс был высоким и, знаете, таким крепким, –быстро заговорил Карлин. Его слова падали в душную тьму комнаты как камни втемную воду. – Как футболист. И в свитере с надписями. Мы были на полпути кверхним выставочным залам, когда…